«А» – значит алиби - Графтон Сью (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
– И собака предназначалась именно для него? В качестве сторожевой или для чего-нибудь еще?
– Да, что-то в этом роде. Ведь за малышом невозможно следить круглые сутки. Мы поэтому даже бассейн не наполняли водой. И Бруно нас здорово выручал.
– Бруно – это немецкая овчарка?
– Угу, – ответила Никки и вздохнула. – Он погиб. Его сбила машина неподалеку отсюда, но пес был отличный. Такой сообразительный, добродушный и настоящий защитник Колина. Во всяком случае, Лоренс сам мог убедиться, что значил для сына этот пес, но ему все-таки пришлось опять перейти на прием своих антигистаминов. Он и в самом деле любил Колина. Несмотря на все свои недостатки, а у него их, поверьте мне, было немало, он и вправду любил мальчугана.
Ее улыбка постепенно растаяла, а лицо странно изменилось. Она как бы полностью отключилась, думая о чем-то своем. Пустые остекленевшие глаза смотрели на меня совершенно бесстрастно.
– Простите, Никки. Кажется, нам не стоит больше предаваться воспоминаниям.
Мы закончили пить чай и встали. Собрав чашки с блюдцами, Никки сунула их в посудомойку. Когда она обернулась, я заметила, что ее глаза опять приобрели знакомый серо-металлический оттенок, очень напоминавший револьверную сталь.
– Надеюсь, вам удастся выяснить, кто его убил, – медленно отчеканила она. – Без этого моя душа никогда не успокоится.
Эти слова она произнесла таким тоном, что у меня даже руки похолодели. Ее глаза внезапно сверкнули тем же яростным и непреклонным охотничьим блеском, какой я видела у преследовавших меня гусей. Но это была лишь секундная вспышка, которая быстро погасла.
– А вы, часом, не собираетесь ли сами сводить счеты со своими обидчиками? – спросила я у нее.
Она отвела взгляд и ответила:
– Я много раздумывала над этим еще в тюрьме, но теперь, на свободе, это уже не кажется столь существенным. Единственное, что мне сейчас важно, это вернуть сына. И я просто хочу поваляться на пляже, попить водичку перье и пощеголять в обычной цивильной одежде. А еще пошататься по ресторанам и иногда постряпать самой. И поздно ложиться спать, и принимать пузырьковую ванну... – Она остановилась, рассмеявшись над собой, а потом резко выдохнула. – Итак, короче – я не собираюсь рисковать своей свободой.
Мы встретились с ней взглядами, и я заметила, улыбнувшись в ответ:
– По-моему, вам уже пора ехать.
Глава 7
Коль уж меня занесло в Монтебелло, то я решила посетить местную аптеку. Продавщицу лет пятидесяти, судя по именному ярлычку на халате, звали Кэрол Симе.
Это была женщина среднего роста, со спокойными и внимательными карими глазами за стеклами очков в уютной роговой оправе. Она как раз объясняла довольно ветхой старушонке, что собой представляет купленное той лекарство и как его следует принимать. Старушка выглядела озабоченной и даже слегка встревоженной, но Кэрол Симе тактично и доброжелательно отвечала на ее многочисленные вопросы. Можно себе вообразить, сколько людей у этого прилавка каждый день демонстрировали ей свои бородавки и кошачьи укусы, описывали боли в груди и особенности мочеиспускания. Когда наконец подошла моя очередь, у меня тоже возникло навязчивое желание поведать о какой-нибудь болячке. Но вместо этого я показала свое удостоверение.
– Чем могу быть полезна? – спросила она.
– Вы, случайно, не работали здесь восемь лет назад, когда убили Лоренса Файфа?
– Да, разумеется. Я владелица этого магазина. А вы были с ним дружны?
– Нет, – призналась я. – Мне поручено провести дополнительное расследование этого случая. И показалось логичным начать с вашей аптеки.
– Не думаю, что сильно помогу вам в этом деле. Могу сказать, какими лекарствами он пользовался, в каких дозировках, как часто их покупал и кто из врачей их выписывал, но абсолютно не в курсе, от чего он погиб. Разумеется, я расскажу все, что знаю. А вот кто мог это сделать – тут уж увольте.
Большую часть того, что мне сообщила миссис Симе, я уже знала. Все последние годы Лоренс принимал антигистаминный препарат гистадрилл. Примерно раз в год он консультировался у специалиста по аллергическим заболеваниям, а в промежутках пользовался выписанными тем рецептами. Единственная ценная для меня информация касалась того, что совсем недавно гистадрилл был отнесен к группе потенциальных канцерогенов.
– Другими словами, если бы Файф еще несколько годков попринимал это лекарство, у него был неплохой шанс заболеть раком и в любом случае умереть? – заключила я.
– Да, возможно, – согласилась миссис Симе. – Один такой случай нам уже известен.
– И полагаю, у вас нет никаких предположений о личности убийцы, – сказала я.
– Нет.
– Я так и думала. А вас привлекали к судебному разбирательству по этому делу?
– Лишь при проведении следственной экспертизы. Я тогда подтвердила, что обнаруженные у него лекарства куплены в нашей аптеке. Кстати, последний раз, незадолго до смерти, мы еще, помню, немного с ним поболтали. Он уже так давно принимал этот гистадрилл, что нам особенно и говорить-то было не о чем.
– А не можете вспомнить, о чем вы все-таки с ним беседовали?
– Ничего особенного. Помню, в то время где-то на окраине случился большой пожар, вот его мы и обсуждали. Очень многих людей с аллергическими реакциями беспокоило загрязнение воздуха.
– Он тоже тревожился по этому поводу?
– В той или иной степени это у всех вызывало тревогу, но не думаю, чтобы он переживал больше других.
– Ну что ж, – закончила я. – Благодарю за внимание. Если еще что-нибудь вспомните, пожалуйста, позвоните. Мой телефон найдете в справочнике.
– Конечно, если только вспомню, – пообещала она.
Была только середина дня, а с Гвен мы договорились; встретиться около шести. Меня терзали беспокойство и какая-то неудовлетворенность. Я по крохам собирала нужные сведения, но до сих пор ничего особенного не обнаружила и не могла строить какие-либо догадки на такой основе. Все время, что существует на свете штат Калифорния, система правосудия занимала в нем достойное место, и вдруг какая-то Никки Файф ставит под сомнение его справедливость. Никки, а вместе с ней и некий пока безымянный и безликий убийца Лоренса Файфа, который уже восемь лет наслаждается своей безнаказанностью, уже восемь лет на свободе, и чему я, собственно говоря, призвана положить законный конец. Во всяком случае, именно мне предстоит выйти на его след, и задачка эта не из легких.
У меня еще было время, и я решила немного понаблюдать за Марсией Треджилл. Когда Марсия якобы попала ногой в эту пресловутую трещину на тротуаре, она как раз возвращалась из соседнего магазинчика "Сделай сам", где приобрела кое-какие материалы для изготовления деревянных корзинок, оклеенных морскими ракушками. Я представляла себе эти аляповатые оранжевые плетенки, украшенные узором из половинок раковин, по форме напоминавших куриные яйца, и пошлых пластмассовых лилий. Марсии Треджилл было двадцать шесть лет от роду, и она определенно страдала отсутствием вкуса. Хозяин магазина продемонстрировал мне некоторые ее творения, которые живо напомнили мою незабвенную тетушку. При этом Марсия отличалась завидной изобретательностью, превращая откровенный мусор в рождественские подарки. И мне подумалось, что творческие наклонности вполне могли бы подвигнуть ее на мошенничество со страховкой и другие подобные штучки. Она относилась к тому типу людей, которые пишут в компанию по производству пепси-колы гневные письма о том, что обнаружили в их продукции мышиный волосок, и требуют при этом в качестве компенсации целый ящик напитка бесплатно.
Остановив машину за несколько дверей от входа в ее жилище, я достала бинокль. Потом, немного пригнувшись, навела окуляры на балконный палисадник и уселась поудобнее.
– Черт побери, что за новости? – пробормотала я вполголоса, присмотревшись повнимательнее. Вместо прежнего безобразного и пожухшего папоротника с коричневыми листьями там висел на стене тяжеленный, не меньше двадцати фунтов, горшок с пышным зеленым растением фантастических размеров. Как же она умудрилась поднять это чудовище и зацепить за крюк, прибитый выше ее головы? Может, помог сосед? Или знакомый?