Если она полюбит - Эдвардс Марк (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
В голове вертелись мысли о предстоящих покупках и о работе, о том, как пройдет первый день, но выйдя из метро на улицу, я просто ахнул и позабыл о своих тревогах.
Падал снег. Его хлопья были как большие белые мотыльки, кружившиеся над тротуаром, к которому стремились припасть, но лишь для того, чтобы их растоптало множество ног. Это было прекрасно, как сцена из рождественского фильма, и я знал, что в большинстве других, менее суматошных мест столицы снег таки укроет землю. Дети будут скрещивать пальцы в надежде на свободный от школы день. Поезда и автобусы отменят. По всей Британии начнется обычный хаос — так бывает всякий раз, когда начинается сильный снегопад. Мы, англичане, постоянно стонем и жалуемся на зиму, но все же мы очень любим снег.
Ноги сами привели в «Топ-Шоп», где мы с Чарли были в наш первый вечер. Казалось, это было так давно, хотя прошло всего четыре недели…
Четыре недели! Наши отношения стали очень серьезными и очень быстро. Я был глубоко и по-настоящему влюблен, и это не было обычной страстью или мимолетным увлечением. Будущее уже не представлялась без нее. И ее утреннее заявление — «Мне не нравятся перемены» — заставляло верить, что она чувствовала то же, что и я. Конечно же, я нравился ей не меньше, чем она мне, и это давало чувство надежности и счастья.
Возможно, для большинства людей развитие наших отношений показалось бы слишком быстрым. Но мне на это было наплевать. Мы чувствовали то, что чувствовали, и при этом не собирались сбегать от мира или даже съезжаться. Но все же хотелось бы знать, не захочет ли она провести со мной отпуск где-нибудь в теплых краях. Еще были планы съездить на могилу моих родителей в Истбурне. Или это будет для нее слишком болезненно? Я задавался вопросом, захочет ли она сделать то же самое в отношении своих умерших родителей. Такое совпадение, то, что мы оба были сиротами — хоть это слово и было ненавистным, — заставляло думать о существовании прочного фундамента наших отношений. Вот даже фамилии у нас были схожи. Нет, мы определенно должны быть вместе.
И Чарли тоже все время нашептывала мне это. «Знаешь греческий миф, — спросила она как-то, — про то, как Зевс разрубил людей на две части, и с тех пор мы блуждаем по земле в поисках утраченной половины? Но мы счастливые, Эндрю. Мы нашли друг друга и стали единым целым».
Как и многие пары, мы мифологизировали начало наших отношений. Если бы я не уронил ту монету. Если бы нам не пришлось так долго ждать на станции метро. А потом Чарли потеряла телефон и не могла связаться со мной. И что, если бы я встретил кого-то еще за тот короткий период? Мы преодолели столько препятствий, чтобы быть вместе, и теперь могли смеяться в жестокое лицо Судьбы!
Эти мысли крутились у меня в голове во время шопинга в магазинах Оксфорд- и Риджент-стрит. К тому времени, когда я закончил, крыши побелели от снега, а тротуары стали скользкими и мокрыми. Казалось, многие горожане специально пораньше уходят с работы, стремясь вернуться домой прежде, чем общественный транспорт встанет намертво, но при этом все были полны надежд на еще один день снегопада.
Я присоединился к толпе, проталкивающейся к станции метро. И уже начал сожалеть о покупках, так как был весь нагружен пакетами с рубашками, джемперами и туфлями. Мои жалкие кеды промокли насквозь, и ноги замерзли. А снег все падал и падал.
Чтобы попасть на станцию «Оксфорд-Сёркас», надо было преодолеть несколько лестниц, которые вели вниз от перекрестка Оксфорд- и Риджент-стрит. Люди двигались потоком по шесть человек в ряд. Пришла мысль, что разумнее было бы вернуться до Тулс-Хилл автобусом. Но теперь уже невозможно было выбраться из толпы, как бывает на футбольном матче или концерте на стадионе. Оставалось только надеяться, что дальше будет несколько легче, иначе мне и вправду придется пожалеть о решении ехать на метро.
Наконец, двигаясь вместе с толпой, я достиг последней лестницы, которая вела вниз, в утробу Лондона. Вдруг впереди что-то произошло: похоже, кто-то поскользнулся на бетонных ступенях.
«Стойте, стойте!» — раздались крики. Я остановился, так чтобы ступеньки передо мной освободились, на полпути между стеной с одной стороны и центральным поручнем с другой. Тем временем толпа сзади напирала, послышались нетерпеливые голоса — пешеходный эквивалент автомобильных сигналов в пробке, когда тонкая оболочка цивилизации сползает под действием раздражения и спешки.
То, что произошло дальше, много раз повторялось потом в моих снах.
Я начал спускаться по ступенькам, шаг за шагом, опустив голову и осторожно ступая осклизлыми кедами. А в следующий миг уже летел вниз головой, не имея возможности ухватиться за что-либо из-за пакетов в руках. Все внутри обрывалось, в глазах мелькали пятна света. Это случилось очень быстро — яркая вспышка боли пронзила ногу, и вот я уже лежу на полу где-то внизу.
То, что происходило дальше, осталось в памяти лишь фрагментами. Вот безумная толпа устремляется мимо, и я серьезно испугался, что буду затоптан насмерть. Вот молодой чернокожий поднимает и оттаскивает меня в сторону, а его девушка зовет сотрудников метро, которые ведут себя так, словно я специально причиняю им массу неудобств. Вот кто-то спрашивает, могу ли я идти. Я не могу: казалось, мое колено горит, и при малейшей попытке опереться на ногу это вызывает мучительную боль.
Меня вынесли со станции пара фельдшеров, доставив в ближайшую больницу, где определили в очередь пострадавших. Таких, как я, поскользнувшихся из-за непогоды, там было довольно много. Медсестры в приемном покое выглядели глубоко оскорбленными таким наплывом пациентов.
Во всем этом хаосе были потеряны пакеты с покупками, и это удручало даже больше, чем боль в колене. Я написал Чарли, рассказав, что случилось, и пообещал встретиться с ней у себя в квартире позже, если она сможет приехать. Затем наконец меня забрали на осмотр, а потом еще и пришлось ждать рентген.
— Вывих и смещение коленного сустава, — диагностировала медсестра. — Ничего серьезного, но ходить не сможете недели три-четыре. Вы живете один? Кто-нибудь может доставить вас домой?
Все повторилось так же, как в тот раз, с отслоением сетчатки. Только теперь у меня был человек, который может помочь. Я позвонил Чарли и объяснил ситуацию.
— Конечно, Эндрю! Буду в ближайшее время.
* * *
Через два часа меня выписали, распухшая правая нога была плотно забинтована. В больнице мне выдали пару костылей, сорок таблеток кодеина на десятидневный курс и посоветовали беречь себя. «Ради всего святого, не выходите на костылях в такую погоду, на снег и лед», — напутствовала меня медсестра, с таким видом, как будто она была уверена, что я первым делом собираюсь отправиться ходить на костылях по льду.
Чарли вызвала такси, которое повезло нас домой. Дорога была покрыта снегом, и машина едва могла тронуться в горку; водитель жаловался и ругался, пробираясь по заледенелым улицам, фары высвечивали снежные вихри из крупных хлопьев. Чарли настояла на том, чтобы таксист помог мне дойти до входной двери. Но далее предстояла самая сложная часть: лестница, целых четыре этажа. Я продвигался рывками, толкая себя вверх здоровой ногой, стараясь не напрягать больное колено, и каждый раз, когда я вынужден был это делать, меня всего обжигала горячая волна боли. К тому времени, как мы достигли верхнего этажа, я едва не плакал, меня трясло, и все тело было покрыто потом.
Лицо Чарли было напряженным и встревоженным. Она мне помогла прилечь на диван, отодвинув кофейный столик, чтобы можно было сесть, положив ногу на подушку.
— Мой бедный раненый солдат, — сказала она.
— Мне нужно выпить, — отозвался я.
— А это разумно в сочетании с кодеином?
— Все равно. Пожалуйста.
Она открыла бутылку красного вина, и я залпом выпил целый бокал. В больнице я принял два болеутоляющих, и они наконец начали действовать.
Как хорошо, что Чарли рядом со мной! Что бы я без нее делал?
