Красные нити (СИ) - Поспешная Юлия (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Что же вы девушка, одна, ночью, за рулем… да ещё спешите… — улыбаясь Лерке сетовал светловолосый водитель Хонды.
— Ну, я же не ожида-ала, — мило улыбаясь и притворно вздыхая, отвечала Логинова.
Лёва стоял неподалеку с кислой, недовольной миной наблюдая за происходящим. Его недоброжелательный взгляд был устремлён на окруживших Лерку мужчин.
Перехватив его взгляд, я осторожно потрогала его за руку. Он скосил глаза на меня.
Подумать только! Да он ревнует, и при том с яростью! Кто бы мог подумать! Лёва Синицын способен так пылко ревновать…
— Лёва, — кротко произнесла я.
Мне было жаль Синицына. Лерка ведь ему правда очень нравится. Он ведь ради неё готов встревать в крайне опасные, связанные с криминалом события, которые его никак вообще не касаются. И конечно Лёва рассчитывал, что Лерка это оценит.
Синицын не отвлекаясь продолжал изучающе и пристально глядеть на Логинову.
— Не переживай, она же просто… — я подумала, как правильно назвать Леркино поведение, чтобы оно было максимально понятно Синицыну.
— Я не переживаю, — ровным голосом ответил Лёва. — Она всё будет моей.
Я с легкой опаской взглянула на него. С одной стороны, его уверенность была похвальной. Но с другой, решимость, с которой он это произнес выглядела немного настораживающей.
— Да, если…мначала я.
— Никаких «если», — все с той же умиротворенной уверенностью прервал меня Лёва.
Он посмотрел на меня, я взглянула в его глаза.
— Я добьюсь её, хочет она этого или нет.
Я лишь кивнула, не зная, что ещё сказать.
Я поднялась по снежному склону, и пошла вдоль дороги. Пока Леркин Субару вынимали из снежных сугробов, я двинулась вперед вдоль трассы.
Налетавший встречный ветер раскидывал мои волосы, трепал ворот куртки, и обдувал лицо зимней прохладой. Я смотрела вперёд, перед собой.
Туда, вперёд, куда-то далеко Сумеречный портной увёз маленькую шестилетнюю Раду Любинскую. Этот подонок, собирается убить очередную маленькую девочку, которая живёт надеждой лишь увидеть свою маму. Он собирается совершить очередное безнаказанное убийство невинного, беспомощного ребенка. Он жаждет отнять её жизнь, которую она ещё даже не начала постигать.
Я представляла, какой ужас сейчас испытывает оказавшаяся во власти кровожадного изувера Рада. Душу травило болезненное осознание, что я никак не могу ей помочь, а должна была! Я не могу до конца объяснить это, но я… я словно ощущала какую-то… я не знаю… ответственность? Да, наверное…
Не только за Раду. Но вообще за всех тех… Кому я могу помочь, благодаря своим уникальным способностям. Я ведь умею то, на что правда не способен больше не один другой человек.
Ответственность. Да, это именно то чувство, которое и должно возникать у человека, обладающего сверх способностями.
Ответственность за тех, кому ты можешь помочь, кого можешь спасти, кого можешь уберечь…
Ответственность и мучительно терзающая сознание въедливая совесть. Боль, горечь и сожаление порой идут в комплекте.
— Я успею… — прошептала я, сама не зная кому. — Я успею… Я найду тебя…
Я остановилась, закрыла глаза. Глубоко вдохнула, плавно выдохнула. Затем ещё раз. Размеренно. Морозный зимний воздух наполнял легкие.
Перемешивающиеся воспоминания бесформенной и бесконечной массой хлынули в мое сознание. Их было много. Сотни, тысячи… тонны, повисших над дорогой людских воспоминаний. Все они были наполнены противоречивыми эмоциями и чувствами. Все они хранили кусочки судеб и уникальные моменты, которые случаются с нами лишь раз в жизни.
Я стояла у дороги, и словно бы вдыхала их. Вбирала в себя пережитые сотнями тысяч людей воспоминания.
Среди этого пёстрого калейдоскопа мне удалось выхватить одно. Единственное. То самое необходимое мне воспоминание.
Воспоминание Рады. Воспоминание, наполненное страхом, надеждой и слабеющей верой…
Я открыла глаза. Передо мной вилась и извивалась белая метель. В её хаотичных образах, из парящих снежинок возник образ. Её образ. Образ Рады. Она шла вперёд, и оглядывалась на меня.
— Подожди, — с неожиданной хрипотцой выкрикнула я. — Стой…
Я ринулась к ней, вытянув руку. Я почти добежала до неё, я едва коснулась её рукой… и она рассыпалась на тысячи парящих на ветру серебрящихся снежинок.
Голову пронзили вспышки воспоминаний.
Дорога, шум автомобиля, повороты, перекрестки, улицы…
Я открыла глаза. Сзади подъехал автомобиль. Я обернулась.
Лерка выскочила из своего Форестера.
— Роджеровна…
— Машина в порядке? — спросила я быстро.
— Да, вроде…
Я посмотрела ей в глаза.
— Я знаю, что о много прошу, Лер… но я должна…
— Я знаю, — вздохнув, улыбнулась мне Лерка, и кивнув, повторила с уверенностью. — Я знаю, Роджеровна. Ты… ты увидела, куда он увёз её?
Я торопливо закивала.
— Ну, не будем терять времени, — пожала плечами Лера.
***
— Нет, Лер, туда, прямо… И потом направо… Там должен быть такой магазин спорт товаров с большой оранжевой вывеской…
Массируя ноющие виски, то и дело кривясь от наполняющих голову воспоминаний, я указывала Лерке путь.
Логинова не задавала вопросов, и послушно рулила туда, куда я указывала.
— Роджеровна, теперь куда? — после очередного поворота возле обувного магазина спросила Лерка. — Роджеровна! Ты слышишь меня?..
— Там… — я скривилась, воспоминания Рады буквально простреливали голову невероятно яркими, пронизывающими мозг вспышками с обрывками изображений. — На… направо…
— Куда направо? — спросила Лерка.
— Арка… Кирпичная арка, возле эстакады! — простонала я с болью в голосе.
— Лера вон она! — подал голос Лёва.
— Вижу, — выдохнула Логинова.
Мы повернули, заехали в арку, и въехали внутрь коротко тоннеля.
От стремительно сменяющихся воспоминаний Рады моя голова наполнялась чугунной болезненной тяжестью. Я чувствовала крепнущую тупую боль во лбу. Как будто что-то изнутри моего черепа норовило продавить лобную кость.
Я величайшим трудом мне удалось замедлить поток набрасывающихся на меня воспоминаний. Приступы ослабли. С изможденным дыханием, я взглянула в окно. На стекле дверцы автомобиля виднелось мое темное и блеклое отражение.
Меня сотрясал лёгкий озноб. Тело ломило, я ощущала крепнущий жар, меня начинало мутить. Я слишком глубоко и резко погружалась в воспоминания Рады. Слишком тесно контактировала с её сознанием. Дело было не в девочке. Трудность для меня создавало иное, темное, чужое и злое сознание. Оно влияло на Раду, подавляло её, норовило сломать и подчинить. Оно мешало мне видеть её воспоминания. Это было сознание Портного. Я в этом не сомневалась.
— Теперь прямо, до длинного фабричного здания, и там поворот на другую трассу, — проговорила я глядя в окно.
Лера так и сделала.
Местность за окном постепенно, но быстро менялась. Признаки мегаполиса таяли на глазах, уступая место низким промышленным строениям, пустующим заросшим дикими кустарниками улицам и старым таунхаусам.
За окном все меньше становилось огней. Уличные ландшафты стремительно дичали. Мы ехали дальше. Дальше от города, от его многочисленных огней. Дальше… Глубже… Вперед, навстречу всепоглощающей ночи.
— Туда! — вскричала я, когда мы уже ехали по пустой ночной трассе.
Лера послушно свернула возле старой вывески на покосившемся заборе.
Впереди, на фоне ночного неба с трудом угадывались силуэты нескольких деревенских домов, амбаров и сараев. Это было что-то вроде ранчо или ферму по разводу скота.
Здесь не горело не единого огонька, не единого даже самого крошечного и робкого источника света. Нет… лишь ночная чернота и сероватые покровы промёрзлого снега.
В свете фар Леры мелькали бревенчатые заборы конских или коровьих загонов. Показались стены некоторых зданий, старые трактора, кучи хлама, накрытого дырявыми клеенками.
— Что это за место? — спросила Лера.
— Отвратительное… — выдохнула я. — Злое и темное… Сейчас… именно сейчас… Лера, тормози…
