Коварная Саломея - Браун Картер (читать книги онлайн без .txt) 📗
— Мне нужен ключ, Эрл, сейчас, — тихо сказал я.
— Конечно, — быстро согласился он.
Он засунул руку в карман брюк, достал ключ и кинул его на стол. Я забрал ключ и спрятал тридцать восьмой в кобуру. Эрл глянул на Бенни, распластавшегося на полу, потом на меня.
— Я даже рад, что вы поработали над его носом. — Он тронул пальцем белый пластырь у себя на переносице. — Теперь я чувствую себя немного лучше.
— Его расслабила жизнь в Манхэттене, Эрл, — сказал я. — Ему нужна работа, где шевелят руками. Потная и продолжительная.
— Я знаю, что ему нужно, — зло сказал Харви. — Он получит именно это!
— Придумал, — сказал я. — Почему бы его не направить ненадолго в Фаунтейн-парк? Кино нашел бы ему подходящую работу, к примеру, собирать пустые сигаретные пачки и бутылки в Тоннеле любви.
Он кивнул:
— Неплохая идея.
Когда я вышел из его офиса, произошло чудо — в такой дождь я нашел свободное такси. В ячейке на вокзале находился атташе-кейс. Я заглянул в него и увидел папку с аккуратной наклейкой, на которой было напечатано слово “Саломея”. У кого-то из команды Харви мозги были не совсем набекрень. Судя по всему — у Мардж.
Было пятнадцать минут шестого, когда я добрался до своей конторы. Фрэн Джордан уже собиралась уходить, она наносила последний мазок помады на свою пухлую нижнюю губку.
— Добро пожаловать домой, — улыбнулась она. — Как все прошло в больнице?
— Ты все сделала великолепно, Фрэн. Медсестра стала совсем ручной после того, как ты объяснила ей суть дела. Я встретился с Мардж и добился от нее, чего хотел. — Я вдруг вспомнил слова сестры о пожилых людях и нахмурился. — Фрэн... — Я повернулся к ней профилем и по-мальчишески ухмыльнулся. — Я, кажется, напоминаю тебе кого-то из твоей семьи? Может быть, отца? Посмотри повнимательнее — прохожу я под рубрикой “пожилой человек” в твоем словаре?
— А... это... — небрежно бросила Фрэн. — Я так старалась, пытаясь забить ей голову всякой юридической мумбой-юмбой. А я и сама-то не очень в этом разбираюсь. Я решила, раз вы сказали, что это очень важно и вам нужно обязательно проникнуть туда, то можно немного и соврать. Рассказала ей, что работаю в конторе своего отца всего шесть месяцев и это моя вина с документами, ну, что они не были подписаны еще неделю назад.
Я почувствовал себя значительно лучше.
— Судя по всему, ты велела ей остерегаться самого молодо выглядящего отца, которого она когда-либо видела? — самодовольно спросил я.
— Я велела ей остерегаться мужчину с коротко стриженными крашеными волосами, с маленькими белыми шрамами по линии волос, оставшимися после нескольких пластических операций, — весело выдала она. — Может, оставим эту тему?
— Согласен. Ничего интересного не произошло? Может, кто-нибудь прислал деньги?
— Четыре раза звонила мисс Линн. Она очень расстроилась из-за того, что вас все время не было на месте. Она, бедняжка, устала бродить по вашей квартире в полном одиночестве!
— Да? Еще что?
— Звонила маленькая птичка по имени Касплин.
— Что он хотел?
— Сказал, что обещал позвонить сегодня утром и назначить вам встречу. Я ответила, что вас нет, пусть звонит после пяти — тогда наверняка застанет вас.
— Отлично! Все?
— Больше ничего. Я могу идти?
— Я бы хотел, чтобы ты осталась, но не думаю, что ты согласишься, — честно признался я. — Может, скажешь, чем ты занималась весь день, пока меня не было?
— Играла сама с собой в “морской бой”, — с улыбкой ответила она. — Потом поболтала немного. До свидания, Дэнни.
— До свидания.
После того как она ушла, я прошел к себе в кабинет, открыл атташе-кейс и достал папку. В ней было еще три папки поменьше. На первой из них было напечатано “Рекс Тайболт”. Я открыл ее — там были снимки из Акапулько. Теперь они не пригодились бы даже для эпитафии, и я закрыл эту папку.
Вторая папка проходила под грифом “Марго Линн”. Она содержала газетные вырезки, в которых шла речь о несовершеннолетней преступнице Джани Риговски. Я с интересом прочитал их: Марго была очень испорченной и очень деятельной девчонкой.
В первых двух папках не было ничего, что могло бы навести на след настоящего убийцы. Оставалась надежда на последнюю папку. Наверняка Харви собрал в ней что-то из прошлой жизни примадонны. Я глянул на заголовок, и меня как обожгло — имени Донны Альберты в заголовке не было. Там было напечатано “Касплин”. Из папки выпали на стол вырезки из газет. Все они были датированы осенью пятидесятого года. У Касплина было тогда другое имя: “Малыш Джой — карманная энциклопедия музыки”.
Среди вырезок было несколько рекламных листков о гастролях странствующего цирка. Малыша Джоя рекомендовали как настоящее чудо: “Он может ответить на любой вопрос публики по музыке, может назвать любую песню или мелодию, если кто-нибудь просвистит первые три такта”.
Вырезки были из разных газет на Среднем Западе. Один из участников гастрольного турне был обвинен в том, что зарабатывал деньги на одной из девушек, участвовавшей в поездке. Обыкновенное сводничество. Но вся соль скандала, весьма смахивающего на гротескную и не совсем приличную шутку, была представлена на больших фотографиях, которые все газеты поместили на первой странице. Двое стояли бок о бок: Джой, ростом четыре фута и четыре дюйма, а девушка — перезрелая неопрятная блондинка — ровно шести футов. Касплин получил условный приговор, так как был судим впервые. Думаю, что судья пожалел его, родившегося с умом и поведением обычного человека, но с телом карлика. Даже сейчас, разглядывая вырезки из газет десятилетней давности, я чувствовал нечто вроде шока: отлично развитая голова, приятное лицо, тонкие черты — и тело карлика.
Да, раскопки Харви сделали свое дело и принесли ему успех. Единственное, чего я хотел теперь, — так это чтобы Донна Альберта посмотрела на вырезки. После этого Касплину наверняка пришлось бы расстаться с должностью ее менеджера. Конец карьере!
Я закурил и прочитал еще несколько вырезок. Слабый звук заставил меня оглянуться — я увидел Касплина. Он стоял в дверях и вежливо улыбался. Мне оставалось только гадать, как долго он там стоит. На нем был легкий желтовато-коричневый костюм, соломенная шляпа набекрень, в руках трость из черного дерева с серебряным набалдашником. Выглядел он довольно смешно — как одна из частей не очень талантливого действия с пением и танцами, которое появилось на сцене только потому, что людям всегда нравится нечто выходящее за рамки обычного и слегка попахивающее скандалом.
— Хотел позвонить вам еще раз, — сказал Касплин своим птичьим голосом. — Потом подумал, что могу и заскочить. Вы не возражаете?
— Не возражаю.
— Вот и хорошо! — Он почти впрыгнул в комнату, к самому столу, так что уже поздно было прятать папку, даже если бы я очень этого захотел. Он поднял одну из газетных вырезок и внимательно изучал ее в течение нескольких секунд. — Представьте себе, все абсолютная правда, — сказал он как ни в чем не бывало. — Просвистите первые три такта любой мелодии, и я назову ее!
— Да, это дар! — согласился я. Все еще вежливо улыбаясь, он отошел и сел на ближайший стул.
— Вы оказались более ловким детективом, чем я предполагал, — сказал он. — Получить эти досье от Эрла Харви было нелегко.
— Мне повезло, — осторожно заметил я. — Я не знал, что третья папка принадлежит вам. Считал, что там должно стоять имя Донны Альберты.
— Все люди ошибаются, — философски заметил он. — Что вы собираетесь делать с этим материалом, Бойд?
— Еще не думал, — честно сознался я. — Я только что начал складывать в целое осколки портрета.
— Портрета? — Он по-птичьи склонил голову набок и почти игриво посмотрел на меня. — Могу спросить, чей это портрет? Или это секрет?
— Это групповой портрет, — сказал я. — С центральной фигурой — примадонной.
— Звучит интригующе. Продолжайте!
— Люди, сходящие от нее с ума, собраны вокруг. В последние два дня я пристально наблюдал за ними и понял, что ее садизм сломал жизнь каждому из них. Как и все остальное в ней, ее жестокость тоже больших размеров. Согласны?
