На острие - Блок Лоуренс (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗

— Совсем недурна.

— Вот что я тебе скажу, — продолжил он и махнул рукой в сторону Розалинды. — Если у кого и есть проблемы, так это у нее.

Джек Одегаард отвез нас назад, в город, и я помог Розалинде отнести вещи в квартиру. До переезда она жила на Пятьдесят седьмой улице, в двух шагах от Восьмой авеню. Теперь же поселилась в высотке в Вест-Энде, на Седьмой авеню.

— Когда-то у меня была большая трехкомнатная квартира, — пожаловалась она. — А теперь живу в однокомнатной, хотя квартплата в два раза выше. Мне бы сначала голову проверить у врача, а уж потом съезжать со своего старого места. Правда, я перебиралась в великолепную трехкомнатную квартиру в Риго-Парке. Вам стоило бы ее увидеть до того, как ее загадил этот подонок! Но ведь, решив снова создать семью, надо верить в успех, не так ли?

Джеку она дала за поездку пятьдесят баксов, а мне за опасную работу — сотню. Она могла себе это позволить, как могла и больше выкладывать за квартиру. В отделе одной из телевизионных компаний, где она работала, ей хорошо платили. Не знаю, что именно она там делала, но, предполагаю, справлялась с этим неплохо.

В тот вечер я рассчитывал встретить Эдди на собрании в соборе, но он так и не появился. После встречи я заглянул в «Парижскую зелень», чтобы еще раз поговорить с барменом, который на снимке узнал Паулу Хольдтке. Я надеялся, что он расскажет мне что-нибудь еще. Но, увы, ошибся.

Утром следующего дня я позвонил в телефонную компанию, и мне сообщили, что телефон Паулы Хольдтке отключен давно. Я попытался выяснить, когда и по какой причине. Для этого мне пришлось обращаться в самые различные инстанции. Наконец, я дозвонился до чиновника, который мог мне об этом рассказать. Выяснилось, что номер был отсоединен по просьбе клиента. Тут меня попросили не вешать трубку, и немного погодя я услышал женский голос. Дама сообщила мне о том, что на счету клиента остались деньги. Я поинтересовался, как такое могло случиться. Неужели Паула переплатила по последнему счету?

— Она его и не получала, — заметила моя собеседница. — Очевидно, она съехала, не оставив нового адреса. Дело в том, что до установки телефона она, как положено, внесла залог, и эта сумма оказалась больше, чем ей следовало бы заплатить по последнему счету. Вообще-то, как зафиксировано компьютером, ока ничего не платила с мая. Но поскольку счета, выставленные ей, были невелики, она даже не перекрыла сумму залога.

— Ясно.

— Если она сообщит нам свой адрес, мы переведем ей разницу. Впрочем, она, возможно, не станет тратить на это время. У нее всего-то осталось четыре доллара тридцать семь центов.

Я сказал, что Паулу вряд ли это беспокоит.

— Но вы могли бы мне очень помочь, — продолжил я, — если бы сказали, когда именно она попросила отключить телефон.

— Минуточку.

Я подождал.

— Двадцатого июля, — ответила женщина.

Я задумался: концы с концами все же не сходились. Заглянув в записную книжку, уточнил: Паула в последний раз заплатила за квартиру шестого июля, Флоренс Эддерлинг зашла к ней в комнату пятнадцатого, а Джорджия Прайс въехала восемнадцатого июля. Получалось, что, выехав из квартиры, Паула выжидала как минимум пять дней, прежде чем позвонила на телефонную станцию. Почему она так с этим медлила и почему вообще решила это сделать? А уж если все-таки позвонила, то почему не сообщила новый адрес?

— Эта дата не вписывается в мои данные, — сказал я. — А не могло случиться так, что она обратилась к вам раньше, но прошло несколько дней, пока ее просьбу удовлетворили?

— Обычно, получив заявление об отключении, мы выполняем просьбу клиента немедленно. Это делается очень быстро, даже посылать мастера не приходится, поскольку общий пульт находится на станции.

— Странно! Я знаю, что к тому времени она уже несколько дней как выехала из этого дома.

— Минутку! Я верну данные на дисплей и еще раз их просмотрю.

Мне не пришлось долго ждать.

— Я проверила, — сказала она. — Телефон действительно работал до двадцатого июля, а затем мы получили указание об отключении. Конечно, компьютеры тоже иногда ошибаются...

Выпив чашку кофе, я снова пролистал свои записи. Затем позвонил Уоррену Хольдтке в выставочный зал, предупредив, что оплатить разговор придется ему. Затем я сказал:

— Тут у меня небольшая неувязка. Хочу разобраться, хотя не думаю, что это имеет большое значение. Мне надо знать, какого числа вы в последний раз позвонили Пауле.

— Дайте подумать... Где-то в конце июня.

— Тогда вы в последний раз с ней разговаривали. Но ведь позднее вы снова не раз ей звонили, не так ли?

— Да, пока нам не сообщили, что телефон отключен.

— А до этого вам отвечал ее автоответчик. Вот я и хочу знать, когда вы услышали его запись впервые.

— Понятно, — произнес он. — М-м-да, боюсь, у меня не настолько хорошая память. Мы отправились в поездку в конце июля, а по возвращении сразу же ей позвонили. Тогда-то и узнали, что телефон отключен. Вероятно, это было в середине прошлого месяца. Но, думаю, это я вам уже рассказывал.

— Да.

— Когда же мы в последний раз слышали автоответчик? Вероятно, прямо перед отъездом на Черные холмы. Точную дату, впрочем, назвать не могу.

— Вероятно, вы регистрируете телефонные звонки?

— Что вы имеете в виду?

— Вы сохраняете телефонные счета?

— Конечно. Моему счетоводу стало бы дурно, если бы я выбросил хоть один. Да, теперь понял. Я подумал, что раз мы не разговаривали с Паулой, этот звонок не зафиксирован. Но ведь мы слышали автоответчик, а значит, формально разговор состоялся, и мы получили за него счет.

— Совершенно верно.

— Боюсь, у меня под рукой сейчас нет оплаченных счетов. Но вам поможет моя жена. У вас есть номер моего домашнего телефона?

Я ответил, что, конечно, есть.

— Только сначала я ее предупрежу, — сказал он. — Когда вы позвоните, у нее все уже будет готово.

— Пожалуйста, сообщите ей, что я звоню из города, поэтому ей придется оплатить разговор.

— Само собой. У меня есть предложение получше: продиктуйте мне номер вашего телефона-автомата, и она сама вам позвонит.

Я разговаривал из уличного автомата, и мне не хотелось никому его уступать. После того, как Хольдтке отключился, я продолжал некоторое время стоять с прижатой к уху трубкой, делая вид, что все еще разговариваю. Я дал ему время на звонок жене, выждал еще пару минут, чтобы она могла просмотреть телефонные счета. Все еще держа трубку в руке, я нажал на рычаг, чтобы она смогла дозвониться. Прохожие то и дело начинали топтаться у кабины в надежде воспользоваться автоматом после того, как я закончу разговор. Я снова и снова извинялся перед ними, объясняя, что займу телефон еще на несколько минут.

Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда меня стали раздражать мои упражнения в сценическом искусстве. Я поздоровался и услышал уверенный женский голос:

— Здравствуйте, говорит Беттина Хольдтке. Мне нужен Мэттью Скаддер.

Я представился, и она сообщила о своем разговоре с мужем.

— Передо мной июльский счет, — сказала она, — в нем отмечены три звонка к Пауле. Два из них — двухминутные, а один почему-то длился три минуты. Мне не совсем понятно: неужели мы целых три минуты просили ее, нам перезвонить? Конечно, сначала нужно было выслушать автоответчик, но все же у меня складывается впечатление, что компьютер телефонной компании завышает продолжительность разговоров.

— Госпожа Хольдтке, на какие числа приходятся эти три звонка?

— На пятое, двенадцатое и семнадцатое июля. Я проверила также июньские счета. Мы разговаривали с самой Паулой девятнадцатого июня. Звонок включен в наш счет, потому что после того, как она связалась с нами, мы сразу же перезвонили ей.

— Да, ваш муж рассказывал мне о вашей маленькой хитрости.

— Я чувствую себя немного неловко, но, право, мы не хотели что-то выгадать, хотя выглядит, наверное, это так.