Королеву играет свита - Успенская Светлана Александровна (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Как давно она не смеялась!
Нельсон снимал небольшую комнатку у бездетной четы пенсионеров на окраине города. Катя робко ступила в прохладный сумрак старого дома. Здесь было все как обычно: вытертые половички, рушники с петухами, семейные фото на стенах, в углу — икона с лампадкой.
Она не думала о том, что между ними будет. Точно щепка, которую сначала плавно и бережно несет широкая река, а потом неожиданно швыряет в водоворот и топит, она безвольно отдавалась течению.
Молодые люди сидели с ногами на низкой тахте и пили джин из баночек. У Кати быстро зашумело в голове. Она видела влюбленный, ласковый взгляд Нельсона, но ей не хотелось торопить события. Было так приятно чувствовать на себе мужское обожание и заботу, наслаждаться покоем в тихой комнатке. Она чувствовала себя, точно моряк судна, идущего в гавань для вечной стоянки.
— Расскажи мне про свою страну, — попросила она. — Там, наверное, очень жарко. И Нельсон стал рассказывать.
— Она очень красивая, моя страна, — начал он. Он описывал ей сумрачные дождевые леса, опутанные лианами, ровные, как стол, горные плато, просторные саванны с редкими кустиками акаций, ленивых львов после удачной охоты, тревожные стада быстроногих импал, за сутки покрывавшие расстояния в несколько сот километров. Он описывал заводи рек, их болотистые топкие берега, быстрину, на которой резвится серебристая рыба, омуты, где подстерегают неосторожного путешественника коварные крокодилы, стаи розовых фламинго на озерах, туши бегемотов в грязи, похожие на кучи земли. Он описывал нищие деревни, где живет его народ, бедный и гордый. И над всем этим — снежно-белая королевская шапка горы Моко.
Недра земель Нголы, говорил он, полны полезных ископаемых, которые могли бы превратить его страну в рукотворный рай, но их разведке и добыче мешает война. Вот уже тридцать лет продолжается кровопролитная бессмысленная бойня, которая привела к голоду и разрухе. Точно злое божество, она требует еще и еще человеческих жертв, беспощадно пожирая их с тупой жадностью неодушевленной машины.
Освободившись от колониального владычества Португалии, Нгола получила независимость и стала называть себя Народной Республикой. К власти в стране пришла просоветская ПОН — Партия освобождения Нголы — во главе со своим неизменным лидером и вождем Жозе Эдуарде Душ Картушем, некогда учившимся в СССР. Он же и стал первым президентом страны.
Но ПОН была не единственной партией, боровшейся за независимость страны. В джунглях орудовали молодчики оппозиционной правительству левоэкстремистской организации ОПЕН (Объединение партизан за единство Нголы), которую возглавлял Роберто Ченду по прозвищу Чен-Чен. Обе партии, оба лидера желали для себя полной власти. В республике вспыхнула гражданская война.
ОПЕН не желала разоружаться. Она финансировала свои войска незаконной продажей алмазов, добытых на подконтрольных ей территориях, и не собиралась расставаться с этим бизнесом. Права на разработку крупнейшего в мире месторождения Катока, запасы которого предварительно оценивались специалистами в 200 миллионов карат (15 миллиардов долларов), получила компания «Сосьедад Минерия де Катока». Однако месторождение находилось в руках повстанцев, и войска правительства с переменным успехом пытались отвоевать его у мятежников.
Сам Чен-Чен прятался в Байлунду, в буше на центральном горном плато, где в лагерях готовили солдат для участия в сопротивлении. Военное дело нгольцам преподавали инструкторы, которых некогда пламенный Че Гевара лично учил основам ведения партизанской «герильи».
— Мой отец работает в правительстве, — простодушно сообщил Нельсон. — Он личный советник Душ Картуша. А мой дед до сих пор командует отрядом, обороняя восточные рубежи.
— Твой отец, видно, большая шишка, — с грустью сказала Катя.
— Высокий пост отца Нельсона не предвещал ей ничего хорошего.
— Сиська? — наморщил свой гладкий, круто вылепленный лоб Нельсон. — Что это такое?
— Ну, большой начальник, важный человек…
— Очень, очень важный, — согласился Нельсон. — Может быть даже, со временем он станет главой страны. А может быть, его убьют войска ОПЕН, повстанцы. Они охотятся на тех, кто… как это говорится? «Сиська», да? И они очень хорошие охотники. В последнее время они захватили очень много земель, и родину моего отца, Лундо, тоже захватили и убили там всех, кто был за правительство. Моей стране нужны самолеты, чтобы бороться с мятежниками, а самолетам нужны пилоты. Вот поэтому я учусь здесь. Вообще-то я всегда хотел стать миссионером. — Нельсон простодушно улыбнулся— Раздавать молитвенники в деревнях, учить детей читать, устраивать школы и больницы. Но моей стране нужны воины, а потом, когда мы победим мятежников, понадобятся миссионеры.
Кате взгрустнулось. Раньше ей казалось, что есть на свете страны, где люди беззаботно живут в ладу с природой и с самими собой. Но видно, Нгола не из их числа. Там, наверное, тоже, как в Союзе, ложь о строительстве коммунизма сопровождается мелким воровством на благо своего кармана.
— У вас тоже там… — Катя замялась. — Как это… ну, социализм?
Однако Нельсон не рассмеялся в ответ на ее вопрос. Он заученно ответил, как будто она была экзаменатором на политзанятиях, а он примерным учеником:
— Наша страна — развивающаяся. Правительство ориентируется на сближение с СССР, а мятежников тайно поддерживают Соединенные Штаты Америки. Но это, конечно, не значит, что мы в точности скопируем вашу политическую систему. У Нголы особый путь развития.
Не дослушав его, Катя неожиданно прыснула в кулак. Ей стало смешно. Он — красивый мужчина, она — красивая женщина. А говорят они о чем? О политике! О социализме!!!
— Я сказал смешно? — растерянно спросил Нельсон.
— Нет, Нельсон, нет, — улыбнулась Катя. — Лучше иди сюда… Поцелуй меня! Вот так!
И она первая закинула ему руки на плечи.
— Катя, мне нужно с тобой поговорить! — Отец грозным призраком возник на пороге комнаты.
— Папочка, я очень устала… Сначала работала, потом мы гуляли с Нельсоном… Честное слово, я очень хочу спать!
— Но мне нужно поговорить с тобой! О тебе и Нельсоне!
Катя подскочила на кровати. Сна не было ни в одном глазу. Она насторожилась, сразу же стала ершистой и неприступной, как кактус, — того и гляди уколет.
— Что такое? — В ее голосе зазвучали металлические нотки. — Тебя не устраивают наши отношения?
— Понимаешь, Катя, — замялся отец, — Нельсон очень хороший парень, это видно сразу, но… Ты не можешь не понимать, что у вас с ним разные жизненные пути.
— Почему это вдруг?
— Вы выросли в разных странах, у вас разное мировоззрение, вы по-разному думаете. Какие уж тут могут быть отношения?
— В постели все думают одинаково! Об одном и том же! — резко произнесла Катя.
Отец смутился.
— Не хотел напоминать, но… Вспомни, как у тебя было с этим… С Полем, кажется! И чем это закончилось… Я боюсь, что с Нельсоном произойдет то же самое. И тебе опять будет больно. Пойми, белые девушки не должны выходить замуж за черных юношей.
— А кто говорит о браке? — фыркнула Катя, но все же задумалась.
Что-то здесь не то… Отец не стал бы с ней заводить разговор, скорее всего, он предпочел бы пустить все на самотек, если бы не…
— Не темни, папа. Выкладывай все как есть. Кто это тебе промыл мозги насчет Нельсона? Отец потупился.
— Ну?
— Ко мне на студии подходил один человек из органов, — смущенно начал он. — Он сказал, что твое поведение порочит высокое звание советского человека.
И что, если ваши отношения будут продолжаться, меня вызовут для разговора в партком. Ты знаешь, что это значит? Моя фамилия попадет в черный список. Меня просто не будут снимать, и я останусь без работы. Ты же знаешь, какие сейчас времена…
— Не знаю, — мрачно буркнула Катя.
А времена были тревожные. С высокой трибуны Генеральный секретарь Андропов декларировал всемерное усиление трудовой дисциплины. Милиция в штатском и дружинники прочесывали кинотеатры, парикмахерские и бани и вылавливали злостных прогульщиков. Многие с нетерпением ждали, когда возобновится старая добрая традиция расстреливать людей за пятиминутное опоздание на работу. Органы осмелели и стали яростно вытравлять из сознания отдельных граждан малейшие признаки диссидентства. На этом фоне связь с иностранцем, даже курсантом военной школы, даже из дружественной Союзу страны, казалась слишком вызывающей.
