Укрощение строптивых - Успенская Светлана Александровна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Неподалеку от нее прилизанный юноша с приторным взглядом мягко журчал в отключенный микрофон, репетируя речь:
— Нет сомнения, что эта акция инспирирована кем-то из людей, оставшихся после недавних перемен без рычагов воздействия на правительство.
Прокуратуре еще предстоит разобраться, кому выгодно беззастенчивое вранье Ларисы Верижской… Несомненно, результатом сегодняшней пресс-конференции станет громкий судебный процесс о защите чести и достоинства… Илья Шептало, Российское телевидение…
Молодой мужчина с военной выправкой, смягченной дорогим костюмом и небрежной демократичной стрижкой, сжимая в руке микрофон, пытался выглядеть ироничным и серьезным одновременно.
— Мы полагаем, что это одна из срежиссированных определенными кругами и загодя спланированных акций, используемых для обострения политической ситуации и формирования так называемого общественного мнения. Тенгиз Понькин, ОРТ…
Внезапно державшего переносную лампу осветителя случайно толкнули, и сноп света уплыл в сторону.
— Два шага назад, Юля! — в голос заорал полный, небритый тип, прилипший к глазку кинокамеры. — Свет теряем!
Девушка с мальчишеской стрижкой испуганно захлебнулась словами, захлопала глазами и попятилась, застревая каблуками в сплетении проводов.
— Мы будем информировать зрителей нашего канала о тех разоблачениях, которые… которые… которых… — Голос Юли неуверенно снизился — она забыла слова.
Это ее первый политический репортаж, она так волнуется. Раньше ей доверяли только коротенькие рассказы о событиях культурной жизни, которые ставились в эфир, если только возникала заминка с «горячим» материалом или оставалось время, которое нужно было чем-то заполнить. Она так готовилась к этому моменту! Сидела в архиве, просматривая материалы, не спала ночью в нетерпеливом ожидании утра, готовила слова, заучивала фразы…
От света тысячесвечовых ламп было так жарко, что предательская испарина выступила на лбу, сверкая в лучах софита. Быстро пройдясь пуховкой по лицу. Юля собрала волю в кулак и вновь начала:
— Мы ведем свой репортаж из Дома журналистов, где проходит пресс-конференция Ларисы Верижской, супруги предпринимателя, известного своей близостью к правящей камарилье…
Мягко покачиваясь на неровностях дороги, черный автомобиль неотвратимо приближался к зданию Домжура. За тонированными стеклами, скрывавшими пассажиров от глаз любопытных прохожих, находились героиня пресс-конференции и ее тайный сообщник.
— Для начала скажу им, что мне стало известно о планах бегства экс-президента за рубеж.
— А если это не сработает? — с тоской в голосе произнес Михаил. Ему не нравилась эта затея. — Если это его не остановит?
— Не важно. Любой резонанс в прессе будет нам на руку. А там… Как в поговорке: или он украл, или у него украли… Какая разница?
Внезапно, сбросив маску самоуверенности, Лариса по-детски прижалась щекой к плечу своего друга.
— Я боюсь, — призналась она. — Я еще никогда не выступала перед таким количеством народа. Мне страшно.
— Боюсь, тебе придется привыкать, дорогая… — мягко улыбнулся Гурьянов. — Теперь пресса будет часто донимать тебя своим вниманием.
Машина остановилась у входа. Несмотря на противную погоду, на низкое небо, беременное дождем, на подступах к крыльцу топтались репортеры, скучавшие в ожидании начала.
— Может, пойдешь со мной? — с тоской промолвила Лариса, надевая темные очки, которые, она надеялась, придадут ей уверенности в себе.
— Я не могу… — извиняющимся тоном произнес Михаил, отводя глаза.
— Ты же у меня умница, сама все понимаешь…
Он не должен был засвечивать себя, чтобы не лишиться доступа к информации. На прощание он прижался к ее сухим губам, точно перед долгой разлукой.
Корреспонденты на крыльце уже подбирались к машине, ощерясь объективами фотокамер. Времени терять было нельзя. Водитель распахнул дверцу.
— Ну, с Богом! — Набрав полную грудь воздуха, Лариса смело ступила на мокрый асфальт, на котором расплывались капли холодного апрельского дождя, так похожего на снег.
— Два слова для телеканала «24 часа»…
— «ТВ-23», буквально пару слов о вашей пресс-конференции… Верны ли слухи о том, что…
— Улыбочку для газеты «Народоволец»… И еще пару слов о…
Лариса взяла себя в руки и с уверенной усмешкой произнесла:
— Господа, мои заветные «пару слов» вы услышите через пять минут. В самом деле, не хотите же вы испортить под дождем мою прическу?
Он сидел перед мерцающим экраном телевизора и с бесплодным гневом смотрел на хищное, холеное лицо, вписанное в четырехугольник экрана. На лицо бывшей жены.
Несколько минут назад начальник охраны, ступая мягко, как лис, вышедший на охоту за курями, бесшумно возник в кабинете и, щелкнув пультом телевизора, произнес извиняющимся тоном:
— Вам необходимо быть в курсе событий…
Он не ожидал увидеть такое…
Лариса выглядела бледной и решительной. Она ясно чеканила слова, ожесточенно бросая их через ощетинившийся микрофонами телекомпаний стол, создававший защитный барьер между ней и телезрителями:
«Недавно мне стало известно о готовящейся при помощи работников спецслужб операции… Как гражданка России, я не могу молчать… Я должна говорить, как бы мне ни было страшно, какую бы тревогу за свою жизнь я ни испытывала… И я буду говорить!..»
Эта вздорная бабенка готова на все… Кузовлев не удивился, увидев знакомое лицо на экране. Ей ровным счетом ничего не известно, абсолютно ничего!
Эта шумная пресс-конференция высосана из пальца. Она ничего не сможет доказать, потому что ничего не знает! Правду знает только он.
«На деньги налогоплательщиков, переведенные через оффшорную зону на Антильских островах, был возведен огромный жилой комплекс на безымянном острове. Его точные координаты тщательно скрываются от общественности, как и то, для кого построен этот замок, оборудованный по последнему слову техники…»
Откуда ей известно, что деньги переводились через антильские банки?.. Кузовлев соображал, через кого могла произойти утечка информации. Он, начальник службы безопасности, должен закрыть рот этим людям, навсегда. Это его долг.
