Я умру завтра - Спиллейн Микки (бесплатная регистрация книга txt) 📗
– Кэрол...
Помедлив, она подняла на меня глаза.
За спиной у меня Курок сказал:
– Чего в тебе не поцеловать ее, Мак?
– Ясно, спасибо, – ответил я, пересек комнату и протянул ей руку. Она лишь коснулась ее.
Вот и конец, подумал я. Ничего не осталось. Взлет и падение. Повернувшись, я взглянул на Курка.
– Ты считаешь меня идиотом, так, что ли? – неожиданно спросил он.
– Именно так.
– И вовсе я не идиот. – Он играл пальцами на спусковых крючках револьверов. – А ты вовсе не мэр.
– Нет? (Часы громко тикали.) А кто же я?
– Ты не мэр.
– Ты мог бы раньше сказать.
– А никто не спрашивал, приятель. – Лицо его было перекошено ухмылкой. – У меня своя игра. А те... – Он кивнул в сторону двери. – Они слишком умные. Они все не позволяли тебя прикончить, а мне так давно этого хочется. Мак.
– В самом деле?
– Ага. Ты – мужик сообразительный. Ты прикинул, что Аллен и Огер пойдут искать денежки и сцепятся из-за них. Ты на это рассчитывал, верно? А пока они будут выяснять отношения, их сцапают. Так?
Я покачал головой.
– Не совсем.
– Ну и ладно. Выходит, ты все понял, приятель? Тебя я пришью в мгновение ока. Тебя и всех остальных. Пока Аллен с Огером будут там цапаться, черт побери, можешь быть уверен, я тут разберусь с вами со всеми. Вот что тебя ждет, парень.
– Я не рассчитывал на это, – отозвался я.
Был слышен скрип веревок – шериф тщетно пытался разорвать путы. Он все еще был примотан ими к стулу. Его изрытое глубокими морщинами лицо пылало от ненависти; глаза и рот напоминали прорезанные ножом щели.
– Ты кретин, – сказал он. – Молодой и самонадеянный кретин. Ты не должен был возвращаться сюда. И тащить ее с собой. Зачем было сюда являться...
– Он был должен, папа, – еле слышно ответила вместо меня Кэрол.
– Болван, актеришка...
– Он – не актер, – засмеялся старик.
Все мы уставились на него, и я покачал головой. Я хотел было сказать ему, что не стоит, но его уже ничто не волновало. Он предвидел, что-то должно случиться, и ждал этого.
– Папа...
– Ты – не актер, каким он тебя считает. Не так ли, сын? Ты – не мэр, и ты – не актер. – Он помолчал немного. У него опустились уголки рта. – Но может быть, ты просто чертовски хороший парень.
Раздался громкий металлический щелчок взводимых бойков. Я повернулся к двери, у которой застыл Курок.
– Что ты там о себе воображаешь, приятель?
Я посмотрел на часы. Вроде время. Теперь уж скрывать нечего.
– Сюда направляется группа вооруженных людей и отряд полиции, Джейсон. Они полны дикого желания добраться до нас. Сейчас, пока твои дружки дерутся из-за денег, они уже идут по нашему следу, сбиться с которого невозможно. Они не будут задавать никаких вопросов. Они их просто пристрелят на месте, что ждет и тебя.
По выражению его глаз я понял, что он начал что-то осознавать.
– Только не меня. У дома стоит джип. Меня не пристрелят. – Он обвел комнату беспокойным взглядом, из которого опять исчезло осмысленное выражение, уступив место звериному голоду. – Пристрелят всех вас...
Шериф не отрывал от меня глаз. В нем чувствовалось предельное напряжение, которое мне не нравилось.
– Значит, ты – не актер, сынок.
– Значит, не актер.
– Рич?..
Старик не дал мне ответить:
– Он совсем не таков, каким ты его себе вообразила, Кэрол.
– Рич...
– Я – не Тербер, Кэрол. – (С растущим изумлением она смотрела на меня.) – Просто я похож на него, вот и все. Я – не киноактер. Но порой это сходство помогает мне в жизни.
– Рич... я люблю тебя.
– Не надо, – коротко остановил ее старик.
– Я всегда буду любить тебя, Рич.
– Не надо, – упрямо повторил старик.
Ушло время, исчезло расстояние, и остались только мы вдвоем. Два человека, смотревшие глаза в глаза, безмолвно говорившие слова, которых никто в мире не мог понять. То были и любовь, и желание, и нежное понимание, родившееся при единственной встрече, и внезапное осознание конца, который нас ждет... Ее глаза недоверчиво расширились и вдруг наполнились слезами.
Наступила тишина, в которой было слышно лишь гулкое тиканье часов. Стоящий у дверей киллер переступил с ноги на ногу.
– Вы назвали меня Джейсоном, мистер!
– Именно так, Джейсон.
– Вы сошли с ума, мистер!
– Не я, Джейсон. А ты. Только ты.
Его губы стянулись в странный плотный овал.
– Мне плевать, что там делается снаружи, мистер. Это понятно?
– Не важно. Все кончено.
– Ясно, кончено. И сейчас я приступлю к делу. Как приказал мистер Огер. – Он облизал губы и, не отрывая от меня взгляда, вытер их о плечо. – Теперь-то я займусь делом, как давно хотел. Их-то я ждать не стану.
Голос старика донесся, словно эхо из туннеля:
– Почему ты не предупредил толстяка?
Джейсон улыбнулся, решив, что старик обращается к нему.
– Я его предупреждал, – хмыкнул он.
Часы снова тикнули, в них что-то зашипело, и надреснутый колокольчик отбил четверть часа.
Откуда-то издалека донесся приглушенный треск автомата. Ему ответил другой, потом присоединился грохот сдвоенных выстрелов из охотничьих ружей и резкие щелчки пистолетных выстрелов. Перестрелка длилась пару минут и еще до того, как до нас донеслись пистолетные выстрелы, там уже все было кончено.
Здесь тоже все было ясно. Абсолютно все. И все это понимали, даже Джейсон. Очень тихо, так, что я еле расслышал ее, Кэрол сказала:
– Я люблю тебя, Рич...
Я повторил за ней:
– Я люблю тебя, Кэрол.
Я сказал это, глядя на старика. Он покачал головой.
– Не стоит...
Киллер уставился на меня безумными, налитыми кровью глазами, и я понял, что наш конец близок. Он ухмыльнулся до ушей, и его лицо перекосилось от радости при мысли, что наконец-то всех прикончит.
Кэрол тихонько плакала, сидя в углу со сцепленными на коленях руками, но страха в ней больше не было. Она уже не боялась. Не осталось ничего, кроме мрачного убийственного ожидания. Киллер перевел на нее взгляд, снова улыбнулся и облизал губы. Он не мог решить, расправиться ли с ней первой или оставить ее на потом... не знал, как будет лучше.
Шериф продолжал молчать. Теперь его лицо было бесстрастным. Веревки глубоко врезались в запястья, и его руки напоминали белые перчатки. Перед смертью он стремился, преисполнившись ненависти к убийце, сохранить достоинство.
Его помощник тихо плакал. Хныкал, как идиот. С пустой кобурой на поясе он напоминал мне большого ребенка, который свалился в воду, играя в полицейских и гангстеров.
Рядом с Кэрол стоял старик, который так много повидал в жизни; засунув костлявые руки за пояс, он покачивал головой, и это было единственным признаком жалости к тому, что происходило перед его глазами. Он ничего не боялся и ничего не ждал от жизни. Смерть так часто касалась его крылом, что он спокойно воспринял ее приближение. В силу каких-то причин он испытывал странное сочувствие к убийце. На лице старика проступила презрительная жалость к неуклюжему мальчишке с вытаращенными глазами, судорожно сжимавшему два револьвера в руках.
Моя соломенная шляпа лежала на полу рядом со мной, и киллер медленно и осторожно подтянул ее ногой к себе, а потом с подчеркнутой медлительностью растоптал ее.
В его движениях было что-то зловещее и омерзительное. Раздался громкий хруст. Старомодная соломенная шляпа рассыпалась в пыль. Киллер ухмыльнулся, глядя на меня, и взвел курки обоих револьверов. Мне предстояло быть первым.
Он и не подозревал, почему я тоже улыбаюсь.
За дверями стоял джип, и до границы я доберусь без больших хлопот. Может, она перекрыта, но с этим я справляюсь. Если я останусь, копы или репортеры конечно же вычислят меня, а если дело дойдет до пальчиков, меня как пить дать выведут на чистую воду.
Когда-нибудь такое обязательно случится, но мне не хотелось бы видеть в тот день рядом с собой Кэрол. Ее мечты должны оставаться при ней, как и мои при мне... и может быть, она никогда не догадается.
