Десятый крестовый - Хайд Кристофер (электронные книги бесплатно .txt) 📗
— Это его иллюстрация к «Острову сокровищ», — продолжал хозяин кабинета. — В детстве я целыми днями ими любовался, воображая себя Джимом Хокинсом. Эту увидал на аукционе, никак не смог удержаться…
— Да, очень мило, — с усилием выдавила Сара. Идя на эту встречу, она ожидала увидеть эдакого мужлана, копию Джона Уэйна; а тут — беседует о живописи, выряжен, как манекенщик фирмы «Вог».
— Вы как будто удивлены? — просияв и ослепительно блеснув оскалом на смуглом лице, сказал бородатый. — Мне кажется, вы рассчитывали увидеть здесь персонажа в берете, жующего сигару и прочищающего старый, верный кольт?
— Что-то в этом роде, — пробормотала Сара.
— Присаживайтесь! — пригласил человек, указывая на удобного вида кожаное кресло. Сара села, мало-помалу приходя в себя. Мужчина зашел за свой стол, тоже сел. Откинулся на спинку кресла. На фоне яркого окна выражения его лица было не разглядеть.
— Меня зовут Дэвид Фримен.
— А меня Сара Сара… Керкленд! — соврала она. Фримен улыбнулся.
— Журналистка?
— Ну а если клиентка? — парировала Сара.
— Возможный вариант, — непринужденно подхватил Фримен. — Только на клиентку вы никак не похожи. Наш женский контингент, как правило, имеет отношение к военной обязанности, к полиции или к государственной службе. В армии вы явно не состоите, для полиции ваш рост маловат, ну а для служащей — вид неподобающий. Итак, методом от противного. Уверен, что не ошибся.
«Знал бы ты!» — подумала Сара. Но вслух, кивнув, сказала:
— Вы угадали! Я пишу книгу.
— По проблемам самозащиты?
Сара снова кивнула, решив воспользоваться подсказкой.
— Про это и про терроризм. С точки зрения женщины.
— Любопытно! — сказал Фримен. — И чем же я могу быть полезен?
— Как вам сказать… — протянула Сара. Конечно, хорошо бы узнать поподробней о «Десятом крестовом». Только от Фримена она вряд ли получит такую информацию. — НСС — первая организация, связанная с обучением приемам самозащиты, куда я обратилась. Я, как бы это выразиться, хочу погрузиться в контекст.
Явно шито белыми нитками, но ничего умней Сара придумать не смогла. Фримен подался вперед, свел руки перед собой на гладкой поверхности стола.
— Что ж, — неторопливо начал он, — видимо, для начала следует уяснить, что такое средства самозащиты, для того чтоб вы поняли, насколько полезным окажется для вас знакомство с такой организацией, как наша. Многие считают это необязательным для жизни, чем-то вроде бомбоубежища после войны или енотовых шапок «Деви Крокетт». Пусть так, и все же я сказал бы, что это не излишество, это тенденция времени.
— То есть?
— Явление явно не однодневное, — пояснил Фримен. — Сейчас это модно, но наносное со временем уйдет, а сама идея останется. Она существовала и раньше, и мы стремимся возродить ее, сделав достоянием культурного американца. Вместо того чтобы людям полагаться на помощь других — всяких там объединений, организаций, правительства, — мы воспитываем у них уверенность в своих силах, если хотите, возвращаем к жизни дух наших первых поселенцев. Это вовсе не означает, что мы готовимся к скорой войне. Просто надо задать себе вопрос, не пригодится ли вам в повседневной жизни тактика самообороны, умение выжить, и если да, приступайте к овладению ими.
— Чем конкретно? — спросила Сара, пожалев, что не захватила с собой ни блокнота, ни магнитофона для убедительности, однако Фримена это как будто не насторожило.
— Да чем хотите, — пожал он плечами. — Скажем, в пути вас застиг туман, случилось наводнение, вы отбились от группы туристов и оказались в дремучем лесу, даже такой простой пример, как повседневная городская жизнь, — вас могут изнасиловать, избить, могут вломиться к вам в дом. Наука выжить воспитывает в людях сопротивление.
— Моральное или как? — вырвалось у Сары, словно она позабыла, что ее сюда привело.
— И так и этак, — просто и спокойно сказал Фримен. — Наша программа охватывает все — от умения выжить в полной изоляции до овладения различными видами оружия, мы обучаем шоферов дипкорпуса, учим защите от нападения террористов. Каков запрос — таков и курс. А школа первоклассная и для отдельных клиентов, и для коллективов.
— Ну а политические ваши взгляды каковы? — не без риска спросила Сара. — Ведь не может же ваша организация быть вне политики!
— Среди подобных организаций встречаются политически ориентированные, — повел плечами Фримен. — Но мы к ним не относимся. Таких, как мы, большинство. С нами весьма схож по профилю Учебный центр Магнуса в Пенсильвании, а их политический максимум — ненавязчивая рекомендация клиентам вступать в ассоциацию «Стрелок отечества». Имена их сотрудников не мелькают в скандальных рубриках газет. Как правило, все мы нанимаем на службу ветеранов вьетнамской войны, бывших сотрудников спецслужб и ФБР, бывших рейнджеров; конкретно у нас служат двое из Французского иностранного легиона Словом, это практики. Политика им всем до лампочки. Просто они неравнодушны к гибели людей, к наглому насилию.
— А вы сами откуда сюда пришли? — спросила Сара.
— Из армейских рейнджеров. Вьетнам, Камбоджа, затем диверсионная школа в Форт-Беннинге, инструктор. В некоторой степени наша НСС создана по образцу той школы.
— А демобилизовались почему?
— Честно говоря, нужны были деньги. Жалованье инструктора — мизер. Ушел на вольные хлеба.
— Это как, в наемники?
— Снова вы из меня персонажа с сигарой лепите! — рассмеялся Фримен. — Нет, наемником я не стал. Мне вообще армейское наемничество претит. По моим представлениям, солдат, лишенный самого своего мощного оружия — идеи, неполноценный солдат.
— Но если не в наемники, то как же на вольные хлеба? — не отставала Сара. — Вы ведь сказали, из-за денег ушли .
— Я стал консультантом По особым видам оружия и военной стратегии. Сначала в Англии, в ВВС, потом во Франции при боевой группе национальной жандармерии, потом в Израиле, при особой части номер двести шестьдесят девять, потом в ФРГ, в спецотрядах. Это все подразделения по борьбе с терроризмом.
Сара смотрела на человека, сидевшего по ту сторону стола, силясь представить его в боевой военной форме.
— Что-то на вас не похоже, — мотнула она головой после паузы.
Фримен рассмеялся, смешок какой-то странный, тоненький, фальшивый. Да и все в нем было фальшиво. Взгляд, голос, жесты — слишком отработанные, слишком театральные, противоестественные. Словно нарочито разыгрывал перед Сарой какую-то комедию.
— Терри, самый крутой из инструкторов школы «Келли-Хилл» в Форт-Беннинге, внешне был чистый ангел. Щечки гладкие, почти не брился. Изящная, как у танцора, походка. Во время инструктажа один из учеников кинул ему: «Гомик!», и не успел этот малый глазом моргнуть, как Терри свернул ему челюсть и руку переломал в двух местах.
— Из чего следует, внешность обманчива?
— Совершенно верно!
Строгий черный аппарат на столе приглушенно мурлыкнул. Не сводя с Сары глаз, Фримен снял трубку. Молча слушал, перебирая цепочку на шее, и тут только Сара заметила на этой цепочке маленький золотой крестик, перечеркнутый красным эмалевым X. Что это, модная безделушка с эмблемой «Десятого крестового», а может, особый, тайный знак причастия, как рукопожатие у масонов? Фримен молча положил трубку. Отодвинулся от стола вместе с креслом, встал. Выражение лица изменилось. Улыбка осталась, но холодная, отстраненная. Интервью, или что там у них с Сарой было, провозглашалось законченным.
— Прошу меня извинить, — произнес Фримен, протягивая Саре руку для прощания. — Дела.
Сара пожала протянутую руку, прикидывая про себя: умеет ли убивать эта теплая, сухая рука? Взглянула Фримену прямо в глаза: несомненно…
— Вы мне очень помогли, — сказала Сара. — По крайней мере, теперь мне есть с чем работать.
— Искренне рад!
Фримен вышел из-за стола, проводил Сару до двери, потом в коридор и так шел за ней до самой приемной, непринужденно болтая о погоде. Когда же он последовал за ней и дальше, к выходу, Сару будто ледяной волной окатило с головы до ног и внутри шевельнулась смутная, неясная тревога.
