Страх — это ключ - Маклин Алистер (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗

Он пошел и отдал приказание своей бригаде. Но меня не интересовали результаты их поисков; меня больше интересовало, как побыстрее смыться с этой платформы. Никакого портфеля здесь не было. Да и ничего другого тоже.

Я даже не стал заглядывать внутрь складов, ибо тот факт, что на дверях не было никаких замков и открывали их перед первым встречным, служил достаточным доказательством, что скрывать им нечего. Кроме того, генералу пришлось бы брать клятву молчать с очень большого числа людей, а за милю. было видно, что приветливый ирландец не станет влезать в уголовщину. Таких людей узнаешь с первого взгляда, и бригадир относился к этой категории людей.

Я мог бы ускользнуть и спуститься по сходням, пока продолжался поиск, но это было бы глупо. Поиски потерянного портфеля ничто по сравнению с повальным поиском пропавшего К. С. Фарнборо. Они могут предположить, что я упал с платформы, и мощные прожекторы сразу же нащупают «Матапан». И даже если бы я уже находился на его борту, мне не хотелось бы отходить далеко от платформы, по крайней мере сейчас. И уж никак не хотелось бы, чтобы до берега дошло известие, будто какой-то человек, назвавшийся секретарем генерала, шатался по Х-13.

Что же делать, когда закончатся поиски? Бригадир будет ожидать, что я доложу мистеру Джерролду о том, что поиски не увенчались успехом. А если я пойду к мистеру Джерролду, то обратный путь по сходням будет мне отрезан.

Пока что бригадиру не пришло в голову поинтересоваться, как я попал на платформу. Хотя он должен был знать, что уже несколько часов к платформе не подлетал вертолет и не подходило судно, а значит, я должен был находиться на платформе уже несколько часов. Но тогда возникает вопрос: почему я так поздно приступил к поискам пропавшего портфеля?

Поиски, насколько я понял, закончились. Двери закрыли, и бригадир пошел ко мне, но тут зазвонил висевший на стене телефон, и бригадир снял трубку. Я отошел подальше в темноту и застегнул пальто на все пуговицы до самого подбородка. Это не вызовет подозрений — дул сильный ветер и шел косой холодный дождь.

Бригадир повесил трубку и подошел ко мне:

— Извините, мистер Фарнборо, ничего не нашли. Вы уверены, что генерал оставил портфель здесь?

— Уверен, мистер... Как вас?

— Курран. Джо Курран. Портфеля здесь нет. А у нас сейчас нет времени продолжать поиски. — Он еще больше сгорбился под своим черным блестящим плащом. — Надо идти и — раз-два взяли эту проклятую трубу.

— Да, конечно, — вежливо ответил я.

Он ухмыльнулся и пояснил:

— Буровую коронку. Надо извлечь ее и заменить.

— В такую ночь, при таком ветре? Потребуется время.

— Да, шесть часов, если нам повезет. Эта проклятая коронка забурилась на две с половиной мили, мистер Фарнборо.

Я издал подходящие к случаю звуки — якобы удивление, хотя больше мне хотелось вздохнуть с облегчением. У мистера Куррана, который будет работать последующие шесть часов при такой погоде, будет масса других забот и не будет времени интересоваться шатающимся по платформе секретарем.

Курран собрался уходить. Его люди уже прошли мимо нас и взобрались по сходному трапу на северную платформу.

— Идете, мистер Фарнборо?

— Пока нет, — с трудом улыбнулся я. — Пойду посижу несколько минут в закутке у сходен и подумаю, что сказать генералу. — На меня сошло вдохновение. — Видите ли, он звонил пять минут назад. Вы же знаете, каков он. Бог его знает, что ему сказать.

— Да, у него крутой нрав. — Слова Куррана ничего не значили — все его мысли были уже заняты предстоящим извлечением буровой коронки. — Увидимся еще.

— Да, спасибо вам.

Я посмотрел ему вслед и через две минуты уже сидел в резиновой лодке, а еще через две мы находились на борту «Матапана».

— Вы очень задержались, мистер Толбот, — пожурил меня капитан Займис.

Его подвижность наводила на мысль, что он тут прыгал в темноте по всей палубе от нетерпения, хотя надо быть обезьяной, чтобы не вылететь за борт этого ходившего ходуном суденышка при первом же прыжке. Двигатель сейчас гудел сильнее и не только потому, что шкипер был вынужден увеличить обороты, чтобы уменьшить натяжение швартовых, но и потому, что суденышко раскачивалось так сильно, что каждый раз, когда оно зарывалось носом в волну, корма поднималась и подводный выхлоп превращался в надводный.

— Удачно или нет? — прокричал капитан Займис мне в ухо.

— Нет.

— Ну что ж, печально. Но это не имеет значения. Надо немедленно уходить.

— Еще десять минут, Джон. Всего десять минут. Это очень важно.

— Нет, надо уходить немедленно. — И он начал отдавать приказы молодым парням, сидевшим на носу. Я схватил его за руку.

— Вы что, боитесь, капитан? — Это было несправедливо, но я был в отчаянии.

— Я начинаю бояться, — ответил он с достоинством. — Все умные люди понимают, когда стоит бояться, а когда — нет, а я думаю, что я не дурак, мистер Толбот. Бывают времена, когда человек эгоистичен, если не боится. У меня шестеро детей, мистер Толбот.

— А у меня трое. На самом деле у меня не было ни одного — больше не было. Я даже не был женат — больше не был.

Долгое время мы стояли, держась за мачту бешено раскачивавшегося в почти непроглядной тьме «Матапана», и лишь свист ветра нарушал тишину. Я изменил тактику:

— От этого зависят жизни многих людей, капитан Займис. Не спрашивайте, откуда я это знаю. Вы хотите, чтобы пошли разговоры, что капитан Займис не захотел подождать десять минут и из-за этого погибли люди?

Он помолчал некоторое время и потом сказал:

— Десять минут. Не больше.

Я сбросил ботинки и одежду, убедился, что страховочная веревка надежно обвязана вокруг талии чуть выше грузил, надел кислородную маску и заковылял на нос, снова почему-то вспомнив Германа Яблонски, спящего сном праведника на своей кровати красного дерева. Я подождал, пока подойдет самая большая волна, и, когда нос «Матапана» зарылся в воду, спрыгнул за борт и ухватился за канат, которым судно было пришвартовано к колонне.

Перебирая руками по канату, я двинулся к колонне, находившейся футах в двадцати от меня, но, даже держась за канат, получал весьма чувствительные удары от волн и, не будь у меня кислородной, маски, не знаю, сколько воды заглотнул бы. Ударившись о колонну, я отпустил канат и попытался ухватиться за нее. Зачем я это сделал — не знаю. С таким же успехом я мог бы попробовать обхватить железнодорожную цистерну — колонна имела почти такой же диаметр. Я успел зацепиться за канат до того, как меня унесло волной, и начал пробираться вокруг колонны. Это было непросто.

Каждый раз, когда волна приподнимала нос «Матапана», канат натягивался и сильно прижимал мою руку к колонне, но пока мне не оторвало пальцы, меня это не волновало.

Повернувшись спиной к волне, я отпустил канат, расставил руки и ноги и начал спускаться под воду по колонне, как какой-нибудь сингалец спускается с высоченной пальмы. Эндрю все так же искусно травил веревку.

Десять футов, двадцать — ничего; тридцать, тридцать пять... Сердце начало давать перебои, голова закружилась — я спустился глубже, чем допускалось при работе в кислородном оборудовании замкнутого цикла. Быстро начал я всплывать, полуплывя, полукарабкаясь по колонне, и остановился на глубине около пятнадцати футов, вцепившись в колонну, как кот, который забрался на дерево и не может слезть.

Пять минут из десяти, отпущенных капитаном Займисом, прошло. Мое время почти истекло. Но это была именно та платформа, которая мне нужна.

Сам генерал сообщил мне об этом, а человеку, у которого нет шансов сбежать, нет необходимости врать. К тому же воспоминания о неуклюжем человеке с шаркающей походкой, который внес поднос с напитками в комнату генерала, подсказали это со всей определенностью.

Но ни на судне, ни под ним ничего не было. Я мог поклясться в этом.

Ничего не было и на самой нефтяной платформе — в этом я тоже мог поклясться. Но тогда это должно быть под ней — привязано к проволоке или цепи, а они в свою очередь прикреплены под водой к одной из опор.