Фраер вору не товарищ! - Рыжков Владимир Васильевич (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— А меня?
— Тебя нет. Но ты теперь в полном дерьме, Сергеич. Записи Груздя у нас. Там про тебя столько понаписано! На целое дело хватит.
— Груздь, гнида! — заругался Махров. — Насобирал компры, понимаешь…
Боксер тем временем осмотрел спальню и кухню, заглянул в ванную и туалет. Вернулся в комнату, прошел к окну, выглянул во двор. Там было чисто.
— Так кого вы тут поджидаете? — уточнил Махров. — Меня?
— И тебя тоже. Кто придет! Мы любым гостям рады.
— Что-то не заметно. А где хозяйка?
— Сбежала с этим студентом. Он мне заехал перед уходом, сволочь! — Сурков потрогал шишку на затылке. — Увижу, пристрелю.
— Так чего ж ты его сразу не пристрелил? — поинтересовался Витек. — Долго ствол вынимал?
— Да он, собака, сзади подкрался. Я даже не слышал, как.
— Хреновый ты опер, если к тебе можно сзади подкрасться. — Махров хмуро глядел на Суркова. Тот отправился за полотенцем, намочил, опять приложил его к затылку. Так, с полотенцем, и поперся обратно в комнату. Махров подозрительно следил за ним. — Откуда ваши пронюхали, что мы хату Груздя берем?
— Какая-то баба сообщила в отделение. Уверен, это была та самая стерва, которая здесь живет.
— Поосторожней с выводами.
— Говорю тебе, она. Мы весь дом опросили, никто из жильцов не звонил и никто вообще ни хрена не слышал. Все спали, как убитые.
— Ты только Люську не трожь! — возмущенно рявкнул Махров. — Я за неё любому глотку… На кой ей звонить? Своего хахаля сдавать? Она что — ненормальная!
— А то нормальная, — проворчал Сурков. — Нормальная баба так не брыкается.
— Ты лучше скажи, Суря, почему нас не предупредил, что звонок был? — влез Витек. — Звякнул бы на мобильный, а уж мы бы подготовили достойную встречу.
Сурков занервничал и стал бегать из комнаты в ванную, якобы для того, чтобы намочить полотенце. Судорожно прикладывал его к затылку, словно пытался отмыться от какой-то грязи, да все не выходило. Скорее всего, он просто хотел уйти от объяснения своего прокола, повлиявшего на провал всей операции.
— Я сам поздно узнал! Позвонили на центральную, пока к нам дошло, уже из соседнего отделения туда рванули. Они ближе были. Я даже не сразу узнал, что поехали. А когда позвонил, ты не отвечал, Сергеич.
Махров с Боксером переглянулись. Уж очень нервно оправдывается Сурков: мнется, бормочет что-то, бегает из угла в угол. Махрову это не понравилось.
— Конечно, не отвечал. Я мобильник вообще отключил, чтобы ненароком не звякнул. Мы с Витьком под самым носом у ментов сидели, пока не сорвались. Пришлось когти рвать, как последним фармазонщикам.
Сурков забегал ещё быстрее, поминутно смачивая полотенце, ничего не ответил на последнее замечание, промычав что-то нечленораздельное и отводя глаза. Это стало подозрительным.
— Сможешь компру изъять? — в упор спросил Махров. — Хорошо заплачу…
— Сейчас нет, — нервно замотал головой Сурков. — Сам пойми, Сергеич, пропади одна бумажка, сразу такой шухер поднимут. Начнут копать, кто да что. Не дай бог на меня выйдут. Потом как-нибудь попробую…
— Потом будет поздно! — рявкнул Махров и выразительно посмотрел на своего оруженосца.
Витек подошел вплотную к Суркову, уставился на него в упор, пробурчал:
— Может, все-таки, ты нас сдал, Суря?
Сурков замер и испуганно захлопал глазенками.
— Да вы чего, мужики? Зачем мне это? Ну, сами подумайте, зачем?
Он оправдывался, как школьник. Махров заметил его дрожь, побледневшее лицо и расценил это по-своему.
— Ко мне подбираешься? — тихо проговорил он. — Это уже третий прокол за неделю. Третий! Сначала не сообщил о Горбунке. Я узнал, когда «омоны» в офис ввалились. Даже подготовиться не успел. Потом Самохина на меня навел? Сам не мог допросить, один? Слишком много проколов. Что, мало тебе плачу? Может, тебе зарплату повысить, а? Тогда будешь оперативней работать!
— Ну, не так уж и много платишь, — нервно сказал Сурков и ухмыльнулся. — За такие копейки хочешь всю оперативку знать, Сергеич? Не жирно? У меня друган, гаишник, он такие бабки имеет без всякого риска. А мне приходится рисковать головой. — Он опять приложил к шишке мокрое полотенце.
— Ах ты, гнида! — взбеленился Витек. — Тварь продажная! И нашим, и вашим! О наших делах всем болтаешь, сволочь! И ещё цену себе набиваешь!
Он схватил Суркова за грудки, оторвал он пола. Мент повис в воздухе, как пустой мешок на вешалке. Громадные кулаки Витька уперлись ему в горло. Сурков захрипел и налился кровью. Витек увидел, что тот задыхается, смилостивился и опустил его на пол.
— Убери свои клешни, косолапый! — прохрипел со злостью мент и, нервно размахнувшись, заехал ему по лицу. Витек не ожидал от него такой дерзости и выпустил его пиджак из своих лап. Сурков выхватил из-под мышки пистолет. — Я тебя пристрелю, толстомордый, если ещё раз меня тронешь!
Но он не успел даже сдернуть ствол с предохранителя.
Витек не стерпел такого свинства от продажного мента и с размаху двинул ему в челюсть. Хоть он давно спортом не занимался, но силы в нем осталось немерено.
Сурков отлетел назад, как мячик, ударился головой о дверной косяк, сполз на пол и затих.
— Тьфу, мусор! — сплюнул Витек. — Он нас сдал, Сергеич. Голову на отсечение.
— Побереги голову пока… — задумчиво пробормотал Махров. — Потом будем выяснять, кто. Сейчас времени нет. Ладно, все, пошли, наших друзей тут нет.
Он двинулся к двери.
— А с этим чего? — Витек пнул Суркова ногой.
Тело мента слегка качнулось от пинка, голова упала на грудь. Сурков не издал ни звука. И вообще не подавал признаков жизни.
— Да пускай лежит. Очухается, поймет, с кем дело имеет. — Махров бросил взгляд на его неподвижное лицо, вернулся, присел на корточки рядом с лежащим телом. Приподнял голову, оттянул ему веко, проверил зрачок, пощупал артерию на шее, пробормотал: — Мать твою!
— Что? — насторожился Витек, предчувствуя какие-то нехорошие последствия своего необдуманного выпада.
— Ты его замочил. Поздравляю!
— Да ну! — изумился Витек. Он нагнулся к телу Суркова, потряс его за плечо, похлопал по щекам. — Эй, Суря, вставай! Давай вставай, а то хуже будет!
— Хуже уже не будет! — Махров дернул Витька на локоть. — Все, уходим! Быстро!
Он вышел в прихожую, остановился у входной двери, задумался, посмотрел внимательно на Витька, рванувшего следом за ним и чуть не налетевшего на него.
— Что? — Витек занервничал. У него забегали глаза, слегка задергались руки. Обычно невозмутимый и равнодушный ко всему он пытался сдержать дрожь.
Махров это заметил, усмехнулся про себя.
— Слушай, забери-ка пушку. Пускай думают, что это Он его…
— Ага! — Витек с готовностью кивнул, вернулся в комнату, подобрал пистолет мента, лежащий рядом с телом, сунул себе за пояс. Осмотрелся. Рядом на полу валялось мокрое полотенце. Больше ничего. Доложил: — Вроде все чисто.
Махров вынул из кармана брюк носовой платок, тщательно вытер ручки входной двери, барашек замка, дверное полотно рядом с замком. Внимательно осмотрел прихожую. Никаких следов их пребывания не наблюдалось. Пропустил сначала Витька, потом вышел сам. Аккуратно и бесшумно прикрыл дверь, держась за ручку через платок.
Из подъехавшей вишневой «девятки» вылезли Костя Корнюшин и Тарасенко, не мешкая направились к подъезду. Тарасенко услужливо открыл перед Костей дверь.
— Спасибо, учту, — усмехнулся тот, не задерживаясь, прошел в подъезд.
В вестибюле никого не было. В углу под почтовыми ящиками валялись обрывки газет, окурки, выброшенная реклама. Никаких следов пребывания засады.
— Конспиративно работает, — отметил Костя и крикнул: — Сурков!
— Не видать, не слыхать, — заметил Тарасенко. — Эй, капитан!
В ответ ни звука. Капитан испарился, как тень в неярком свете. Словно его тут и не было. Костя почесал за ухом, посмотрел на Тарасенко, безнадежно хмыкнул.
На площадке пятого этажа стояли двое мужчин, они прекрасно слышали их крики, но не стали отвечать. Ведь звали не их.
