Подпорченное яблоко - Бруно Энтони (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
– Теперь залезай, – приказал Стенли.
Так как Гиббонс не сразу смог это сделать, один из них подтолкнул его сзади. Гиббонс налетел на табурет, ударившись о него грудью. Тупая боль, как от старого синяка, разошлась по левой стороне груди. У него было такое ощущение, что, не выпей он болеутоляющее, сейчас бы расплакался. Поднявшись с некоторым трудом, он устроился на табурете. Сдернув наушники с окровавленной головы Догерти, Стенли сматывал тянувшийся от них провод.
Живчик задвинул раздвижные двери.
– Поехали, – сказал ему Стенли.
Маленький гаденыш засунул экскалибур в карман пальто, сел за руль, завел мотор, и фургон, взвизгнув, тронулся с места.
– Куда ехать, Стенли?
– Поезжай мимо стоянки. Посмотрим, взял ли Беллз машину. Надо его найти.
– Ладно. Хорошая мысль.
Стенли уставился на сложное оборудование, установленное в фургоне. Ни дать ни взять шимпанзе, попавший в космический корабль. Осторожно вытаскивая штекер наушников из гнезда, он поджал губы и нахмурился. Внезапно с потрескиванием ожил динамик на стенке фургона. Из него доносились неравномерно накатывающиеся звуки статических разрядов. Стенли протянул наушники Гиббонсу:
– Как эта штука работает?
Гиббонс рассмеялся:
– Это не меня надо спрашивать, приятель. – Он ткнул большим пальцем через плечо. – Как с этим управляться, знает тот парень, которого ты оставил на тротуаре, а не я.
Стенли пристально посмотрел на Лоррейн.
– Мне кажется, вы сказали, что их можно выследить. Так?
Лоррейн стиснула зубы, затем бросила обвиняющий взгляд на Гиббонса:
– Я думала, ты сможешьвыследить их с помощью этого оборудования.
Гиббонс покачал головой:
– Вы оба смотрите слишком много фильмов о Джеймсе Бонде. Передатчик, который носит Тоцци, очень ненадежный. Чтобы поймать сигнал, нужно находиться не дальше чем в четверти мили от него. А если Тоцци будет в здании из стальных конструкций или одна из таких конструкций отгородит передатчик от приемного устройства, можете и вовсе про него забыть.
– Но вы ведь слышали его, когда он был в универмаге, – запротестовала Лоррейн.
Гиббонс пожал плечами:
– Это старое здание. Не знаю. Спросите Догерти.
– У меня голова болит от этой чертовой штуки, – проворчал Стенли, глядя на динамик, и хотел вставить штекер наушников в гнездо, чтобы отключить его.
– Оставь его, – выпалила Лоррейн. – Вдруг что-нибудь услышим.
Гиббонс пронзил ее взглядом. Он убьет ее. Это точно. Она тоже посмотрела на него с вызовом и гневом.
– Не выключай. Я хочу знать, что с Майклом.
– Да, – заговорил сидящий за рулем Живчик, – я тоже хочу знать, что с моей сестрой. От этого психа Беллза можно чего угодно ждать.
– Заткнись! – завопил Стенли.
Гиббонс протянул руку к регулятору звука и прикрутил его. Лоррейн гневно смотрела на него. По какой-то причине она на него здорово злилась – неужели только из-за того, что он вел себя как зануда?
– Эй, Стенли, смотри. Машина все еще здесь. – Через ветровое стекло Живчик показывал на стоянку на Тридцать четвертой улице за Девятой авеню. Серебристый «БМВ» стоял там передом к выходу. В нем никого не было.
Две патрульные машины нью-йоркской полиции неслись по Тридцать четвертой улице им навстречу с включенными сиренами и мигалками. Никто не произнес ни слова. В этом не было необходимости. Нетрудно было догадаться, куда направляются копы.
– Здесь направо, – сказал Стенли.
Живчик повернул перед большим зеленым знаком с надписью «Туннель Линкольна».
– Но так мы снова попадем в Джерси, Стенли. – И хотя он уже ехал по въездной дороге в туннель с односторонним движением и не мог повернуть назад, его одолевали сомнения. – А как же Беллз... и Джина?
– Не волнуйся. Я знаю Беллза. Я знаю, куда он делся. – Голос Стенли звучал мрачно.
– Да? Откуда? – Очевидно, Живчик действительно беспокоился о сестре.
– Его все ищут. Показывают по телевизору, и все такое. Я знаю его. Он с ума сходит, думая об этом. – Стенли взглянул на Гиббонса. – Может, вдобавок думает, что убил агента. Ты ведь из ФБР?
Гиббонс кивнул. Его подмывало сказать, что Беллз стрелял еще и в специального агента Петерсена, но он решил не раздражать Стенли. Если он хочет поговорить, пусть говорит.
– Насколько я знаю Беллза, – произнес Стенли, – он поехал туда, где чувствует себя в безопасности. Есть только одно такое место. Он здорово умеет держать себя в руках, но я видел, как он выходит из себя. Надо найти его раньше. И увезти, пока его не зацапали. – Стенли говорил сам с собой, уставившись на пистолет, который он держал в руке, намечая, очевидно, какой-то план.
– Ты это о чем? Что бывает, когда он выходит из себя? – Уметь бы читать мысли Стенли.
Стенли посмотрел на Гиббонса глазами бассет-хаунда, но оставил его вопрос без ответа.
Живчик оглянулся:
– Так куда он поехал, Стенли?
– Ты знаешь.
– Нет. Только не туда.
Стенли не ответил.
– Дерьмо! Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – Внезапно Живчик вышел из душевного равновесия.
Гиббонс был в замешательстве. Все это ему очень не понравилось.
Когда фургон въехал в туннель, освещенный светом фонарей, ровное потрескивание в динамике стало затихать. Лоррейн уставилась на динамик, потом запрокинула голову и вздохнула:
– О Господи.
Глава 12
1.22 дня
– Идите. Не останавливайтесь. Просто идите.
Тоцци хотелось задушить этого ублюдка. Они с Джиной, держась за руки, поднимались по ступеням метро, словно парочка влюбленных, как того и хотел Беллз, но сукин сын все равно продолжал давать указания. Он шел прямо за ними, нацелив на них пистолет сквозь карман пальто, и не переставая требовал в своей монотонной приглушенной манере, чтобы они шли вперед. Тоцци Богом поклялся убить этого ублюдка. За Гиббонса.
При мысли о Гиббонсе, лежавшем на полу – одна нога вывернута назад, безжизненные руки закинуты за голову, – у Тоцци мутилось в голове. Ему хотелось вырвать у Беллза сердце. Гиббонс.Он убил Гиббонса.Ублюдок поплатится за это. Сильно поплатится. Тоцци так хотелось расквитаться с ним, что у него дрожали руки.
Когда они поднялись наверх и вышли на солнечный свет на углу Шестой авеню и Спринг-стрит, там, где кончается Сохо, Тоцци искоса взглянул на Беллза.
Беллз ухмылялся, как ящерица.
– Тебе ведь приятно, правда, малыш Майки? Держать Джину за руку, бродить по улицам. Может, нам зайти в какую-нибудь картинную галерею, раз уж мы здесь? Ты ведь это любишь, Джина?
– Пошел ты, Беллз.
Беллз рассмеялся.
– Какое образное, живое выражение, Джина. Не знаю, почему Живчиком называют твоего брата.
Тоцци попытался его утихомирить:
– Куда мы идем, Беллз?
– Тебе-то что, Майки? У тебя есть девушка. Вот и радуйся.
– Ладно, ладно.
– Ты хочешь сказать, что не рад? Ну же, Майки, скажи честно. Тебе же до смерти хочется трахнуть Джину. А может, ты уже переспал с ней. Так ведь. Майки? Ты уже пару раз имел ее и теперь больше не хочешь с ней знаться? Так, что ли? А в чем дело? Она храпит?
Тоцци покосился на Джину, но она смотрела прямо перед собой. Он не был уверен, что Беллз просто строит догадки относительно его и Джины. Может, он знает, что произошло тогда днем в ее квартире.
– Скажи мне, хороша она, Майки?
Джина резко обернулась, стекла ее очков сверкнули.
– Кончай, Беллз. Это совсем не забавно.
– Правда? А когда-то ты считала меня забавным.
Тоцци попытался поймать ее взгляд, но она снова смотрела прямо перед собой.
Они миновали старомодную парикмахерскую и мастерскую по ремонту ювелирных изделий, направляясь на восток к Западному Бродвею, где располагались дорогие магазины и галереи. И везде полно народа. В метро, стоя плечом к плечу с другими пассажирами, Тоцци думал о пистолете в кармане Беллза, и ему было очень не по себе. Он боялся, как бы что-нибудь не вывело Беллза из себя и он не начал палить снова, как в универмаге «Мэйси». По счастью, в метро ничего не случилось, но Тоцци знал, что от людных мест им лучше держаться подальше.
