Никогда не отводи глаза (СИ) - Семенов Эдуард Евгеньевич (книга регистрации .TXT) 📗
— Тренер Биг Булла и он сам.
Буркнул он наконец хриплым голосом.
— А что они там делают?
— Не знаю!
Он пожал плечами. Степан дернул его за руку.
— Идем.
— Куда?
Импресарио присел от страха.
— Поможете мне проникнуть внутрь. Постучите и скажете, что что-нибудь забыли.
— Они не откроют.
— А Вы сделайте так, чтобы открыли.
Степан для ещё пущего устрашения достал пистолет. Увидев его у толстяка затряслась нижняя челюсть и он передвигаясь с ноги на ногу быстро засеменил обратно к выходу.
Охранник ещё не успел даже как следует усесться, как дверь вновь заходила ходуном, выругавшись, он поднялся и подошел к ней. Помня приказ Босса, он не спешил открывать. Заглянув в глазок, он увидел красную рожу толстяка, который только что вышел.
— Чего надо?
Сердито буркнул охранник. В глазок он увидел, как забегали маленькие поросячьи глазки у импресарио.
— Пустите! Я забыл кое-что забрать.
Пот ручьями стекал ему за шиворот. Он от страха еле держался на ногах. Сторож, видя, что ничего опасного, не стал долго раздумывать, а сразу же распахнул дверь. Он хотел ещё прикрикнуть на пьяного мужчину, но слова застряли в горле, когда на его месте он увидел крепкого мужчину с седой головой, в руке которого поблескивало дуло пистолета. Отшатнувшись, он попятился назад не зная что предпринять. Но седой мужчина одним прыжком догнал его и сходу провел короткую серию ударов по корпусу и завершающий в челюсть. Поддержав обмякшее тело, Степан посадил его в кресло, придав ему положение крепко спящего. Потом вернулся к двери. Там трясся от страха толстяк и не знал, что ему делать.
— Идите в машину и не вздумайте куда-нибудь уехать. Ждите меня.
Приказал ему Степан и пригрозил кулаком. Тот тряхнул головой и скрылся в темноте.
— «Ну а теперь вниз!» — подумал Степан и проверил обойму. — В правом кармане лежали наручники. Хлопнув по ним, он ясно почувствовал их тяжесть.
В спортивном зале стояла кромешная темнота. Степан медленно перебирал ногами, держа в одной руке пистолет, а другую, выставив вперед, чтобы не налететь на что-нибудь. Путь его лежал к узкой полоске света пробивающейся сквозь плотно прикрытую дверь кабинета. Нащупав дверную ручку, Степан резко толкнул её от себя и вышел из темноты. Если он рассчитывал произвести впечатление, то это ему удалось.
Михалыч застыл с чуть приподнятыми руками и удивление уставился на вошедшего. Он уже собирался уходить, поэтому держал кожаный дипломат.
— Плохие у вас охранники! — выговорил Степан, разглядывая помещение, пытаясь запомнить каждую мелочь. — А что это у Вас в дипломате?
Он сделал шаг вперед. Нервы его были напряжены, и он успел заметить боковым зрением движение в углу. Мгновенно обернулся и увидел, как лысый парень выхватил из-за пояса пистолет. Это не выдержали нервы у Биг Булла. Он нажал на спусковой крючок. Раздался глухой выстрел. Тяжелая свинцовая пуля вырвала клок мяса из плеча следователя и с силой бросила его на стену. Уже скользя по ней, Степан дважды выстрелил в ответ. Всё это заняло всего несколько секунд, три выстрела практически слились в один. Комната наполнилась грохотом и пороховым дымом. Сразу Степан не почувствовал боли. У него лишь заложило уши, и к горлу подступил тошнотворный комок. Он увидел как у Марата на рубашке, как раз между двумя пуговицами появились одно за другим красные пятна, а Марат сделал удивленное и немного обиженное лицо, как у трехлетнего ребенка, глядя на эти расплывающиеся пятна, и вдруг широко открыл рог. Степан понял, что это он кричит, но ничего не слышал. Марата выронил пистолет и начал медленно оседать.
В этот момент Степан почувствовал как что-то горячее бьет ему в шею и стекает за ворот. Он повернул голову и увидел рваную рану из которой хлестала алая кровь. Наконец он почувствовал боль и понял что теряет сознание.
Михалыч, который так и не двинулся с места, предстал перед ним в негативном изображении. Он как-то странно шевелил руками, видимо что-то говорил и слегка тряс ими. Огромным усилием воли Степан справился с тошнотой. Негатив отступил. Он, собрав силы, встал на шатающиеся ноги. В раненом плече стал вырастать огромный огненный шар, который нещадно жег всё тело и его красные языки пылали перед глазами, застилая изображение. Степан пошевелил руками и понял, что они с трудом, но подчиняются ему. Полез в карман за наручниками, достал и кинул ошарашенному хозяину кабинета.
— Лови! — крикнул он и не услышал своего голоса. Михалыч поймал стальные браслеты и с испугом, глядя на направленный на него пистолет, снова зашевелил губами.
За его спиной в углу проходила труба отопительной системы. Степан успел разглядеть её, как только вошел.
— Положи дипломат на стол и пристегни себя к трубе! — приказал он. Где-то в середине фразы глухота вдруг отступила и он понял, что орет, причем чужим глухим голосом. Щелкнули наручники. Степан сделал ещё несколько неуверенных шагов к столу. Негатив снова наплыл на глаза и сноваон усилием воли справился со слабостью. Неловким движением подцепил крышку дипломата и откинул её. Увидел содержимое, подвинул к себе телефон и набрал «02»…
Воскресная служба в церкви только что закончилась. И уже потянулась к автобусной остановке вереница из мирных прихожан. Бабушки в чистеньких белых платочках, пожилые и не очень пожилые мужчины, было много молодежи.
За ними с интересом наблюдал из окна серой «Волги» с тремя фонарями на крыше седой мужчина с бледным лицом, который держал правую руку на перевязи. Это был, конечно, следователь уголовного розыска Степан Андреевич Грозный.
Пропустив основную массу прихожан, он осторожно выбрался из автомобиля и пошел по узкой тропинке мимо сторожевой будки прямо к церкви. За ним, хлопнув дверьми, вышли трое крепких молодых мужчин в строгих костюмах. Один из них держал в руке все тот же кожаный дипломат. Пожилой священник разговаривал с молодой женщиной, когда на порог храма ступил Степан. С любопытством оглядев убранство храма, он направился к настоятелю. Мужчины всё также молча следовали за ним. Извинившись перед женщиной, Степан обратился к священнику:
— Извините, можно Вас на немного. Мы из милиции.
Священник понимающе кивнул головой и пригласил их к себе в келью.
Келья, небольшая клетушка, в углу здания была чисто прибрана. И производила приятное впечатление. Святой отец выглядел устало, поэтому сразу опустился на кушетку, не забыв при этом предложить сесть и его посетителям. Поблагодарив, Степан кашлянул в кулак, не зная с чего начать.
Наконец решил, что если начинать, то начинать лучше всего с главного, махнул рукой. Ему подали дипломат и он, открыв его показал священнику:
— Это ваша?
Священник открыл широко глаза, потом подслеповато их сузил и потянулся к иконе, которая лежала в дипломате. Дрожащими руками взял eе.
— Да!
Он посмотрел на следователя.
— То есть нет.
Вернул икону на место.
— Подождите, я ничего не понимаю.
Достал из широкого кармана рясы очки. Посмотрел на икону через них. Странно засуетился и вдруг выбежал из кельи.
— Я сейчас!
Степан, опустив голову, ждал. Через две минуты отец вернулся, держа в руках вторую икону. Она была как две капли воды похожа на первую, но только для непосвященных. Священник тяжело дышал.
— Посмотрите, она точно такая же. Она — это не подлинник. Это, это… — он ударил по деревяшке, — Это подделка.
Его лицо задрожало и он, совсем обессилев упал на кушетку. По его старческому лицу текли слезы.
— Как же… Как же они могли.
Степан тихо поднялся и дал знак сопровождающим его людям выйти.
— Не волнуйтесь. Всё уже позади. Как только закончиться следствие, мы вам её вернём.
Старик проводил его до самой калитки. И потом долго смотрел в след удаляющейся машины.
Шипя, заработал передатчик. Степан, сидя на переднем сидении, снял микрофон.
— Грозный, слушает!
