Сколько костей! - Маншетт Жан-Патрик (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
– Он всегда играл с американцами?
– Да, почти всегда. Иногда с немцами, и один или два раза – с итальянцами.
– Вы докопались до источника денег?
– Я составил рапорт, – бесстрастно буркнул Коччиоли.
– А что потом Перес делал с деньгами?
– Он относил их по понедельникам владельцу одного бистро в квартале Сент-Огюстен. Разумеется, мне было любопытно узнать, куда перекачиваются деньги, но я не хотел прямо спрашивать об этом владельца бистро. Я решил взять его под наблюдение и выследить сам. Я бы мог попросить подкрепления, но тогда меня просто бы отстранили от этого дела.
– Вы преувеличиваете, – сказал я.
– Нет, – отрезал Коччиоли. – Потому, что меня отстранили от него, как только я вышел на типа, которому владелец бистро передавал деньги. Почтенный такой буржуа, с лентой Почетного легиона в петлице. Он приходил туда пить кофе, а потом спокойно возвращался в свой офис, но уже с чемоданчиком.
– Институт Станислава Бодрийяра, – вставил я.
Коччиоли бросил на меня косой взгляд.
– Вы правы. Это был Жорж Роз, директор.
– Я знаю.
Коччиоли откупорил бутылку открывалкой.
– Я составил новый рапорт в довольно категоричной форме, если вы понимаете, что я имею в виду.
Я кивнул. "Категоричный" в понимании Коччиоли означало, что в рапорте было много восклицательных знаков.
– Два дня спустя, – продолжал он, – мне на голову свалился комиссар Мадрье, что, по сути, было ненормально: странно, что дело было передано ему, а еще более странно, что так быстро. Он сказал мне, что я от дела освобожден.
– Как это?
– Он рассказал мне довольно правдоподобную историю о том, что он сам, лично, уже держал под наблюдением Институт Станислава Бодрийяра, что дело это слишком запутанное и он не спеша доведет его до конца, ну и все в таком роде.
Коччиоли вздохнул, взял свою бутылку и отпил сразу три четверти, после чего резким движением поставил ее на стол, так что из горлышка показалась пена.
– И Мадрье, как бы между прочим, спросил вас об источнике, – сказал я.
– Да, именно так, между прочим. Я ничего не сказал ему.
– Он выразил недовольство?
– Нет. Как правило, полицейские не называют своих осведомителей не только коллегам, но и друзьям.
– А потом на горизонте появился я?
– Не совсем. Сначала исчезла Филиппин Пиго.
– В самом деле?
– Клянусь здоровьем матери! У Марты Пиго была сестра в провинции, которая знала мою тетку. Разумеется, я не имел понятия о существовании ни сестры, ни Марты, ни Филиппин Пиго. Но им, Мадрье и компании, стало известно о косвенной связи между мной и Филиппин, которая могла быть моим источником информации. В результате Филиппин исчезла. Я думаю, что в ближайшее время ее труп будет обнаружен...
Я в свою очередь потянулся за пивом и, осушив бутылку, со вздохом вытер пену со рта. Шоффар машинально откупорил следующую бутылочку Кроненбурга и поставил ее передо мной.
– Спасибо, – поблагодарил я Шоффара и повернулся к Коччиоли. – Ну, а какая роль во всем этом отведена Фанчу Танги?
Коччиоли пожал плечами.
– Вполне вероятно, – вмешался Граццеллони. У него был спокойный, мягкий, бархатистый голос, который абсолютно не соответствовал внешности. – Вполне вероятно, что к этой истории он вообще не причастен. Фанч Танги работал во французском гестапо и в сорок четвертом году был убит партизанами. Мамаша Пиго, неизвестно на каком основании, вообразила, что он жив и похитил Филиппин. Ложный след, Тарпон.
– Марта Пиго, – сказал я, – была убита после того, как назвала имя Фанча Танги.
– Марта Пиго была убита потому, что она была матерью Филиппин и могла знать больше, чем нужно, об Институте Бодрийяра. Больше ничего.
– Допустим... – Я повернулся к Коччиоли. – Продолжайте. Я чувствую, что дальше будет еще интереснее.
– А дальше совершенно неожиданно вы сели на "хвост" Альберу Пересу, который вас сразу заметил, и не только он, но и другой тип тоже.
– Вы хотите сказать, что я не профессионал.
– Слежку на дороге не ведут в одиночку, – заявил Шоффар категоричным тоном. – Глупо даже пытаться это делать.
– Вас попросил об этом его патрон, – продолжал Коччиоли. – Одна девица в аптеке таскала деньги из кассы. Перес говорил мне о ней, кажется, ее зовут Югетт или что-то в этом роде...
– Ах, вот оно что! – воскликнул я.
– Короче, – добавил Коччиоли, – мне было тошно и без того, а тут еще мамаша Пиго прилипла ко мне. И тогда я подумал о вас.
– Дерьмо, – не смолчал я.
– Я хотел продолжать это дело, но так, чтобы это было незаметно. А потом я подумал, что, может быть, стоит лучше, наоборот, устроить шумиху, музыку, там-тамы... Поэтому я и решил подключить вас к этому делу, а самому остаться в тени...
– Великолепно, – заметил я, – восхитительно. И я сажусь на "хвост" инкассаторов гангстерской группировки, о чем не имею ни малейшего понятия. Те же гангстеры убирают свидетеля, и вы подключаете меня к розыскам пропавшей без вести, в то время как я по-прежнему ни о чем не догадываюсь. Вы знаете, что бы я сделал на их месте?
– Э...
– Я бы убил сыщика. Я бы убил Эжена Тарпона, не мешкая. – Мое левое веко снова начало дергаться, и я встал, уронив стул. – Черт побери... – тихо пробормотал я. – Попробуйте только сказать мне, что вы об этом не подумали.
– Нет, разумеется, э... был риск, – признался Коччиоли. – Я понимаю, что вы имеете полное право на гнев и...
Я прошел на середину гостиной. В застекленном буфете стояло много старинной посуды "Мустье".
– Разве дело в риске? – спросил я. – Вы хоть понимаете, что дело здесь не в риске?
Я не стал ему объяснять. Я подошел к буфету и толкнул его вперед. Коччиоли застонал. Буфет завалился на угол стола. Мне приятно сказать, что и стол, и буфет сломались, что застекленные дверцы буфета разбились, а вслед за ними из буфета посыпалась посуда: тарелки, блюда, чашки, блюдца, чайники, салатники, соусники – все полетело с диким грохотом на пол.
– Вы с ума сошли, Тарпон! Но сделайте же что-нибудь! – крикнул Коччиоли своим коллегам, которые не шелохнули пальцем.
– Зло уже непоправимо, – отозвался Шоффар.
– В таких делах, мой дорогой Коччиоли, – заметил Граццеллони, – вызнаете, что всегда бывают битые горшки.
Я сел за останки стола и перехватил взгляд Шоффара. Мне показалось, что он смотрел на меня понимающе и даже одобрительно.
– Я уже успокоился, – сообщил я.
– Вы разбили горшков на восемьсот тысяч франков, – произнес Коччиоли ядовитым тоном.
– Коччиоли, не будьте мелочным, – посоветовал Граццеллони.
– А что вы здесь делаете? – спросил я, взглянув по очереди на обоих комиссаров. – Вы устроили собрание честных легавых? Вас всего трое, – заметил я.
– Вы заслужили право издеваться, – вздохнул Граццеллони.
– Право издеваться не заслуживают, – возразил я. – У меня была другая цель. Вас всего трое, это мало. Вас не могло бы быть пятнадцать или двадцать?
– Для того, чтобы собраться...
– Для того, чтобы устроить обыск без ордера. Чтобы уничтожить их осиное гнездо. Чтобы перевернуть вверх дном их лабораторию и взять пять или шесть подонков и вытрясти из них показания, – выпалил я, не переводя дыхание.
– Вы знаете, где их лаборатория?
– У вас будет пятнадцать или двадцать человек, да или нет?
– Пятнадцать мы, наверное, наберем, – заверил Шоффар.
– Вам придется слушаться меня, – сказал я, – если мы хотим выиграть.
Я объяснил им свой план. Они ничего не слышали о протестантской общине "Скоптсис", и им было очень интересно. Однако вскоре они стали кричать и перебивать меня, заявлять об опасности и бесполезности моих стараний. По их мнению, следовало просто бросить десант на общину.
– Хорошо! Браво! – воскликнул я. – И не забудьте передать дело в суд! А какой вы будете иметь вид, если вы без ордера высадите десант, а они успеют перевести лабораторию в другое место? Вы об этом подумали? И какая после этого вас ждет карьера?