Крестный отец (др.перевод) - Пьюзо Марио (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
Надо было уладить множество мелких проблем. Признание Феликса должно быть убедительным, то есть он должен ознакомиться со всеми подробностями убийства. Кроме того, он должен заявить, что офицер полиции был замешан в торговле наркотиками. После этого надо заставить официанта из «Луны» опознать в Феликсе убийцу. Это потребует некоторой смелости, так как придется коренным образом изменить приметы убийцы: Феликс Бочичио был намного ниже и плотнее настоящего убийцы. Но об этом позаботится дон Корлеоне. Феликс Бочичио закончил университет, глубоко верит в высшее образование и наверняка хочет, чтобы его дети тоже учились в колледже. Дон Корлеоне готов платить за учебу его детей в колледже. Теперь надо убедить семейство Бочичио, что нет никаких шансов на помилование Феликса за действительно совершенные им убийства. Новое признание ничего не изменит.
Все было улажено: деньги передали семейству Бочичио, а с заключенным удалось связаться и детально проинструктировать его. План удался, и в один прекрасный день газеты запестрели сенсационными заголовками. Но дон Корлеоне был, как всегда, осторожен и ждал приведения приговора в исполнение — почти четыре месяца. Лишь после этого он отдал приказ привезти домой Майкла Корлеоне.
22
Спустя год после гибели Сонни Люси Манчини не могла его забыть. Ее сны не были пустыми снами школьницы, а ее тоска — тоской преданной жены. Она не потеряла «друга жизни» и недоставало ей не его сильного характера. Она вспоминала не его подарки, не улыбку и не блеск его глаз.
Нет. Причина была куда более важной. Он был единственным на свете мужчиной, который мог ей принести наслаждение в постели. Так, во всяком случае, по своей молодости и наивности, думала она.
Теперь, спустя год, она загорала под щедрым солнцем Невады. В песке у ее ног валялся светловолосый худощавый молодой человек. В этот воскресный полдень они лежали возле гостиничного бассейна и, невзирая на массу людей вокруг них, его рука скользила по ее бедру.
— О, Джул, перестань, — сказала Люси. — Я-то думала, что хоть врачи не такие дураки.
Джул улыбнулся.
— Я врач Лас-Вегаса.
Он пощекотал ее бедро и удивился тому, как способна возбудить ее такая малость. Возбуждение чувствовалось в ее лице, хотя Люси и пыталась скрыть его. И в самом деле она была очень примитивной и наивной. С ней можно будет договориться. Надо выбить из ее головы всю эту чушь о потерянном любовнике. Под его рукой живое тело, которое рвется к другому живому телу. Доктор Сегал решил пойти в большое наступление сегодня ночью. Он хотел, чтобы Люси просто полюбила его, но если придется пойти на уловки, то кто лучше его подойдет для этой цели? Все во имя науки. Бедная девочка просто умирает по этому.
— Джул, перестань, перестань, пожалуйста, — попросила Люси. Голос ее дрожал.
Джул отдернул руку.
— О'кэй, сладость моя, — сказал он. Положив голову на ее мягкие бедра, он быстро задремал. Его забавлял этот трепет, этот жар, которым пылало ее тело и когда она опустила руку на его волосы, он схватил ее за запястье, словно любовник в любовном порыве, а на самом деле — чтобы прощупать ее пульс. Пульс был очень быстрым. Этой ночью он ее возьмет и раскроет тайну, какой бы она, черт побери, не была.
Люси посмотрела на купающихся. Разве могла она себе представить, что ее жизнь так изменится за два года? Она никогда не раскаивалась из-за «глупости», сделанной на свадьбе Конни. Это было самым удивительным в ее жизни переживанием и в своих снах она возвращалась к нему снова и снова. Как переживала она снова и снова месяцы, последовавшие за этим.
Сонни навещал ее раз в неделю, иногда чаще. Перед встречей ее тело начинало ныть в предчувствии предстоящих пыток. Их влечение друг к другу было по-настоящему примитивным и не заключало в себе ничего мало-мальски духовного. Это было самой грубой на свете любовью, любовью двух тел.
Когда Сонни звонил и сообщал, что придет, она заботилась о том, чтобы в квартире было достаточно напитков и пищи для ужина и для завтрака (Сонни обычно оставался у нее до следующего утра). Он желал ее всю до конца, как и она желала его. У него был свой ключ и когда он входил, она летела в его могучие объятия. В своей любви они были настоящими дикарями. Во время первого своего поцелуя они рвали друг на друге одежды, он поднимал ее на воздух, а она обвивала его тело ногами. Стоя в коридоре ее квартиры, они проделывали то же, что и в тот незабываемый день, и только после этого он брал ее на руки и нес в спальню.
Они были вместе по шестнадцать часов подряд. Когда он говорил по телефону, она не прислушивалась к этим разговорам. Она была слишком занята игрой его телом. Иногда, когда он вставал, чтобы взять стакан с виски, она не могла удержаться и не протянуть руку, чтобы дотронуться до его обнаженного тела, которое казалось ей игрушкой, созданной специально для нее. Вначале она стыдилась подобных проявлений страсти, но вскоре поняла, что ее возлюбленному они нравятся, что ее раболепие льстит ему. Во всем этом была, однако, какая-то животная наивность. Они были счастливы друг с другом.
После выстрелов, произведенных на улице в отца Сонни, она впервые поняла, что ее возлюбленному может грозить опасность. Оставшись одна в квартире, она не плакала, а громко скулила. Сонни не приходил к ней почти три недели, и она существовала только благодаря снотворному и виски. Она ощущала почти физическую боль. Когда он, наконец, пришел, она ни на минуту не отпускала его от себя. После этого и вплоть до самой своей гибели он приходил к ней не реже раза в неделю.
Узнав из газет о его гибели, она приняла большую дозу снотворного, но по какой-то непонятной причине яд не умертвил ее, а заставил выйти в коридор. Она упала возле лифта, где ее нашли соседи и отвезли в больницу.
Об ее отношениях с Сонни знал очень узкий круг людей, и потому Люси удостоилась всего нескольких строчек в сенсационной статье вечерней газеты.
В больнице ее навестил Том Хаген. Он же устроил ее на работу в гостиницу, которой заведовал брат Сонни, Фредо. Том Хаген сказал ей, что она будет получать пенсию от семейства Корлеоне и что Сонни очень беспокоился о ней. Он спросил, не беременна ли она, полагая, что это послужило причиной ее отравления, и она ответила, что не беременна. Он спросил, не приходил ли к ней Сонни в ту ночь и не звонил ли он ей, и она ответила, что не приходил и не звонил. Люси откровенно призналась Хагену:
— Он был единственным человеком, которого я способна была любить. Я не могу любить никого другого.
Она заметила легкую улыбку на губах Хагена, но в то же время он казался удивленным.
— Почему ты мне не веришь? — спросила она. — Разве он не привел тебя мальчиком к себе домой?
— Он был другим человеком, — ответил Хаген. — Он вырос и сильно изменился.
— Не для меня, — сказала Люси. — Может быть для всех он изменился, но не для меня.
Она была еще очень слаба и не могла рассказать, как нежен был с ней всегда Сонни. Он никогда на нее не сердился, никогда не нервничал.
Хаген организовал ее переезд в Лас-Вегас. Там ее ожидала снятая квартира, он лично отвез ее в аэропорт и заставил обещать, что если она почувствует себя одиноко или у нее будут неприятности, она тут же позвонит, и он сделает все, чтобы ей помочь.
У трапа самолета она с некоторым колебанием в голосе спросила:
— Отцу Сонни известно, что ты делаешь?
Хаген улыбнулся.
— Я работаю на него, как работал бы на самого себя. В подобных делах он очень консервативен и никогда не пойдет против законной жены сына. Но он считает, что Сонни вел себя с тобой неправильно. Тот факт, что ты проглотила все эти таблетки, сильно потряс его.
Он не рассказал, какой невероятной показалась дону вся эта история. Дон вообще не верил в самоубийства из-за любви.
Теперь, пробыв почти восемнадцать месяцев в Лас-Вегасе, Люси, к своему собственному удивлению, была почти счастлива. Часто по ночам ей снился Сонни. После него она не знала ни одного мужчины. Но жизнь в Лас-Вегасе была ей по душе. Она купалась в бассейне гостиницы, плавала на яхте в Мид-Лэйк и в выходной день выезжала на машине в пустыню. Она похудела и это изменило к лучшему ее фигуру. Работая в регистрационном отделе гостиницы, Люси не была тесно связана с Фредо, но проходя мимо, он всегда останавливался и обменивался с ней парой слов. Ее поразили происшедшие в Фредо изменения. Он стал поклонником женщин, красиво одевался и, кажется, проявлял способности в управлении гостиницей. Длинное жаркое лето и женщины тоже заставили его похудеть, и висевшая на нем одежда придавала ему вид великовозрастного повесы.
