Подпорченное яблоко - Бруно Энтони (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Беллз положил коробку из-под риса на приборную доску и засунул руку в стоявший на полу коричневый пакет. Вытащил оттуда целлофановую упаковку с двумя печеньями, внутри которых находились бумажки с предсказаниями судьбы, разорвал ее и протянул одно Тоцци.
– Держи. Ты ничего не ел.
Тоцци настороженно взял печенье.
– Спасибо. – Он поставил чашку с кофе на пол, чтобы разломить печенье.
– Подожди, Майки, прежде чем ты разломишь его – ты знаешь, как надо читать эти предсказания?
Тоцци нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
– Нужно добавлять в конце предсказания слова «в постели». Тогда ты узнаешь, что именно имеется в виду. Давай. Посмотри, что там.
Тоцци с удивлением посмотрел на Живчика, но тот только пожал плечами и продолжал жевать с набитым ртом. Тоцци разломил печенье, развернул бумажку и прочитал вслух:
– "Ваша первая и последняя любовь – это любовь к самому себе".
– В постели, – добавил Беллз, поднимая брови.
Стенли чуть не подавился своим кофе.
– Не понял, – сказал Живчик.
Стенли с трудом проговорил сквозь кашель:
– Похоже, Майки придется поработать рукой.
– В постели. – Беллз отпил чай, выгнув брови над краем чашки.
– А. – Живчик пожал плечами. – Я все равно не понял.
Тоцци хорошо все понял, и ему не было смешно.
Беллз разломил свое печенье и прочел предсказание:
– "В этом году вас ожидает огромное счастье". В постели. – Обдумывая слова предсказания, он покачал головой, но не улыбнулся. – Гм... я бы сказал, неплохо. – Он оставил бумажку на стойке, разделяющей сиденья.
– На, возьми мое тоже. – Тоцци протянул ему свое предсказание.
Беллз покачал головой:
– Оставь себе. Подержанные предсказания – как использованные презервативы. Хороши только для того, кто первый ими пользуется.
Тоцци посмотрел на предсказание Беллза. Огромное счастье в постели. Может, с Джиной? Интересно, думает ли Беллз о ней сейчас? И тут он вспомнил слова на ее автоответчике: «Джина, это я. Позвони мне».
Живчик вытер рот бумажной салфеткой, скомкал ее и бросилвпустую чашку.
– Что теперь, Беллз? Ты отвезешь нас домой или что?
Беллз отпил чая.
– Заедем еще в одно место. – Он посмотрел поверх сиденья на Тоцци. – Ты ведь не возражаешь, Майки?
– Нет. Никаких проблем. – Можно подумать, у него есть выбор.
– Хорошо. Потому что, как я уже говорил вам, ребята, тот, кто берет у меня деньги, должен делать это с открытыми глазами. Поэтому я и вожу вас сегодня с собой. Чтобы открыть вам глаза. Я не говорю, конечно, что такое случится с вами. Бог свидетель, я от всего сердца надеюсь, вам повезет так, как и не мечталось, и вы легко вернете мне ссуду. Но все-таки вы должны представлять, что можетслучиться, если дела пойдут не так успешно, как хотелось бы, и возникнут проблемы. Просто чтобы вы знали, на что идете. Правильно?
Живчик кивнул и посмотрел на Тоцци:
– Да, конечно. Мы понимаем. Ты хочешь, чтобы мы знали, что можетслучиться.
Тоцци кивнул, соглашаясь, глядя на Живчика, чтобы удостовериться, что его глупая рожа их не выдаст. Правда, для него эти вечно прищуренные, как у Вуди Аллена, тревожные глаза – обычное выражение. Тоцци не представлял себе, какое выражение лица Живчика можно считать необычным. Он надеялся, что и Беллз этого не знает.
– Хорошо. Давайте навестим моего друга мистера Блейка. Пошли.
Беллз вышел из «БМВ» и направился к одному из магазинчиков с вывеской «Ювелирные изделия на Парк-авеню». Он шел один. Стенли дожидался, пока выйдут Тоцци и Живчик.
Тоцци вылез из машины и закрыл дверцу, глядя вслед Беллзу. Как же все-таки странно он движется. Целеустремленно, но не преднамеренно. Как тот старый мастер тай чи. Как проклятый призрак.
Войдя в магазинчик, Тоцци увидел, что старик за прилавком смотрит на Беллза как на внезапно появившийся призрак. Тоцци понял, что это и есть мистер Блейк. Ему было, наверное, лет семьдесят с небольшим, но он был высокий и крепкий, седовласый, с приятной и представительной внешностью и волевым лицом. Мистер Блейк не трясся от страха и глаза у него не вылезали из орбит – этого не позволяло ему чувство собственного достоинства, – но он замер, уставившись на Беллза, будто тот был сама смерть с косой.
Тоцци видел, что Беллз держит что-то в руке. Он вздрогнул, когда Беллз внезапно размотал длинную тонкую зеленую нить. Его первой мыслью было, что Беллз хочет задушить Блейка леской, но, когда Беллз начал наматывать конец нити на указательные пальцы, он понял, что это не леска. Это была нить для очистки зубов. С запахом мяты. Тоцци почувствовал небольшое облегчение.
Беллз начал водить нитью между нижними передними зубами:
– Итак?
Мистер Блейк не произнес ни звука. Он просто взирал на Беллза, как осужденный перед расстрелом. Стенли облокотился на стеклянную витрину рядом с Блейком и смотрел на Беллза, ожидая продолжения. Его язык не свисал изо рта и слюна не текла, но выглядел он определенно как Тасманский Дьявол.
Тоцци и Живчик стояли в стороне. Живчик непрерывно покачивал головой и переминался с ноги на ногу – никак не мог найти удобное положение. Тоцци тоже чувствовал себя довольно неуютно. Он посмотрел по сторонам, надеясь, что у старика есть кошка.
– Ну, так что же будет? – Беллз водил нитью между верхними зубами, глядя на мистера Блейка и усмехаясь одними глазами.
– Ты знаешь, в каком я положении, Беллз. – Мистер Блейк не трусил. Это произвело впечатление на Тоцци, но в данных обстоятельствах, подумал он, это не лучший вариант. Немного страха в глазах сейчас совсем не помешало бы.
Засунув нить между коренными зубами, Беллз покачал головой:
– Вы напрасно выбрасываете деньги, мистер Блейк. Она все равно умрет.
Старик не ответил.
– Чего вы хотите? Две кипы счетов из больницы? Что это докажет?
Тоцци не понимал, о чем говорит Беллз. Взглянув на Тоцци и Живчика, Стенли пояснил:
– Дочь мистера Блейка больна СПИДом. От бедняжки уже остались кожа да кости, еле душа в теле держится. Он тратит на нее все, что у него есть. – Стенли повернулся к старику. – Но он думает, раз его дочь умирает, он имеет моральное право забыть о своих обязательствах перед нами.
Блейк гневно посмотрел на Стенли. Он был в бешенстве, но не произнес ни слова. Его достоинство не позволяло ему говорить о дочери с какими-то громилами. Тоцци почувствовал уважение к старику.
Беллз широко раскрыл рот и занялся задними зубами. Закончив, он снял нить с пальцев, перегнулся через прилавок, нашел мусорную корзину и выбросил нить. Интересно, подумал Тоцци, смогут ли в лаборатории в Вашингтоне сделать анализ слюны с нити на ДНК? Если мистера Блейка изобьют, по слюне на нити можно будет установить причастность Беллза к преступлению и...
Но этого Тоцци не допустит. Он не сможет стоять и смотреть, как Стенли будет вышибать дух из мистера Блейка. Блейк – старик; они могут просто убить его. Но если Тоцци вмешается, Беллз непременно что-нибудь заподозрит и – скроется. Но прежде чем смыться, он, вероятно, захочет расквитаться со стукачом – «малышом Майки».
Тоцци попытался представить, что будет, если Беллз и Стенли набросятся на него вдвоем. Он чувствовал, что его навыков айкидо будет явно недостаточно. Никакие боевые искусства не помогут защититься от града пуль.
Беллз засунул руки в карманы куртки и опустил подбородок. Затем кивнул в сторону стеклянной витрины, отделявшей его от мистера Блейка.
– Я мог бы избавить себя от массы хлопот и просто взять драгоценности в счет вашего долга. Похоже, у вас их еще достаточно. Но... – Последнее слово повисло в воздухе. – Но я не хочу этого делать.
Мистер Блейк молча смотрел на него, выставив вперед подбородок, как Берт Ланкастер.
– Знаете, почему я не хочу этого делать? Потому что вы мне не нравитесь. Только и всего. У вас неправильные представления, дружище. Вы думаете, что вы особенный только потому, что ваша дочь переспала с каким-то больным СПИДом гомиком. Ну, так это не моя проблема. Речь идет о деле. На вашу личную жизнь мне наплевать. Дело есть дело.
