Арена. Политический детектив. Выпуск 3 (сборник) - Черкашин Николай Андреевич (электронные книги бесплатно TXT) 📗

Подъезжая к перекрестку, я заметил полицейского, стоящего у пульта переключения светофора. Нас разделяло сорок ярдов, когда зажегся красный свет. Я мягко нажал на педаль тормоза, и «паккард» плавно остановился перед белой чертой на асфальте.

Я сидел не шевелясь, притворяясь, будто меня нет, осознавая при этом, что полицейский смотрит на меня, так как больше смотреть ему было не на кого.

Мне казалось, что, кроме нас двоих, на земле не осталось ни единого человека. Неоновые вывески Палм-Бей сияли и переливались только для нас. Лишь нам светила огромная желтая луна, плывущая в безоблачном небе. На широкой, уходящей вдаль полосе асфальта больше никого не было.

Я не сводил глаз с красного огня светофора, с нетерпением ожидая, когда же он переключится на зеленый.

Полицейский откашлялся, затем сплюнул на дорогу. От неожиданного звука я вздрогнул и посмотрел на него.

Высокий, плотно сбитый, с круглой, похожей на шар, головой, насаженной на широкие плечи, полицейский явно скучал.

Я чувствовал, как на лице выступает пот, и вновь перевел взгляд на светофор.

Красный круг мигнул и погас, уступив место зеленому.

Я убрал ногу с тормозной педали и с предельной осторожностью нажал на педаль газа, чтобы тронуться без рывка, не вызывая тем самым неудовольствия полицейского.

Машина двинулась вперед, затем что-то заскрежетало, «паккард» дернулся и застыл на месте.

Я вернул переключатель скоростей в нейтральное положение, затем включил первую скорость и вдавил в пол педаль газа. Двигатель взревел, но «паккард» не шевельнулся.

В охватившем меня паническом ужасе я понял, что после стольких лет верной службы полетела коробка передач. Какая-то шестерня потеряла последний зуб, и я застрял в десятке футов от полицейского, а в багажнике лежало тело Одетт.

Оцепенев, я сидел, сжимая руками руль, не зная, что предпринять.

Тем временем зеленый свет сменился красным.

Полицейский снял фуражку и почесал бритую голову. Лунный свет играл на его красном, грубом лице. На вид ему было лет пятьдесят.

Я включил заднюю скорость, надеясь, что смогу отъехать к обочине, но машина не слушалась.

Погас красный свет, зажегся зеленый.

Полицейский сошел с тротуара и-направился ко мне.

— Решил тут заночевать, парень? — хриплый голос полицейского вполне подходил к его словно вырубленной топором физиономии.

— Кажется, у меня полетела коробка передач, — ответил я.

— Да? И что ты теперь собираешься делать?

— Где-нибудь поблизости есть ремонтная мастерская, работающая круглосуточно?

— Вопросы задаю я, парень. Так что ты собираешься делать?

— Поищу тягач, — ответил я, стараясь изгнать из голоса дрожь.

— Да? А где будет эта развалюха, пока ты будешь искать тягач?

— Если вас не затруднит, помогите мне откатить машину к тротуару.

Он почесал красное волосатое ухо.

— Да? — полицейский сплюнул. — Неужели я похож на дурака, который откатывает машины всякому сброду? Я ненавижу автомобили и ненавижу сброд, который ездит на них. Убирай с дороги эту колымагу, или я оштрафую тебя за нарушение правил движения.

Я вылез из машины и попытался откатить ее, но она стояла на чуть наклонном участке и мне не удалось сдвинуть ее с места. Пот катился с меня градом, машина стояла как вкопанная, а полицейский спокойно наблюдал, склонив набок круглую голову.

— Силенок у тебя маловато, парень, — наконец сказал он. — Ладно, отдохни. Можешь считать, что тебя оштрафовали. Давай-ка взглянем на твои документы.

Каким-то чудом я догадался подсунуть ему вместе с водительскими правами новенькую карточку пресс-агента. Полицейский посмотрел на карточку, затем на меня, вновь на карточку.

— Что это? — спросил он.

— Я работаю у окружного прокурора Мидоуса, — ответил я. — Мой непосредственный начальник — лейтенант Реник.

— Реник? — полицейский сдвинул фуражку на затылок. — Что ж ты сразу не сказал об этом? До того как его повысили, мы с лейтенантом были друзьями, — повертев в руках карточку, он отдал ее мне. — Ладно, думаю, я не надорвусь, если помогу тебе.

Вдвоем мы откатили «паккард» к тротуару.

— Говоришь, полетела коробка передач? — полицейский презрительно оглядел машину. — Починка обойдется тебе в кругленькую сумму.

— Наверное, — я лихорадочно думал о том, что же делать дальше. Я не мог оставить машину в ремонтной мастерской. Оставался только мой гараж. Но куда девать тело Одетт?

— Впрочем, те, кто ездит на машинах, должны заранее готовиться к неожиданным расходам. Я вот не возьму машину, даже если мне предложат ее задарма, — продолжал полицейский.

— Где тут ремонтная мастерская? — спросил я, вытирая платком мокрое от пота лицо.

— В миле отсюда, но она закрыта. Если проедет патрульная машина и увидит твою развалюху, ее отбуксируют к полицейскому управлению, а тебя оштрафуют.

Через дорогу я увидел светящиеся окна магазина.

— Наверное, надо позвонить в мастерскую.

— Дельная мысль, — кивнул полицейский. — Я пока тут побуду. Скажешь хозяину, что я хочу, чтобы он вывез эту рухлядь. Я — О’Флэгерти. Он меня знает, — полицейский достал записную книжку и продиктовал мне телефон мастерской.

Из магазина я позвонил по указанному номеру. После долгой паузы мне ответил сонный мужской голос.

Я сказал, что мне нужен тягач, а этот телефон дал мне патрульный О’Флэгерти.

Мужчина выругался, но пообещал приехать.

Я вернулся к «паккарду».

— Он едет.

Полицейский усмехнулся:

— Могу спорить, он выругался.

— Вы не ошиблись.

— Когда увидишь лейтенанта, передай ему, что я о нем думаю, — продолжил О’Флэгерти. — Он — хороший человек. Самый лучший в полиции.

— Обязательно передам.

— Ну, я, пожалуй, пойду. Как-нибудь увидимся.

— Наверняка. Спасибо за помощь.

Его грубое лицо расплылось в улыбке.

— Мы должны держаться друг за друга, — и, кивнув, он пошел по Главной улице, что-то насвистывая себе под нос.

Дрожащей рукой я зажег спичку, закурил. От охватившей меня паники спирало горло. Что делать после того, как машину отгонят в гараж? Как вынести тело Одетт, если Нина может в любой момент войти в гараж? Я не мог увезти тело днем, а по вечерам Нина никогда не уходила из дому. В хорошенькую я угодил переделку. Мысли у меня путались, налезая друг на друга.

Десять минут спустя подъехал тягач. Владельцем ремонтной мастерской оказался маленький, худой как щепка ирландец. Ночной вызов так разозлил его, что он не мог говорить со мной, поэтому сразу полез в кабину «паккарда», покрутил ручку переключения скоростей, вылез из кабины, сплюнул.

— Полетела коробка передач, — подтвердил он поставленный мною диагноз. — Работы на две недели, обойдется недешево.

— Я хочу, чтобы вы отбуксировали машину ко мне домой.

Ирландец уставился на меня:

— Разве не мне ремонтировать эту чертову колымагу?

— Нет. Я хочу, чтобы вы отбуксировали машину ко мне домой.

Его лицо дернулось:

— Меня вытащили из постели в такой час, и я даже не получу заказ на ремонт?

Мое терпение лопнуло.

— Я работаю у окружного прокурора! Перестаньте болтать и отвезите меня домой.

Я думал, он взорвется, но каким-то образом ирландцу удалось совладать с собой. Что-то. бормоча себе под нос, он закрепил буксировочный трос под передним бампером «паккарда». Я сказал, куда ехать, и сел рядом с ним в кабину тягача.

Четыре мили, отделявшие Палм-Бей от моего дома, мы проехали молча. Я облегченно вздохнул, когда увидел, что света в окнах нет. Нина спала.

Ирландец отвязал трос.

— Давайте закатим машину в гараж.

Помощи от него было чуть, но небольшая покатость подъездной дорожки упростила задачу. Скоро «паккард» стоял в гараже.

— Сколько? — спросил я.

— Пятнадцать, — пробурчал он в ответ.

Я вытащил бумажник. У меня набралось лишь одиннадцать долларов. Я дал ирландцу десять.

— Этого достаточно.