Золото Афродиты - Павлова Наталия (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Понятно, — Дмитрий Сергеевич забрал дела. — У меня своих пять дел, а вы мне еще подкидываете. Итого семь дел, я один, ни одного помощника.
— Ну, не ропщи, старина. Скоро из отпуска Мельников и Сергеев выйдут, разгрузят. Все. Ты свободен.
После ухода Рогожина Князев вызвал секретаршу.
— Вызовите машину, уезжаю в управление, буду после девятнадцати, — сухо сказал он.
— Хорошо, — с готовностью промолвила секретарь и скрылась за дверью.
Игорь Семенович посмотрел на часы — без четверти четыре, на выходе из кабинета взглянул на себя в зеркало, поправил рукой седеющие волосы и легкой походкой вышел на улицу.
Из окна кабинета Дмитрий Сергеевич видел, как шеф сел в машину и уехал. Рогожин сидел за столом, пил чай и ел бутерброды. Мысли в голове все время вертелись вокруг дела Кольцова. «Жена настояла на отпуске, он забирает из кабинета сейф, который стоял там много лет; кто—то очень хорошо знает распорядок дня Кольцова. Стоп. А если жена „заказала“ убийство? А почему бы и нет? Во всяком случае, такие дела уже не редкость в наше время, да и сама Нинель Александровна выглядит далеко не ангелом. Нужно проверить её связи. Сына допросить. Сослуживцев. На работу Кольцова ещё раз сходить, побеседовать с секретаршей. Она была в отпуске, когда я там был, может быть, что—то интересное добавит».
Работы много, времени, как всегда, в обрез. Посоветоваться не с кем, все стоящие сотрудники разбежались по фирмам: кто в охранники, кто юристами, некоторые ушли в частные сыскные агентства. Вот и его двоюродный брат Павел Братанов открыл сыскное агентство — и ничего, жизнью доволен. Со временем не считается, день и ночь пашет, но зато деньги хорошие зарабатывает. Мозги у него ясные, котелок варит. Сколько раз Павел приглашал его перейти к нему работать, да никак не может Рогожин на такой поступок решиться. Пришел на службу после института, тогда начальником здесь был Конев Олег Иванович. Под его крылом было интересно и увлекательно работать. Азарт в работе чувствовался. Мудрым был Олег Иванович. По любому делу выставит сразу несколько версий, и, как правило, одна из них, в конце концов, окажется верной. Уж он—то никогда порученных дел не отбирал и не подкидывал новых, если знал, что следователь предыдущие задания не закончил. При этом не нажимал и не подгонял в работе, все знали, что есть определенный срок, в который нужно уложиться, а если по каким—нибудь непредвиденным обстоятельствам дело не шло, то тогда вместе с ним разбирались и выстраивали версии. Это у Князева такой стиль работы — одно дело не завершил, а он ещё несколько добавляет, а сам неизвестно чем занимается, в кабинете его редко найдёшь.
Рогожин открыл папку. Итак, прибавилось еще два дела. Дело № 367. Абрамов Малхаз Георгиевич, 1982 года рождения, по факту изнасилования гражданки Лебедевой Ларисы Васильевны, 1987 года рождения. Так, заявление от потерпевшей и ее матери имеется, насильник арестован и находится в камере предварительного заключения, осмотр потерпевшей судебным экспертом и его заключение прилагается. Ну—ка, ну—ка, что здесь написано? Рогожин вчитывался в деловые бумаги. «При осмотре гражданки Лебедевой Ларисы Васильевны, 1987 г . р. на теле обнаружены множественные синяки, кровоподтеки, ссадины и ушибы в области лица, груди, живота, бедер. Перелом левой ключицы. При осмотре половых органов следы свежей дефлорации с кровоточащими краями слизистой. В анализе мазка из влагалища обнаружены сперматозоиды, по групповой принадлежности идентичные со спермой гражданина Абрамова Малхаза Георгиевича».
Что тут осталось недоделанного? Еще раз допросить обвиняемого и передать дело в суд.
В этот момент в дверь кабинета кто—то постучал.
— Входите. — Дмитрий Сергеевич убрал со стола кружку и пакет с бутербродами. В кабинет вошла женщина кавказской национальности.
— Здравствуйте, — поздоровалась она с типичным грузинским акцентом.
— Здравствуйте, — ответил Рогожин. — Вы по какому вопросу?
— По делу Абрамова Малхаза, оно находится у вас, я его мать.
— Да, у меня, а что вы хотите сообщить? Я вас не вызывал.
— Гражданин следователь, он не виноват, он мухи не обидит, такой хороший, добрый сын. В школе его все любили, сейчас поступил в академию, на врача будет учиться. Девушка сама виновата, она за ним по пятам ходила. Проходу парню не давала, вешалась на шею.
— Так вешалась, что себе ключицу сломала?
— Зачем так говорите? Девушка такая современная, курила, водку пила, говорят, что не с ним одним любовью занималась. У нее и до Малхаза были половые связи с мужчинами. Не портите парню жизнь, отпустите его, любые деньги заплатим.
— Извините. У меня нет времени с вами разговаривать. Кроме того, учтите, могу вас привлечь к уголовной ответственности за подкуп. По данным, имеющимся в деле, типичное изнасилование со свежими следами надругательства невинной девушки. Ваш сын будет строго отвечать по закону.
— Послушай, дорогой, ну неужели мы не договоримся? Она пьяная была, сама пришла к нему, свидетели есть, сама легла в постель. Ну, за что же вы будете парня наказывать? — не унималась посетительница. — Ладно, не хотите нам помочь, других найдем людей, которые разберутся в этом деле лучше вас. Но я не позволю ломать сыну жизнь.
— А жизнь пострадавшей девушки вас не интересует? — спросил заботливую мамашу Рогожин.
В ответ она махнула рукой и вышла из кабинета.
— Ну, теперь пойдет искать новые ходы, чтобы спасти чадо от суда, — сказал Рогожин. — Натворить дел все могут, а отвечать по закону никому не хочется. И все—таки, нужно заниматься делом Кольцова, пойду, покопаюсь в архиве.
Рогожин надеялся по старым уголовным делам найти аналогичные по способу совершения преступления. Со студенческой скамьи из лекций преподавателей он помнил, да и на практике успел заметить, что преступники обычно действуют одними и теми же методами, применяют свои старые, несколько раз отработанные приемы, тем самым, как бы оставляя «визитную карточку» на месте преступления.
К его большому удивлению и разочарованию, в архиве творился форменный беспорядок. Дежурный пенсионер, бывший сотрудник в отставке, спал, сидя за столом. Увидев перед собой следователя, засуетился, стараясь замять неловкую оплошность, и поспешил принять деловой вид.
— Проходите, Дмитрий Сергеевич, милости просим. Давно к нам никто не заглядывал, я вот тут заскучал в одиночестве.
— Я пришел покопаться в делах, — после приветствия и рукопожатия сказал Рогожин. — Разрешите? — положил на стол перед дежурным подписанную Князевым бумажку.
— Пожалуйста, пожалуйста, — спрятав бумагу в стол, даже не прочитав ее, оживился дежурный. — Смотрите что надо, все на виду.
Дела и впрямь лежали на виду. Журнал регистрации в архиве был, но в нем не велись записи принятых дел. Последняя нормальная запись с указанием даты была от марта 2000 года, остальные записывались как попало — спорадически и не по форме. В записях невозможно было определить, кто сдал дело, кто и в каком состоянии его принял, когда и кто брал его из архива, когда возвращал. Все графы были пустые, видно было, что никто не контролировал хранение уголовных дел.
Полистав талмуд, в котором трудно было разобраться, Дмитрий Сергеевич пришел к выводу, что придётся безо всякой системы рыться на запыленных стеллажах.
На глаза попалось незаконченное им дело. Он начинал его расследование, очень хорошо помнил подозреваемого, против него было много улик, рабочий процесс шёл гладко, но по каким—то причинам Князев забрал у него дело и распорядился вести другому следователю. Рогожин так и не узнал, чем оно закончилось. Он из любопытства открыл папку. На титульном листе размашистым почерком было написано: «Дело прекращено из—за отсутствия улик». Внизу стояла размашистая подпись Князева.
«Как прекращено? — с удивлением подумал Рогожин. — Значит, подследственный оказался на свободе? Просто невероятно!»
Он хорошо помнил материалы дела. Это была квартирная кража с убийством сорокапятилетней женщины, Климовой Раисы Ивановны. Подозрения пали на бывшего уголовника, ранее судимого за ограбление сберкассы с убийством кассира. Срок преступник не отсидел, попал под амнистию. Фамилия его — Махонин, Артур Николаевич. Рогожин с волнением перелистывал страницы дела. Подозреваемый жил по соседству с убитой, был с ней коротко знаком. Улик против него было достаточно: начиная от показаний свидетелей, пятен крови жертвы на его одежде, обнаружением исчезнувших вещей потерпевшей в квартире Махонина.
