Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Ваксберг Аркадий Иосифович (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
— Прошу садиться, пани. — Миловидная, русоволосая девушка пододвинула Степаниде стул. — Пани Пицульская сейчас выйдет к вам.
«Узнает ли она меня? — с тревогой думала Сокольчук. — Захочет ли помочь?»
Девушка вернулась в комнату вместе с немолодой, но еще статной, холеной дамой. Пышная, высокая прическа с подкрашенными пепельными локонами молодила ее лицо, а легкий грим умело скрывал возраст. Обе они остановились посреди зала и вопрошающе смотрели на посетительницу.
— Здравствуйте, пани Пицульская, — проговорила, вставая, Степанида. — Я бы хотела поговорить с вами наедине.
— Это и будет ваш заказ? — не скрывая усмешки, проговорила сочным грудным голосом Пицульская, но все же сделала знак белошвейке, и та удалилась.
— Я понимаю, в каком глупом положении оказалась, — начала объясняться Степанида. — Андрей Степанович Мачульский предупредил меня, что все пароли давно сменились и явочные квартиры могут быть завалены, но у меня нет другого выхода…
— Подождите, подождите, милочка! — Глаза пани Пицульской округлились. — Какие явки? Какие пароли? Вы в своем уме, милочка? И кто такой этот Андрей Степанович?
— Водяной, — проговорила Степанида.
— Водяной? — не на шутку переполошилась хозяйка мастерской. — Да у вас жар, милочка. Вы бредите. Лиза, Лиза! — позвала она.
Девушка тут же вбежала в комнату.
— Лиза, скорее за доктором. Пани клиентка плохо себя чувствует.
— Не извольте беспокоиться. Доктор уже здесь, — совершенно серьезно проговорила белошвейка.
Сердце Степаниды екнуло от недоброго предчувствия.
— Вы не узнали меня, пани Пицульская? — с последней надеждой спросила она.
— Конечно узнала, милочка, Вы заказывали платье для своей девочки к рождеству, — жеманно отвечала хозяйка, оглядываясь.
В дверях показался хмурый мужчина в дорогом синем бостоновом костюме и тяжелой тростью в руках. За ним вошли еще двое в советской военной форме. Степанида не успела разглядеть их погоны, офицеры встали у нее за спиной. Костяной набалдашник трости уткнулся ей в подбородок.
— Оуновка? — спросил мужчина в синем костюме.
Не в силах говорить, Сокольчук замотала головой.
— Нет? — усмехнулся «доктор». — Значит, сочувствующая?
— Я пришла перешить платье, — пробормотала Степанида первую пришедшую на ум фразу.
— Вот это? — набалдашник скользнул вдоль туловища Сокольчук и неожиданно высоко задрал подол ее юбки.
Степанида ахнула и присела. Но тут же получила пинок сзади и повалилась под ноги «доктора». Его лакированный черный полуботинок аккуратно встал на пальцы ее правой руки. В глазах Степаниды поплыли оранжевые круги.
— Имя, фамилию, быстро! — Наклонился над ней один из офицеров.
— Сокольчук… Степанида…
— Кто послал? Задание?
— Платье шить… хотела… — Договорить она не успела…
Град ударов посыпался на голову, по бокам, животу. Увернуться или защититься было невозможно: правая рука плотно прижата к полу. И как бесконечное эхо в ушах свербило: «Говори! Говори!»
Наконец почувствовала, как поднимают за волосы с пола и волокут куда-то. Сознание без конца проваливается в черную яму. Холод мгновенно забивает дыхание. «Почему мокро? Откуда вода?» Глоток воздуха, и снова холодная вода распирает глотку, течет в легкие. «Ванна. Меня топят в ванне». До умопомрачения не хватает воздуха. «Прости, Борис. Больше не могу».
— Я все скажу. Все.
Ее бросили на цементном полу ванной комнаты. Сколько пролежала она там без движений, Степанида не помнила. Очнулась, когда пришла Лиза. Белошвейка помогла ей переодеться в сухую одежду, немного привести себя в порядок.
Сокольчук понимала, что спрашивать девушку о чём-то было бесполезно, и все-таки не удержалась.
— Я могу сказать им правду? — еле слышно спросила она.
— Пше прошу, пани, — заученно улыбнулась белошвейка и под руку проводила Сокольчук в зал.
На сей раз в комнате, кроме мужчины в синем костюме, никого не было. Присев на краешек стола, он играл тяжелой тростью и хмуро исподлобья рассматривал Степаниду. Ждал.
— Неделю назад, — не поднимая глаз, тихо заговорила Сокольчук, — ко мне пришел человек. Назвался Семеном Пичурой.
Костяной набалдашник замер перед лицом Сокольчук.
— Кто такой?
— Я видела его впервые…
— Дальше. — Трость снова закрутилась в руках «доктора».
— Пичура сказал, что у него в хате скрывается тяжелораненый Сидор.
В глазах мужчины впервые заиграл живой интерес. Он даже слегка кивнул головой, как бы поощряя рассказ Степаниды.
— Показал записку, где Сидор просил меня связаться с Кривым Зосимом.
— Дальше.
— Я пошла по курьерской тропе.
— Одна?
— Нет, вместе с Пичурой.
— И где же он?
— Когда пан Мачульский сказал нам, что трапа ненадежна, мы сели в поезд. Ночью на каком-то-перегоне шпана обворовала железнодорожника. Пришла милиция. Началась проверка документов. Пичура наказал дальше ехать мне одной и скрылся.
— Все? — Желтый набалдашник приблизился к подбородку Степаниды.
— Все, — кивнула Сокольчук.
— Где живет Семен Пичура, ты, конечно, не знаешь? — утвердительно сказал «доктор». — И кроме какого-то вонючего пана Мачульского, никого показать не сможешь? Ловко!
— Я говорю правду.
— А это мы сейчас проверим. Раз предала одних, предашь и других.
Он нетерпеливо постучал тростью о край стола. Тотчас явились те же молодцы, но уже в форме боевиков УПА, в мазепинках с трезубом на чубатых головах.
— Пани большевичка, — сказал им «доктор», — утверждает, что знакома с сотником Сидором, и готова показать красным чекистам, где он прячется.
— Я не знаю, где находится сотник! — вскрикнула Сокольчук.
— Конечно, не знаешь, — расхохотался мнимый доктор. — Затем и прислали тебя, милашка, эмгебэшники к нам, чтобы вынюхать это. Но у нас такие фокусы не проходят.
Он подошел вплотную к Сокольчук и сдавил ее горло тростью.
— Или ты раскалываешься сразу, сука, или мы начинаем все сначала!
— Я сказала правду, — захрипела Степанида.
Удар в лицо сбил ее с ног. Один боевик сел ей на колени, другой заломил руки и заткнул рот вонючей тряпкой. «Доктор» принес из-за ширмы тонкий электрический провод и профессионально, с потягом, стеганул им по животу Сокольчук. От дикой боли Степанида дугой изогнулась на полу. Бандеровец только и ждал этого. Провод со свистом обвил талию женщины. Третьего удара Степанида уже не ощутила.
Ее снова приволокли в ванную комнату, окатили ледяной водой.
— Скажешь, кто тебя подослал?
— Больше я ничего не знаю, — с трудом выговорила Сокольчук.
— Тогда продолжим.
Истязали ее долго и изощренно. Пока не поняли, что женщина находится при смерти.
— Что будем делать? — остановились бандеровцы.
— Похоже, сучка рассказала правду, — сделал вывод «доктор». — Надо запросить сведения о Семене Пичуре и начинать его розыск. Если это не миф, через него найдем сотника.
— А ней как быть?
— Мне она больше не нужна.
— Прикажите добить?
— Не будем брать грех на душу. Все, что нужно, я скажу Стасику. Пусть о ее похоронах пекутся советы.
— Ясно, пан референт.
На следующее утро в оперативной сводке происшествий по области среди прочего можно было прочесть: «В пригородке Львова — селе Мелехово — на железнодорожном переезде в два часа ночи произошло столкновение локомотива с пароконной подводой, в результате чего погибла женщина. Личность пострадавшей установить не удалось».
Уже в августе следователь Медведев, приезжавший в областной центр по делам службы, заскочил в военный госпиталь к Костерному. Сильно смущаясь, положил на прикроватную тумбочку выздоравливающего капитана кулек с яблоками и мед в сотах.
— Ну, что там, как? — облапил его Костерной, сгорая от нетерпения узнать все новости.
Но ведь перед ним был следователь Медведев! Он мог выдавать лишь ту информацию, в которой был уверен на сто процентов. И капитан узнал только, что подполковник Ченцов после провала задуманного хода с лейтенантом Соловьевым был отозван в Москву, а на его место прибыл майор Строев. Ни новый начальник, ни кто другой в управлении о дальнейшей судьбе Ченцова не ведали.
