Возвращение гангстера - Спиллейн Микки (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
— Что ты имеешь в виду?
— Я знаю, где она. И, по всей вероятности, сумею ее достать. Но я не могу этого сделать, когда полицейские дышат мне в спину. Я не могу одновременно отбиваться и от обвинения в убийстве, и от Стипетто.
— Извини.
— Вы сами в этом заинтересованы: в противном случае вы потеряете агента и все, что она наработала.
— Черт побери, Ирландец...
— Так что сделайте, — сказал я, — не знаю как, но вы должны это сделать. Ваши ребята многое могут. Однажды им это удалось, но тогда я об этом не просил, а сейчас прошу, и, пожалуйста, постарайтесь, а то мне придется ворошить прошлое и воскрешать в печати подробности той истории.
— А как же патриотический долг?
— Не до него, когда приходится спасать собственную шкуру.
— А Карин Синклер? Мне показалось, что ты говоришь о ней с нежностью.
С нежностью? Да я забыть ее не могу. С тех пор как ее увидел, только о ней и думаю.
— Прекратите, Шаффер. Так вы согласны?
— Похоже, что на этот раз у меня нет выбора. Так ведь?
— Так.
— Но мне тоже хотелось бы кое-что узнать, — сказал он. — Ты, наверное, хочешь все сделать так, чтобы выйти сухим из воды?
Я внимательно смотрел на него и ждал. Шаффер улыбнулся, и лицо его стало совершенно непроницаемым.
— Я собираюсь снова дать тебе разрешение на пользование оружием. Так что мы снова вместе.
— Ну уж нет, черта с два!
— Ты ведь не читал, что было написано в бумаге, которую ты подписывал пару лет назад. Там было разрешение. Но и ответственность тоже — Ну и сволочи вы все. Я не собираюсь снова играть в полицейских...
— Не надо цепляться к словам. Так ты знаешь, как меня найти. Звони. Я постараюсь немного облегчить твою жизнь. А в остальном полагайся на себя. — Он медленно, с вялой улыбкой поднялся. — В конце концов, может, это и к лучшему, что из миллионной толпы она выбрала именно тебя. Ты достаточно умен, и циничен, и зол, чтобы сделать все так, как надо.
— Послушайте, Шаффер...
Но он уже не слушал. Он лишь покачал головой и поднял вверх руку, прощаясь со мной.
— Наши ребята тоже будут этим заниматься. Конечно, мы прочешем весь город в поисках Карин Синклер, но мы хорошо знаем, с кем имеем дело. Это ведь не простой киднеппинг, и выкупом тут не отделаешься. Вся операция была разумно спланирована и блестяще исполнена. Те, кто стоит за этим, имеют намного более веские мотивы и мощные ресурсы, чем простой криминальный элемент. Но все же они, безусловно, преступники, и, следовательно, их можно поймать. Итак, удачной охоты тебе, Ирландец. Если мы понадобимся, звони. А еще заходи посмотреть на некоторые фотопортреты из нашей коллекции.
Он повернулся и ушел, а я сидел и материл его все то время, что он шел к двери. Снова эти сволочи окрутили меня, и отступать некуда. Их так называемая помощь того совсем не стоила. Мне нравится мое положение в обществе, и я хочу остаться самим собой, а я снова оказался по другую сторону барьера.
Черт бы их всех побрал.
Шаффер предупредил своих сотрудников о моем визите. Они вели себя корректно, но все же наблюдали за тем, как я рассматривал фото, со скрытым неодобрением. На одном из столов лежало мое досье, и не могло быть сомнений, что все они только что ознакомились с моей фотографией во всех подробностях. Наибольшее впечатление я, по всей видимости, произвел на красотку, сидевшую за столом дежурной: при виде меня она задрала ножку чуть ли не выше головы, а передавая мне папку с фото, нагнулась чересчур низко, с явной целью продемонстрировать свой великолепный бюст, которому было тесно в узком платье. Заметив это, один из рослых парней нетерпеливо сжал губы и, швырнув прямо мне под нос три крупных фото, восемь на десять, махнул ей, чтобы она отошла.
— Вот это — Манос Деккер, — сказал он. Это были не студийные снимки, а фото, сделанные с очень дальнего расстояния через объектив, но все характерные черты его физиономии были схвачены. На ней отсутствовала печать какой-либо национальности, но непостижимым образом расположение глаз, дряблый, бесформенный рот и легкая горбинка на носу выдавали в нем убийцу, человека, который получает удовлетворение от такой работы. Мне не раз приходилось глядеть в такие лица, и у меня был на них безошибочный нюх.
Я запомнил это лицо и стал рассматривать лица других агентов, работавших в США. Пара физиономий оказалась мне очень хорошо знакома, это были достаточно известные личности. На одном из групповых снимков я тоже увидел человека, показавшегося мне знакомым, но никак не мог припомнить, где же мы с ним встречались.
— Это собрание коммунистов. Имени его мы определить не смогли, — пояснил парень, который через мое плечо рассматривал фотографию.
Я кивнул, еще раз просмотрел всю папку и закрыл ее.
— Извините за беспокойство, — сказал парень.
— Что вы, никакого беспокойства, — вежливо ответил я.
— Если вы увидите кого-нибудь из них, сообщите, пожалуйста.
— Обязательно. Увижу живым или мертвым?
— Нам не до шуток.
Разыскать Лизу Вильямс было непросто. Она всегда находилась под рукой у Большого Степа, и он мог в любой момент послать ее к кому-нибудь из своих верных ребят. С тех пор как он разбил ей физиономию, она жила в вечном страхе, боялась его безумно, но и порвать с ним не могла: печать, оставленная Большим Степом на ее лице, навсегда отделила ее от другого общества. Иногда на Бродвее ей удавалось в вечерние часы получить немного денег от любителей приключений, но она тут же спускала их в близлежащей пивной.
Итак, добраться до нее и чтобы при этом никто из команды Стипетто или их доброжелателей не донес, было нелегко, но, как я уже не раз говорил, Нью-Йорк — это и мой город тоже, и тут есть одному мне известные потайные тропки и боковые аллеи. Ориентировался я в этом пространстве ничуть не хуже этих людей. Передо мной стояла вполне посильная задача. В четыре утра я наконец разыскал ее в задней комнате большого потрепанного особняка. Сквозь дверь я услышал, как она напевает песенку из своего старого репертуара, и по голосу было ясно, что она пьяна. Я постучал в дверь, и эффект был такой, будто резко выключили проигрыватель. По возникшей вдруг тягостной тишине я понял: она стоит, прислушивается и дрожит от страха.
Наконец она произнесла:
— Да... да, кто там?
— Это Ирландец, крошка, открой, пожалуйста. Дверь очень медленно раскрылась, но только на цепочку, и она осторожно выглянула. Глаза ее были красны от бурно проведенной ночи, на лицо неряшливо свисал выбившийся из прически локон.
— Райен? — недоверчиво переспросила она. А удостоверившись, что это действительно я, она закусила зубами сустав пальца и молча покачала головой.
— Впусти меня, крошка.
— Нет... пожалуйста. Вдруг кто-нибудь увидит...
— Меня никто не видел, но если я буду здесь стоять, то наверняка увидит.
Это ее убедило. Она притворила дверь, сняла цепочку и неохотно впустила меня. Я быстро юркнул внутрь и тщательно закрыл за собой дверь, потом прошел по комнате и опустился на подлокотник кресла, стоявшего у занавешенного окна.
— Зачем... ты сюда пришел?
— Мне нужен Флай. Не знаешь, где он? Она открыла было рот, чтобы что-то соврать, но поняла, что делать это бесполезно, и беспомощно опустила голову на руки.
— И что Большой Степ не оставит его в покое? — всхлипнула она.
— Что он тебе плохого сделал, крошка? Лиза опустила руки, и они как плети повисли вдоль тела.
— Ничего плохого, только бил иногда. Но... это все было ничего, по мне — так пусть бьет. А вот тот новый, с Майами, его зовут Голубем, вот он действительно сделал. — Слезы потекли ручьями. Не глядя в мою сторону, она упала на стул с жесткой спинкой и уставилась в пол. — Этот, другой просто ненормальный. Извращенец... Он мне...
— Ты можешь мне об этом не рассказывать.
— Я никогда ничего подобного в жизни не делала, даже когда меня... Он взял и...
— Оставь это, Лиза.