Черные деньги - Макдональд Росс (версия книг .TXT) 📗

Его настоящее имя было Фелиц Сервантес. Его взяли через колледж, и он работал неполный день. После обеда и по вечерам за один доллар двадцать пять центов в час. Он работал недолго — с 14 по 30 сентября 1959 года.

— Его уволили?

— Он сам ушел. По записи, он уволился 30 сентября, не забрав двухдневный заработок.

— Это уже любопытно. Рой Фэблон исчез 29 сентября, Фелиц Сервантес уволился 30 сентября, Кетчел выехал 1 октября.

— И вы связываете все три события воедино, — сказал он.

— Трудно этого не заметить.

Я воспользовался телефоном Столла, чтобы назначить на одиннадцать часов встречу с главой Бюро по трудоустройству — человеком по имени Марин.

Я попросил его собрать всю информацию о Фелице Сервантесе.

Когда я находился в клубе, я зашел к миссис Бегшоу. Нехотя, но она дала адрес своих друзей в Джорджтауне, Плимсонов, которых якобы знает Мартель.

Я послал письмо воздушной почтой с вложением фото Мартеля человеку по имени Ральф Кристман, который содержит сыскное агентство в Вашингтоне. Я просил Кристмана опросить лично Плимсонов и сообщить результаты по телефону моему агентству в Голливуде. Мне они понадобятся, возможно, завтра, если мои предположения верны.

Глава 19

Колледж находился в районе, который еще недавно считался сельской местностью. На оголенных холмах, окружающих его, сохранились остатки апельсиновых рощ, ранее сплошным зеленым ковром покрывавших всю местность. На самой территории колледжа росли в основном пальмы, и казалось, будто их привезли сюда и высадили уже совсем выросшими. Студенты производили такое же впечатление.

Один из них, молодой и заросший бородой, похожий на Тулуз-Латрека, подсказал мне, как найти контору мистера Мартина. Вход в нее находился за бетонным экраном сбоку от административного корпуса, составлявшего вместе с другими зданиями просторный овал, окружающий открытый центр колледжа.

Я вступил из яркого царства солнечного света в холодное сияние флюоресцирующих ламп. Молодая женщина подошла к стойке и сказала, что мистер Мартин ожидает меня.

Он был лысым мужчиной в рубашке с рукавами и пристальным взглядом продавца. Отделанные деревом стены его заведения казались холодными и безличными, и он казался здесь совсем не на месте.

— Приятная контора, — сказал я, когда мы пожали руки.

— Не могу к ней привыкнуть. Просто забавно. В августе будет уже пять лет, как я работаю здесь, но я все еще испытываю ностальгию по тому казарменному сооружению, в котором мы начинали работать. Но простите, вас не интересует прошлая история.

— Я погружен в прошлое Фелица Сервантеса.

— Правильно. Это то самое имя. Фелиц значит «счастливый», вы знаете. Счастливый Сервантес. Так будем надеяться на это. Я не помню его лично, он не долго работал с нами, но я достал данные о нем. — Он открыл картонную папку на столе. — Что вы хотите знать о счастливом Сервантесе?

— Все, что у вас есть.

— Это не много. Скажите, почему мистер Столл интересуется им?

— Он вернулся в город пару месяцев назад под вымышленным именем. — Он что-нибудь натворил?

— Его разыскивают по подозрению в нападении, — ответил я спокойно. Мы пытаемся установить его настоящее имя.

— Я рад сотрудничать с мистером Столлом, он пользуется услугами многих наших парней. Но я не могу быть вам очень полезен. Сервантес, может быть, так же вымышленное имя.

— Разве ваши студенты не представляют подлинные документы об образовании, свидетельство о рождении и другие, прежде чем вы их зачислите?

— Предполагается, что они обязаны их представлять. Но Сервантес не представлял их. — Мартин листал бумажки из папки. — Здесь есть памятка, где он претендует на то, что является студентом из латиноамериканского государства, поступившим в порядке перевода.

Мы приняли его временно при условии, что он представит документы к первому октября. Но к тому времени он уже ушел от нас, и даже, если его документы пришли, мы отправили их обратно.

— А куда он уехал?

Мартин пожал плечами, втянув лысую голову, как черепаха, в плечи.

— Мы не следим за судьбой наших выбывших, по сути дела, он никогда и не был нашим студентом.

Он не представил документов. Мартин, таким образом, считал, что его просто не существовало.

— Вы можете попытаться узнать его прежний адрес, если его он оставил.

Но это уже у миссис Грэнтам. Прибрежное шоссе, 148. Она сдает квартиры студентам.

Я сделал пометку об адресе.

— На каком факультете занимался Сервантес?

— У меня не записано. Он был здесь недостаточно времени, чтобы участвовать в экзаменах. Нас это не интересует. Можете справиться в деканате, если это важно. Деканат в этом же здании.

Я обошел здание и попал в деканат. Полногрудая брюнетка неопределенного возраста вела себя с подчеркнутой исполнительностью. Она записала имя Сервантеса на бумажке и пошла в архивное помещение. Она вернулась с информацией о том, что он проходил по факультету французского языка и литературы и современной европейской истории.

Теперь, когда было установлено, что Фелиц Сервантес и Мартель одно и то же лицо, мне стало даже жаль его. Он хотел сделать большой прыжок, но сорвался. Теперь он снова оказался в неудачниках.

— Кто преподавал ему французский язык и литературу?

— Профессор Таппинджер. Он все еще ведет курс в колледже.

— Я так и думал, что это должен быть профессор Таппинджер.

— О, вы его знаете?

— Знаком. Он сейчас в колледже?

— Да, но сейчас он на занятиях. — Женщина взглянула на часы на стене.

— Так, без двадцати двенадцать. Лекция закончится точно в двенадцать. Она всегда кончается в это время. — Казалось, что она гордится этим обстоятельством.

— Вы знаете где, когда и кто находится здесь, в колледже?

— Только некоторых, — сказала она. — Профессор Таппинджер — это один из наших столпов. — Он не похож на такого.

— Но он им является тем не менее. Он один из самых блестящих наших ученых. — Будто она сама являлась таким же столпом, она добавила:

— Мы считаем себя большими счастливцами, что заполучили его и что он работает у нас. Я боялась, что он покинет нас, когда он не получил назначения.

— А почему он его не получил?

— Хотите правду?

— Я не могу жить без нее.

Она наклонилась ко мне и приглушила голос, будто декан мог установить здесь подслушивающую аппаратуру.

— Профессор Таппинджер очень предан своей работе. Он не занимается политикой. И, откровенно говоря, жена ему не помощница.

— Мне показалось, она хорошенькая.

— Да, она достаточно миленькая. Но она не зрелый человек. Если бы у профессора был более зрелый партнер... — Предложение осталось незаконченным. На какой-то момент ее глаза мечтательно затуманились. Было нетрудно угадать, кого она имела в виду в качестве зрелого партнера для Таппинджера.

Она направила меня с видом хозяйки в его кабинет, находящийся в здании факультета искусств, и заверила, что он всегда заходит туда со своими бумагами перед тем, как отправиться на обед. Она была права. В одну минуту первого профессор появился, шагая вдоль коридора, разрумяненный, с блестящими глазами, что говорило о том, что лекция прошла успешно.

Он протянул обе руки, когда увидел меня:

— Как, это мистер Арчер? Меня всегда удивляет, когда я вижу кого-либо из мира реальности в этих окраинах.

— А все это нереально?

— Не реальная реальность. Это существует здесь не так долго, это прежде всего.

— Понимаю.

Таппинджер засмеялся. Вне своего семейства и вдали от жены он казался более жизнерадостным.

— Мы оба находились здесь достаточно долго, чтобы понять, кто мы. Но не заставляйте меня стоять. — Он отпер дверь кабинета и пропустил меня внутрь. Две стены с полками, заваленными книгами, многие французские без переплетов и собрания сочинений.

— Я думаю, вы пришли доложить о результатах экзамена?