Другая сторона доллара - Макдональд Росс (мир бесплатных книг TXT) 📗
Я повторил, кто я такой.
— Вы знаете где сейчас Том?
— Нет. Этого я не знаю. Если мистер Хиллман отдал его в эту школу, для мальчика лучше вырваться на свободу, чем идти домой. Его отец не имел права проделывать такое.
— Мне тоже так говорили.
— Кто?
— Одна из местных женщин. Она сказала, что Том, по ее мнению, был в здравом уме и его нельзя было помещать в «Проклятую лагуну». Том, видимо, согласен с ней. Он бежал в субботу ночью.
— Хорошо.
— Не так уж. По крайней мере, там он был в безопасности.
— Он и сейчас в безопасности, — сказал Джексон и тут же пожалел о сказанном.
Он снова растянул рот в бессмысленной улыбке. Трагическая маска с претензией на юмор!
— Тогда где он?
Джексон пожал плечами.
— Я говорил уже вам, что не знаю!
— Как вы догадались, что он на свободе?
— Спонти иначе не прислал бы вас ко мне!
— Быстро соображаете!
— Как умею. Вы хоть и говорили много, но практически ничего не сказали.
— Вы еще меньше! Так расскажите же, Сэм.
Он быстро вскочил и подошел к двери. Я подумал, что он предложит мне уйти, но ошибся. Он остановился с видом человека, встретившегося неожиданно со взводом солдат.
— Что, по-вашему, должен делать я? — закричал он. — Сунуть голову в петлю, которую затянет Хиллман?
Я подошел к нему. В глазах его метался страх. Он устал от нашего длинного разговора и, подняв руки, как бы пытался защитить голову.
— Не трогайте меня!
— Успокойтесь. Что за истерика? Какая-то петля!
— Весь мир в истерике! Я потерял работу из-за того, что научил его пацана кое-какой музыке. Теперь Хиллман раскапывает прошлое. Что за гнусные времена!
— Не такие уж гнусные, если мальчик действительно в безопасности. Ты ведь говорил, что он в безопасности, да?
Никакого ответа. Он только поглядывал на меня из-под руки. В глазах его стояли слезы.
— Ради Бога, Сэм. Мы должны понять друг друга. Ты не похож на человека, которому бы хотелось, чтобы с Томом что-нибудь стряслось.
— Все равно все плохо, — сказал он, всматриваясь мне в лицо.
— Знаю, что плохо, — ответил я. — Но стена не так уж высока и нерушима. Я знаю, что ты на стороне Тома. Ты не хочешь, чтобы мальчика оторвали от тебя и твоей музыки, и считаешь, что я намерен снова отправить его в эту школу?
— А что, нет?
— Я пытаюсь спасти его жизнь. И думаю, ты сможешь помочь мне.
— Как?
— Сядь и перестань видеть во мне Хиллмана.
Джексон возвратился к кровати и сел рядом со мной.
— Ну, Сэм, ты видел его в эти два дня?
— Кого? Мистера Хиллмана?
— Не надо снова начинать идиотскую игру. Ты интеллигентный человек. Ответь только на мой вопрос.
— Прежде чем я отвечу, вы ответите на мой?
— Если смогу.
— Когда вы говорите, что хотите спасти ему жизнь, вы имеете в виду спасти его от дурного влияния, да? Или поместить в другое столь же приятное местечко?
— С мальчиком может произойти кое-что похуже.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Я имею в виду, что он в руках людей, которые в зависимости от того, что придет им в голову, могут сделать с ним все, что угодно, даже убить. Вы не должны разглашать то, что я вам сообщаю.
— Будьте уверены. Слово мужчины.
Хотя в голосе моего собеседника и появилась искренность, но по глазам было видно, что он мне еще не верит.
— А ты, Сэм, действуешь только во вред, сидя, как собака на сене, на тех сведениях, что у тебя есть. А в том, что они у тебя есть, я уверен. Ты играешь на тромбоне?
— Да! — удивился он.
— Я слышал, ты в него отлично дуешь?
— Не льстите мне.
— Это ни к чему. Все равно рано или поздно тебе придется мне сказать, когда ты видел Тома Хиллмана в последний раз. Ты же не будешь сидеть на своей старой постели, дожидаясь, пока по телевизору сообщат, что тело Тома найдено в котловане.
— Уже нашли?
— Еще нет. Но это может случиться и сегодня вечером. Когда ты видел его?
Он тяжело вздохнул.
— Вчера. С ним было все о'кей.
— Он приходил сюда?
— Нет, сэр. Он никогда не был здесь. Он заскочил в бар «Фло» вчера в середине дня и провел там только пять минут.
— Как он был одет?
— Широкие спортивные брюки и черный свитер. Он однажды говорил мне, что этот свитер связала ему мать.
— Ты разговаривал с ним вчера?
— Я сыграл ему одну вещицу. Он подошел и поблагодарил меня. Вот и все! Я не знал, что он в бегах. Черт! С ним же еще была одна подруга!
— Стелла?
— Другая. Старше ее.
— Как ее зовут?
— Он никогда не говорил мне. До этого я видел ее только раза два. Томми было известно, что этого его ухаживания я не одобрял. Она так стара, что годилась ему в матери.
— Ты можешь описать ее?
— Блондинка, волосы соломенного цвета. Синие глаза, под глазами большие тени. Вообще-то трудно сказать, как она выглядит без косметики.
Я раскрыл блокнот и записал.
— Чем она занимается?
— Может быть, шоу-бизнесом. Но это так, предположение. Я с ней никогда не разговаривал. У нее такой вид...
— Она привлекательна?
— Для Тома. Я сразу ее раскусил. Многие парни начинают с женщинами старше себя. Но, — со вздохом добавил он, — Том мог бы найти и получше, чем она.
— Сколько ей лет?
— По крайней мере, тридцать. Своего свидетельства о рождении она мне не показывала. Одевается под молодую — юбка выше колен. Она, конечно, не девочка, но могла бы, наверное, удрать с молодым партнером.
— Вчера во что она была одета?
— Темное платье из синего сатина или что-то в этом роде... Мне было неприятно смотреть, как они обнимались, — ткнул он себя пальцем в грудь.
— Как, по-твоему, она к нему относится?
— Вы многого от меня требуете. Том молод, прекрасно выглядит, а она очень эффектна. Но я не рентген, чтобы читать ее мысли.
— Энергичная женщина?
— Может быть.
— Ты видел ее с каким-нибудь другим мужчиной?
— Никогда. Только с Томми.
— Раз или два?
— Два, не считая вчерашнего. Первый раз это было недели две назад. Тогда было воскресенье, он привел ее на наше «собрание» днем. Женщина была выпивши и сначала захотела петь, а потом танцевать. Мы не разрешили ей — в нашем кабаре этого нельзя. Нужно дополнительно платить налоги. Кто-то ей об этом сказал, она разъярилась и утащила парня с собой.
— А кто ей сказал, что нельзя танцевать?
— Не знаю. Думаю, одна из тех сварливых баб, что ждали вокруг. Они и протестуют против танцев. Во всяком случае, музычка, которую мы играем по воскресеньям, не для танцев. Больше во славу Господа, — добавил он неожиданно.
— А что было во второй раз, когда ты ее видел?
Он колебался, обдумывая ответ.
— Это было десять дней назад, в пятницу. Они пришли около полуночи. Я продрейфовал к их столику в перерыве, но Том не познакомил меня и не предложил мне сесть. А ведь у нас с ним было все в порядке. Им, наверное, надо было поговорить.
— Тебе не удалось подслушать хотя бы часть разговора?
— Подслушал.
Лицо его ожесточилось.
— Ей были нужны деньги. Она говорила ему об этом. Деньги, чтобы сбежать от мужа.
— Ты уверен, что слышал это?
— Уверен так, будто сидел рядом.
— А что Том?
— Он был ею совершенно очарован.
— Он был пьян?
— Она была пьяна. Он-то не пьет. Во «Фло» не дают спиртного несовершеннолетним. Нет, сэр. Она заинтриговала его чем-то похуже чем выпивка.
— Наркотики?
— Вы знаете, что я имею в виду...
Его руки нарисовали в воздухе контур женской фигуры.
— Ты сказал «заинтриговала»?
— Ну, это просто так... — ответил он нервно, стараясь прикрыть руки короткими рукавами своей рубашки.
— А ты на «игле»?
— Нет, сэр.
— Покажи руки.
— Не покажу, не имеете права!
— Хочу проверить твою правдивость.
Он закатал рукава, обнажив тонкие желтые руки. Шрамы от уколов были старые и сухие.
— Я вышел из Лексингтона семь лет тому назад и, благодарение Богу, с тех пор туда не попадал.
