В опиумном кольце - Кварри Ник (книги бесплатно .txt) 📗
— Что он здесь делает?
— Он отец Оливии Даноу, — ответил Оверман. — Очень милый человек, поэтому я его и приглашаю. Мой дорогой тестюшка держится за него как за потерянного, а потом вновь обретенного брата. Видите ли, Киприано собирается баллотироваться в городской муниципалитет и Бэккет считает, что для его дел будет полезно иметь такого человека в своих друзьях.
Он бросил взгляд на входную дверь.
— Новые гости... Пожалуйста, чувствуйте себя свободно, а мне придется вас покинуть.
Я прошел в вестибюль, туда, откуда доносился шум. Открытая двустворчатая дверь вела в патио — внутренний дворик с овальным бассейном посредине. В патио было полно народу. Одни пили, другие плескались в бассейне, третьи танцевали под оркестр из трех человек.
Танцоры и танцовщицы из ревю в мокрых купальных костюмах, выгодно подчеркивавших их фигуры, развлекали богатых гостей, приглашенных Элли Оверманом на роль будущих меценатов. Большинство возможных благодетелей выглядело весьма невыгодно по сравнению с артистами, но это их ничуть не смущало. Танцуя с мускулистыми парнями и стройными красотками они чувствовали себя хозяевами положения, в то время, как артисты из кожи вон лезли, чтобы произвести хорошее впечатление и как-то обеспечить ангажемент на зиму. Лакеи разносили на подносах напитки. Я тоже выудил стаканчик, чтобы как-то приспособиться к всеобщему возбужденному состоянию.
У края бассейна два упитанных белотелых джентльмена раскачивали за ноги и за руки девицу в бикини. Они швырнули ее в воду, подняв столб брызг, и тотчас же прыгнули вниз, вслед за нею — естественно, чтобы спасать.
На пляже гибкий танцовщик крутил сальто перед восхищенной публикой, состоящей из нескольких грузных матрон. Его энтузиазм заразил высокую блондинку в плотно облегающем серебристом купальнике. Она взвизгнула и прошлась на руках по берегу. Какой-то лысый коротышка семенил рядом и подбадривал ее.
Ингрид Вэнс стояла на лужайке и излагала содержание «Небоскреба из шелка» группе слушателей мужского пола. Было очевидно, что публику гораздо больше интересует сама рассказчица, нежели ревю в ее изложении.
— Это фантастическая роль, — говорила она с возбуждением. — Я стала бы играть ее даже бесплатно. Элли говорит, что уже при первом чтении он сразу подумал обо мне. Видите ли, там надо и танцевать, и петь, и...
Она увидела меня и замолчала. Но сразу же овладела собой.
— Извините меня, пожалуйста, — сказала она, нежно улыбаясь слушателям. — Я неожиданно обнаружила старого друга.
Она поспешила ко мне, провожаемая удивленными взглядами.
— Что вы здесь делаете? — спросила она шепотом.
— Вам же требовался телохранитель, разве вы забыли?
— Значит, вы принимаете мое предложение? Но сюда вам незачем было приезжать. Шон не знает, что я здесь.
— Оставьте этот спектакль. Я вам нужен совсем не затем, чтобы охранять вас от кого бы то ни было. Мы оба прекрасно знаем, что вам надо было просто-напросто отвлечь меня от дела Смита.
Она нахмурила лоб и нервно оглянулась.
— Пойдемте, — сказала она и направилась к выходу из патио.
Я последовал за ней в сторону пляжа. Солнце уже зашло, постепенно темнело. Мы шли вдоль пляжа. Когда дом и толпа исчезли из виду, она повернулась ко мне и спросила:
— Что все это означает?
— Именно то, что я сказал. Зачем вам понадобилось, чтобы я бросил дело Смита?
— Я не понимаю, о чем вы говорите! И вообще, что это за дело?
— Дело Харриса Смита, — ответил я. — Пианиста, который, как считают, убил Лоудера. Но он этого не делал, и его жена хочет, чтобы я это доказал.
— А какое это имеет отношение ко мне?
— Вот это я и хотел бы выяснить. Вы сочинили историю о своем экс-супруге, чтобы помешать мне найти подлинного убийцу Стюарта Лоудера. Зачем?
— Это неправда! Зачем мне это надо?
Я посмотрел в ее глаза и сказал наудачу:
— Лоудер был донжуаном. Ваши отношения с ним выходили за пределы деловых.
Она выдержала мой взгляд и сжала губы.
— Это подлая ложь! У меня с Лоудером ничего не было. Кто вам сказал такую ерунду?
— Тот, кому это известно.
— Кто бы это ни был, он не может ничего знать. Потому что это неправда. Теперь можете уходить!
Я покачал головой.
— Нет, мне надо поговорить еще с несколькими людьми. Возможно, мне удастся выяснить, зачем вы прикрываете настоящего убийцу.
— Убирайтесь к черту! — закричала она. — Я не имею никакого отношения к убийству Лоудера! Я...
— Надеюсь, мы с вами поймем друг друга, — сказал я дружелюбно и решил избрать другую тактику. — Мне бы не хотелось ссориться с вами, миссис Вэнс. Я еще мальчиком смотрел все фильмы с вашим участием и даже некоторое время был в вас влюблен. Мне страшно подумать о том, чем вы рискуете, ввязываясь в уголовное преступление.
— Я же сказала вам, — ответила она устало, — что не имею ни малейшего понятия о том, кто убил Стю.
— Я говорю о другом убийстве. Убийство, которое случилось после того, как не удалась ваша попытка моего обольщения, и я не согласился тратить только на вас все свое время. Я говорю о бомбе, которая была заложена в мотор моей машины. Но вместо меня за рулем погиб сторож моего дома — безобидный, несчастный старик. Он взлетел на воздух, потому что меня не удалось устранить от дела другим способом.
Испуг, появившийся в ее взгляде, был совсем ненаигранным.
— Я... я... об этом... вообще ничего... клянусь вам!
— Но кто-то знает больше. Этот-то «кто-то» и велел вам заманить меня. Кто это? Назовите его имя, и я постараюсь избавить вас от печальных последствий.
Была минута, когда мне казалось, что сейчас она все скажет, но она все-таки овладела собой.
— Вы заблуждаетесь, и мне нечего вам больше сказать. — Она подняла голову, и глаза ее сверкали. — А если вы и дальше будете преследовать меня, я обращусь в полицию.
С этими словами она повернулась и пошла в сторону дома. Я выругался и побрел следом. Опускалась ночь, с каждой минутой становилось все темнее. Над патио загорелись гирлянды разноцветных лампочек. Шум, производимый компанией, достиг, казалось, наивысшей точки.
На краю бассейна я заметил человека, внешность которого была знакома не только мне, но и каждому, кто читает газеты и смотрит телевидение. Остро вырезанное лицо, высокая сухая фигура и неожиданно низкий звучный голос. На нем был застегнут широкий ковбойский пояс, на каждое бедро спускалась кобура с массивным шестизарядным кольтом. Вокруг теснилась толпа почитателей. Карл Даноу обращался с публикой с галантностью человека, привыкшего быть в центре внимания.
— ...это меня и подкупило, — говорил он, когда я подошел. — Здесь дело не в куске хлеба. У меня есть десяток возможностей заработать больше. Но в «Небоскребе» я должен играть ковбоя, приезжающего в большой город в поисках своей юношеской любви. А я с детства мечтал стать ковбоем. Эту роль я сыграю по-настоящему. Я даже специально тренируюсь, чтобы молниеносно выхватывать револьвер. Вот, ребята, смотрите!
Он огляделся в поисках цели и увидел девушку, приготовившуюся прыгнуть в бассейн. Он улыбнулся улыбкой зловредного мальчишки. Выхватить револьвер, прицелиться и спустить курок — на все это ушло так мало времени, что глаз не успел различить отдельные фазы его движений. Только что пистолет лежал в кобуре — и вот уже раздался выстрел.
Девушка у бассейна подскочила с криком раненого животного. Восковая пуля попала ей чуть пониже спины. Карл разразился оглушительным хохотом, толпа вторила ему.
Когда девушка заметила у него в руке револьвер, то побледнела и стала испуганно ощупывать пораженное место.
— Не волнуйся, куколка, — закричал Даноу со смехом. — У тебя все на месте! Пуля была из воска!
— Ах ты, подлая собака! — взорвалась девушка. — Я уже много плохого слышала о тебе, Даноу, теперь вижу, что все это правда!
— Ну что за народ! Не понимает шуток! — проговорил Даноу.
Толпа продолжала улыбаться, но теперь менее уверенно. Из дома вышел Элли Оверман с довольно высокой шатенкой лет 25 с невзрачным лицом, но красивой фигурой.
