Таких щадить нельзя (Худ. С. Марфин) - Мильчаков Владимир Андреевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Схватив полевую сумку, он выскочил из комнаты, с шумом захлопнув дверь. Анна Павловна остолбенела от изумления. Так грубо сын никогда с нею не говорил.
«В школе у него, что ли, неприятность?.. Так не должно быть, в дневнике у него все в порядке. С начала первой четверти была всего одна тройка, — размышляла мать. — Может быть, на него сильно подействовало происшествие с сыном министра Зарифова? Они, кажется, дружили. Так об этом он мне сказал бы. Может быть, заболел? Конечно, заболел!.. Заразился и теперь скрывает». Сделав такое открытие, Анна Павловна, пошатываясь, еле добрела до дивана, упала на него и залилась слезами. Выплакавшись, она первым делом кинулась к телефону, чтобы позвонить Петру Фомичу. Полковник чуть свет умчался в штаб. Он долгое время разрабатывал там какую-то интересную только для него и совсем неинтересную для Анны Павловны тему. Направляясь к телефону в кабинет мужа, Анна Павловна с неприязнью подумала о том, что, занятый своими штабными делами, Петр Фомич совсем перестал заниматься воспитанием сына. Обвиняя мужа, Анна Павловна совершенно забыла, какие баталии она вела с Петром Фомичом лет десять тому назад, добиваясь, чтобы воспитание единственного ребенка безраздельно принадлежало ей. Уже сняв трубку, рассудительная супруга подумала, что говорить о своих подозрениях насчет болезни сына по телефону не совсем удобно. Все-таки коммутатор, могут и подслушать. Лучше дождаться Петра Фомича домой, и когда он придет обедать, излить все, что накипело у нее на душе. «Бедный мальчик, — вздохнула Анна Павловна, — как ему сейчас тяжело! Как он переживает!»
Анна Павловна не ошиблась только в одном. Ее сыну было действительно очень тяжело. Этот день на всю жизнь запомнился Константину Гурину. С тяжелым сердцем выскочил он утром из дому. Ссора с матерью оставила в душе неприятный осадок. Торопясь в школу, Костюнчик в душе ругал себя за грубость с матерью, вспоминая горестно недоумевающий взгляд, которым ответила мать и а его вспышку.
От квартиры полковника Гурина до школы было всего четыре квартала. На последнем квартале перед школой Костюнчик увидел легковую машину, стоявшую около тротуара. Подняв капот машины, шофер копался в моторе. Пассажир или хозяин машины, молодой человек в белой финке стоял около и, казалось, рассеянно следил за пробегавшими мимо него школьниками. «Совсем еще молодой, а уже персональную машину имеет», — с завистью подумал Костюнчик. Но вдруг хозяин машины внимательно посмотрел на него и что-то негромко сказал шоферу. Тот сразу же опустил капот и сел на свое место за баранку. «Что это они?» — с тревогой подумал Костюнчик, еще сам не зная, почему, испугался. Он прибавил шагу, чтобы быстрее пройти мимо подозрительной машины, но был остановлен вопросом:
— Константин Гурин?
— Да, — испуганно ответил Костюнчик. — Что случилось?
— Я работник уголовного розыска Кретов, — сказал незнакомец. — Вы сейчас поедете со мною. Садитесь в машину.
— Зачем в машину?! — залепетал Костюнчик. — Я лучше домой пойду… Я ничего не знаю.
— Садитесь в машину, — повторил Кретов и крепко взял Гурина за правую руку выше локтя. Тот, почувствовав, что спорить бесполезно, полез в машину.
Сидя в машине рядом с Кретовым, он трясущимися губами беспрерывно повторял:
— За что?! Я ведь ничего не сделал!
Кретов, видя, что Гурин близок к истерике, сурово оборвал его:
— Хватит! Твой корешок Жорка Мухаммедов на допросе все рассказал.
Костюнчик, икнув с перепугу, замолк. Только крупные слезы одна за другой покатились по его щекам.
Константина Гурина допрашивал Кретов. Полковник, сев в сторону в глубокое мягкое кресло, закурил и, казалось, не обращал никакого внимания на ход допроса. А Гурин, размазывая по щекам беспрерывно катившиеся слезы и каждую минуту уверяя, что сам он ни в чем не виноват, торопливо рассказывал все, что ему было известно о Жорке Мухаммедове и его друзьях. Да, он знает Жорку Мухаммедова. Они знакомы уже больше года. Прошлым летом Костюнчик пошел в кино, но перед самой кассой у него вытащили из кармана деньги. Костюнчик был очень огорчен и уже хотел уйти, но стоявший за ним с шиком одетый юноша небрежно сказал: «Пустяки. В другой раз не будешь рот разевать. Беру билет. Не вешай нос, корешок». Так они познакомились с Жоркой Мухаммедовым. Кого еще из друзей Мухаммедова он знает? Мало кого. Позднее узнал, что Юрка Зарифов тоже корешок Мухаммедова, но Жорка с ним никуда не ходил. Потом Костюнчик случайно увидел Косого. Но Жорка не захотел, чтобы он ближе познакомился с Косым. По мнению Костюнчика, Косой и Жорка не дружили. Кто-то даже рассказывал ему, кто, сейчас он не помнил, что Жорка чуть не зарезал Косого, когда они играли в карты у Калерочки.
Кретов и Голубкин быстро переглянулись, и Кретов небрежно спросил:
— Калерочки? Это та, которая на Старой улице малину держала?
— Нет, что вы, — оживился Костюнчик, — она на Заовражной живет.
— Заовражная двенадцать? — быстро уточнил Кретов.
— Нет, Заовражная тридцать четыре.
— Часто ты туда наведывался?
— Всего два раза. Меня на малину Жорка затащил. Сам бы я ни за что не пошел туда, — заныл Костюнчик.
— Понятно, — усмехнулся Кретов, — Жорка тащил, а ты упирался. Ну, давай дальше.
И Костюнчик начал рассказывать, как постепенно попал в зависимость от Жорки. Тот несколько раз покупал ему билеты в кино, в цирк, приучал пить водку и всегда оплачивал ее. Потом вдруг потребовал деньги. Оказалось, у него все было записано, Костюнчик задолжал ему более пятисот рублей. Жорка сказал, что ему очень нужны деньги и если у Костюнчика их нет, то он пойдет к его отцу, полковнику Гурину. Костюнчик испугался. Если Петр Фомич узнает, что его сынок научился курить, пить водку и делать долги, то никакое заступничество Анны Павловны не поможет. Старая нагайка, висевшая в кабинете полковника, могла найти неожиданное и очень неприятное для его незадачливого сынка применение. Костюнчик умолял Жорку подождать. Он в несколько приемов выпросит у матери и вернет ему эти деньги. Но тот твердил одно, что пойдет к Петру Фомичу. Окончательно запугав мальчишку, Жорка предложил ему выход — пусть кореш достанет ему на время тот пистолет, который у полковника хранится в коробке из- под ботинок, на нижней полке гардероба. Костюнчик пожалел, что еще в первые дни знакомства рассказал Жорке об этом пистолете, но отступать было поздно. И он согласился, тем более что приятель уверял его, что пистолет ему нужен всего на одну ночь. Жорка якобы хотел припугнуть хулиганов, которые давно ему угрожают. А за это он простит Костюнчику долг и впредь не откажет в деньгах. Взяв с Жорки клятву, что ни один патрон не будет выстрелен, Костюнчик принес ему нетабельное оружие отца. Действительно, через сутки Жорка вернул пистолет, но недели через две снова попросил его. Отказать было уже неудобно, тем более что Жорка обещал за это уплатить.
— Сколько он уплатил? — спросил Кретов.
— Он мне три раза деньги давал, — потупился Гурин. — Первый раз триста рублей и два раза по сто.
— Дальше?
Дальше пошло легче. Костюнчик уже привык к тому, что пистолет иногда по два-три дня находился у Жорки. Условия всегда соблюдались точно. Пистолет возвращался с полной обоймой. Только однажды Костюнчик, получив оружие обратно, убедился, что на этот раз из него стреляли. В обойме не хватало одного заряда.
— Когда это было? — задал вопрос Кретов. — Припомни точно.
Покопавшись в памяти, Костюнчик назвал число, когда пистолет был возвращен после выстрела. Это было совсем недавно.
— Ты точно вспомнил число? — переспросил Кретов.
— Да, конечно. Я хорошо запомнил этот день. Мне тогда мама подарок сделала.
Кретов и Голубкин снова переглянулись. Накануне названного Костюнчиком числа в «Счастливом» был убит Александр Данилович Лобов.
— Значит, ты утверждаешь, что точно запомнил эту дату? — еще раз переспросил Кретов.
