Я умру завтра - Спиллейн Микки (бесплатная регистрация книга txt) 📗

– Может, в старом амбаре, где он держит своего мула.

– Пошли.

– Митч... – Нахмурившись, она замолчала. – У него могут быть из-за тебя неприятности. Большие беды, парень, а Чиггер... ему и так их хватает.

– Не будь глупышкой, – оборвал я ее. – Я его и пальцем не трону. Пошли.

Только на близком расстоянии стало видно, что когда-то амбар был выкрашен в красный цвет. Одна створка дверей исчезла, от нее остались лишь мощные, ручной ковки петли, которые болтались на косяке. В воздухе густо пахло навозом и сеном, и было слышно, как животное нетерпеливо переступало копытами по земле.

Мы нашли Чиггера спящим у задней стенки, со шляпой, надвинутой на лицо. Он был маленьким и сухим, как старый бобовый стручок; руки со вздувшимися венами были покрыты коричневым загаром. Носком я отбросил шляпу, толкнул его, и он открыл красные, заплывшие с перепоя глаза.

Он знал, кто я такой. Испуганно подобрался, тяжело встал на ноги и привалился спиной к стене.

– Кэролайн Харт... – с одышкой проскрипел он, – ты... ты думаешь, что делаешь, девочка?

– Спокойнее, Чиггер. Расслабься.

Он судорожно сглотнул.

– Чего тебе надо? Ты хоть знаешь, что тебя ждет?

Я кивнул.

– Ага. Все мне про это только и толкуют. Я – в курсе. А теперь ты мне кое-что расскажешь.

Он так напрягся, что с трудом выталкивал слова сквозь стиснутые зубы.

– Ничего я тебе не скажу! Ты грязный, гнусный... – Он внезапно опомнился. – Что тебе надо, мистер?

– Ты ходишь через горы на ту сторону, – начал я, – и я хотел бы отправиться вместе с тобой.

Он скрипнул зубами и ощерился, обнажив десны. Зубы были коричневыми от табачной жвачки, но он с удовольствием демонстрировал мне весь их оставшийся набор.

– Ты останешься тут и получишь, что тебе причитается.

– Потребуется много времени.

– Ну.

– Доставка почты. Ты должен доставлять ее.

Улыбка стала еще шире.

– Я ничего не должен.

– Правительство...

– Да ты и сам знаешь ему цену, – перебил он меня. – Никто тут не пишет. А если и пишут, никто им не отвечает. Почта не обращает внимания на мои поездки. Вот разве что я умру...

Все это начало действовать мне на нервы.

– Где-то ты должен был проложить тропу, старик.

По-прежнему улыбаясь, Чиггер оттолкнулся от стены, и видно было, что он обрел уверенность.

– В самом деле? Ну так найди ее, сынок. Иди ищи. Хорошо, если я дважды пользуюсь одной тропой. Порой и сам не могу отыскать ее. – Остановившись, он смерил меня острым взглядом с головы до пят. – И не воображай, что ты легко найдешь, даже если я выкрашу ее в белый цвет. – Он мотнул головой в сторону гор. – Они убьют тебя. Это-то они сделают. Перевалить через хребет никому не под силу. Можешь не сомневаться – и у тебя не получится.

– Ты будешь просто счастлив, если я отдам концы. Не так ли, папаша?

– Это точно – просто счастлив.

– Почему?

Улыбка погасла.

– Все вы – убийцы и грабители... – Замолчав, он побрел к выходу из амбара.

– Митч...

Я смотрел на пустой проем двери.

– Мудрый тип, – пробормотал я. – Он угадал, о чем еще я могу его спросить, и не захотел больше слушать меня.

– Митч...

Я повернулся.

– О'кей, радость моя. Может, ты знаешь ответ? Но я – уже почти труп. В любом случае это не важно. Чиггер перебирается через горы на муле, значит, у него есть своя тропа. Но почему он не пользуется дорогой Билли Басси? Поскольку тот ездит на повозке, след от колес скрыть невозможно. Такое даже индейцам не под силу. В чем же дело?

Она с жалостью взглянула на меня.

– Тут ни у кого почти ничего нет. Есть клочок земли, вот они его и возделывают. Есть магазинчик, и лавочник его содержит. Оставить в наследство нечего. Дети могут получить лишь то, чем они владеют. Попробуй отобрать последнее – и ты убьешь человека. Чиггер... у него есть только мул и его тропа. У Билли – повозка и дорога. Забери это – и от человека ничего не останется.

– Проклятие!

– Митч...

– Ох, да помолчи ты. – Повернувшись, я посмотрел на дома, грязное скопище которых грелось на солнце. – Чего ради они сидят в дерьме? Неужели это весь их мир, черт бы его побрал?

Она коснулась моей руки.

– У них мало что есть, но тут все уважают друг друга. Чиггер никогда не пойдет дорогой Билли.

– А если все же пойдет? – Развернувшись, я посмотрел на нее. Она чуть закусила губу.

– Тогда он никогда не вернется с гор.

– А если Билли пойдет по тропе Чиггера?

В ее взгляде промелькнуло какое-то странное выражение. Пожав плечами, она промолчала.

С улицы кто-то позвал ее по имени. Повернувшись, мы увидели, что там, подбоченившись, стоит Большой Джордж.

– Я должна идти. Папа и ребята уже собрались.

– Убивать?

Она с трудом перевела дыхание.

– Может быть.

– Выходит, скоро появится Билли?

Она молча поглядела на солнце, а затем, повернувшись ко мне, кивнула.

– Часа через два.

Я уставился на дома, и она перехватила мой взгляд.

– Папа и ребята хотят, чтобы все было как полагается.

– А ты?

Она нежно коснулась моей руки. Улыбнувшись, я притянул ее к себе. Тело ее было теплым и живым, и она прильнула ко мне с такой силой, словно хотела раствориться во мне. У нее прервалось дыхание, наконец ее губы нашли мои. Через долю мгновения в мире не осталось никого, кроме нас двоих. Но я заставил себя оторваться от нее и, посмотрев Кэролайн в глаза, увидел, что в них кроется.

Она убежала.

– Черт возьми, – сказал я, – убить могут только раз.

Чиггер Болиди, стоявший у дверей, ухмыльнулся.

– Хватит и одного раза, мистер.

За домами тянулся склон, густо заросший высоким сосняком, и, поднявшись на него, я смог рассмотреть горы. Они обхватывали долину сплошным непроницаемым кольцом, словно держа ее в тесных материнских объятиях.

Черт бы их побрал! Горы могут раздавить тебя на месте!

Высота и расстояние были обманчивы; создавалось впечатление, что ты находишься на арене какого-то гигантского естественного цирка. Я невольно усмехнулся, потому что определенным образом так оно и было. Я стоял на арене амфитеатра, а за мной тянулись клетки с хищными зверями, которые только и ждали, когда их выпустят на арену.

Солнце клонилось к закату, и половина этой чаши погрузилась в тень, но освещенные склоны слепили расплавленным золотом.

Красиво, подумал я. В самом деле красиво. Неплохое местечко, чтобы покончить счеты с жизнью...

Я не столько услышал, сколько почувствовал за спиной чье-то присутствие. Слегка повернувшись, словно продолжая рассматривать горы, я на несколько секунд застыл на месте. Шевеление повторилось, но я переместился так стремительно, что существо в кустах не успело и пискнуть, когда я зажал ему рот.

Я вытащил его на открытое место и не удержался от смеха, увидев большие вытаращенные глаза, которые, казалось, были, как и кожа, покрыты мурашками от страха.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Трамбл, – после долгой паузы с трудом выдавил он.

– Значит, Трамбл Кэхилл, – повторил я, отпуская мальчишку, который видел, как я спускаюсь с неба.

– Ты... ты убьешь меня?

Я ничего не ответил.

Он уставился в небо.

– А ты не... – и тут горло его схватило спазмой ужаса, – ты не заберешь меня... туда, наверх?

Я мог бы попугать его, но предпочел рассмеяться – лишь таким образом я мог привести мальчишку в чувство. Естественно, когда смех идет от души, это сразу чувствуется.

Он опустил руки, которыми закрывал лицо, расслабился, и в его глазах появилось осмысленное выражение. Уголки рта растянулись в улыбке.

– Я видел, откуда ты появился.

– Знаю.

– Как ты это сделал? – В голову ему пришла очередная мысль, и, насторожившись, он отодвинулся от меня. – Слушай, а ты человек?

– В полной мере.

Успокоившись, он настойчиво повторил:

– Скажи, как ты это сделал?