Убийство напрокат - Александрова Наталья Николаевна (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Алка как раз доела кабачковое суфле и задумчиво оглядывала стол.
— Ой, я забыла салфетки положить! — по-своему истолковала хозяйка этот взгляд.
— Салфетки? — недоуменно проговорила Алла. — А мы.., это.., кушать что-нибудь будем?
— Ой! — Надежда Николаевна оглядела стол. — Хочешь еще капустки?
— Капустки?! — Алка переменилась в лице. — Ты знаешь, Надя, как я к тебе отношусь… Другая бы на моем месте обиделась…
А мясного у тебя что — совсем ничего нет?
Ветчинки там или колбаски полукопченой.., в холодильнике не завалялось?
— У меня еще печенье есть… — растерянно проговорила Надежда.
— Ладно, — гостья махнула рукой, — давай твое печенье!
Но когда она увидела крошечные воздушные печеньица, которые Надежда целый вечер пекла по специальной книге «Тысяча и один кулинарный рецепт для вегетарианцев», ей стало по-настоящему плохо.
— Надежда, — произнесла она трагическим голосом, каким обычно обсуждала на педсовете поведение хулигана Синетутова, — у вас что, совсем плохо с деньгами? Мы могли бы…
— Нет, почему… — На этот раз уже несчастная хозяйка обиделась. — Я, знаешь, решила вести здоровый образ жизни… Нам с тобой, — она выразительно окинула взглядом монументальную фигуру подруги, — не мешало бы чуточку похудеть…
— Господи! — вполголоса произнесла Алка, покачав головой. — Если бы я не знала тебя много лет, подумала бы, что у тебя просто крыша поехала… И потом, не знаю как ты, а я в прекрасной форме! На меня еще мужчины в транспорте оглядываются!
Надежда хотела сказать, что мужчины оглядываются на Алку совсем не по той причине, по которой та думает, но вовремя остановилась, поняв, что после такого ответа навсегда лишится подруги.
— А как Саша относится к твоим завихрениям? — поинтересовалась та, покосившись на Сан Саныча, который, не отвлекаясь от интересной беседы, машинально съел все, что Надежда положила ему на тарелку, и, по-видимому, остался доволен.
— Нормально относится, — Надежда пожала плечами, — почему он должен плохо относиться?
— Понятно… — пробормотала Алка и добавила совсем тихо:
— На работе небось перекусывает…
Надежда предпочла не расслышать реплику подруги, чтобы не осложнять отношений, но невольно сообщила, из врожденного патологического стремления к справедливости:
— Вот Бейсик, кажется, не одобряет…
Бейсик, замечательный Надеждин полупушистый кот рыжей охотничьей породы, действительно не понимал странное увлечение хозяйки, и их отношения в последнее время стали несколько прохладными. Если раньше он всегда проводил на кухне рядом с Надеждой очень много времени, умильно глядя на то, как хозяйка чистит рыбу или отбивает мясо, то теперь он заходил на кухню только дважды в день — в часы своего законного кормления.
Действительно, не станет же уважающий себя кот наблюдать за чисткой кабачков!
— Бейсик? — умилилась Алла. — Ну хоть один нормальный человек в семье нашелся, и тот — кот! То-то я гляжу, он к нам даже не вышел! Действительно, что ему тут делать? — Тимофеева с грустью оглядела стол и жалобно проговорила:
— Ну, Надя, хоть булочка-то с маслом у тебя найдется?
Надежда вздохнула и потащилась на кухню.
Алка увязалась за ней и там, на свободе, произвела полную ревизию холодильнику. Однако ничего интересного она там не обнаружила, кроме подсохшего куска сыра и нераспечатанной упаковки крабовых палочек. Слопав все десять штук и закусив их булкой с маслом, она малость успокоилась.
За чаем Петюнчик отвлекся от специфической беседы и сделал комплимент Надежде — похудела, мол, похорошела и прекрасно выглядит. Его законная супруга нахмурила брови и отложила очередную шоколадную конфету.
В целом вечер прошел в теплой и дружественной обстановке.
Сан Саныч не любил откладывать дела в долгий ящик. Он занялся ноутбуком буквально на следующий день, в воскресенье. Компьютер оказался в полном порядке, очевидно, его последний владелец был не простым пользователем, а понимал немного и в программном обеспечении.
— Передай Алле, — сказал он жене, — там осталось несколько файлов от прежнего владельца. Какие-то статьи и фотографии. Фотографии я бы стер, потому что места много в памяти занимают. Впрочем, думаю ей и так хватит для ее книги. Может, ты сама завтра посмотришь?
— Посмотрю, если время будет, — ответила Надежда.
Показалось ей или нет, что муж пренебрежительно хмыкнул — дескать, какие у тебя могут быть особенные дела? И времени свободного навалом… Но она сжала зубы и отвернулась. Так жить нельзя! Еще немного, и у нее разовьется самый настоящий комплекс неполноценности. Нужно немедленно занять чем-то голову, иначе она превратится в злобное, завистливое и вообще невозможное существо.
Итак уже ловит себя на том, что все время брюзжит. Это безобразие!
На следующий день выдалась свободная минутка, и Надежда подсела к ноутбуку. Машина была отличная, да не тому, как говорится, досталась, потому что Надежда подозревала, что благие Алкины намерения — это, конечно, дело святое, но вряд ли ее нетерпеливая подруга сумеет сотворить что-либо путное, несмотря на огромный опыт работы завучем старших классов.
Надежда тут же упрекнула себя в зависти и злопыхательстве и от этого слегка расстроилась, однако не стала зацикливаться на плохих мыслях, а обратилась к файлам компьютера.
На некоторых были какие-то наброски, обрывки текста с непонятными рисунками, видимо, отрывки научных статей. Вполне вероятно, что бывший владелец ноутбука использовал его для научной работы. В последнем файле были только фотографии, сделанные, надо полагать, цифровым аппаратом и занесенные в компьютер. Некоторые любят так делать — можно послать знакомым в другой город или даже в другую страну по электронной почте, да и хранить гораздо удобнее. Надежда же предпочитала старый традиционный способ, когда фотографии складываются в альбомы, и потом долгими зимними вечерами можно рассматривать их, не торопясь и с любовью вспоминая летний отдых и друзей, с кем отдыхали.
Фотографий было штук десять. Надежда от скуки стала их просматривать, перед тем как стереть. Так и есть, какая-то компания на отдыхе. Но не на море, а где-то в нашей области, во всяком случае в средней полосе, потому что деревья видны на снимках самые наши — береза, елка. Цветы опять же самые простые — ноготки, петунья, львиный зев… Кусок дома торчит… Обычный дачный деревянный дом, большой и старый. Очевидно, компания приехала на выходные к кому-то на дачу.
Надежда уставилась на фотографии более внимательно, перебрала их, по одной вызывая на экран. На первой вся компания была в сборе: она позировала на лужайке возле клумбы с однолетними георгинами, которые очень подходяще называются «веселые ребята». Всего шесть человек — трое мужчин, трое женщин.
Интересно, есть среди них хозяева дачи? И кто тогда снимает? По идее на фотографии должны быть семеро — четыре пары, один снимает, значит на фотке семеро. Но может быть бабушку престарелую попросили кнопочку нажать или соседа…
Однако неоднородная какая-то компания, наверное, не друзья, а родственники. Справа мужчина лет сорока пяти, а может и больше, но ничего себе сохранился. Загорелый, подтянутый, борода аккуратно подстрижена. Обнимает девицу. Всем хороша девица — стройная, загорелая, стрижка короткая и очень модная, очки темные поверх волос — сняла, видно, чтобы глаза на снимке были видны. Но он-то ее обнимает, а она-то к мужику этому не слишком льнет, самостоятельно себя держит. Стало быть, не жена, да вообще молода для жены-то. Но и не любовница, те уж на людях как раз норовят повиснуть, любовь свою показать…
Снова Надежда поймала себя на злопыхательстве. Совершенно незнакомые люди, она их в жизни не видела, понятия не имеет, кто такие, а уже злословит. Хорошо, хоть про себя, а не вслух.
Еще на фотографии была средних лет женщина: чуть за сорок, худая очень, одета в простое платье, на шее блестит какое-то украшение. Улыбается в объектив, а глаза усталые.
