Ретро-Детектив-3. Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Любенко Иван Иванович (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
За сравнение ее с какой-то шахматной фигурой Немысский заслуживал хорошей шпильки, но слова «мне лично не хотелось бы» он произнес с таким выражением, так искренне, что Вера простила ему эту нечаянную оплошность.
– К тому же в среду к нам из Петербурга во главе особой группы, состоящей из лучших сотрудников, прибывает подполковник Пардасов, правая рука Василия Андреевича. Ему даны широчайшие полномочия. Полиция и Охранное отделение получат соответствующие предписания, и с божьей помощью мы быстро наведем в Москве порядок. А вам, Вера Васильевна, я хочу выразить свою благодарность…
Немысский встал, обозначая торжественность момента и одновременно намекая на то, что разговор подошел к концу.
– Сядьте, пожалуйста, – попросила Вера. – Я должна кое-что вам сообщить. Не только у вас есть новости. Кажется, я знаю, кто может вывести нас на этого вашего Фалтера…
Немысский послушно сел и даже потрудился придать лицу заинтересованное выражение. После того как Вера рассказала о вчерашнем своем разговоре с Вильгельминой Александровной, заинтересованное выражение сменилось недоумевающим. По мере рассказа о сегодняшней встрече с Вшивиковым у Немысского понемногу начали округляться глаза и отвисать челюсть.
Хотелось, конечно, думать, что штабс-ротмистр поражен Вериной находчивостью и сообразительностью, но Вера заподозрила неладное, и не ошиблась.
– Умеете вы… э-э… удивить, Вера Васильевна, – сказал Немысский, дослушав Верин рассказ до конца. – Видно, и сами поняли, раз револьвером поспешили обзавестись. Разве так можно? Жизнь – не цирк, в жизни не стоит совать голову в пасть к хищному зверю. Ничего хорошего из этого не выйдет…
– Я не совала никуда голову! – возмутилась Вера. – Ну-у… возможно, что напрасно разоткровенничалась со Вшивиковым, согласна. Но зато его реакция на мои слова указывает на то, что он каким-то образом причастен к шпионским делам. Если его допросить… Что вы на меня так смотрите, Георгий Аристархович, словно я вам здесь монолог Катерины читаю? В самом деле! Лучше бы приказали поскорее разыскать Вшивикова и привезти его сюда! В моем присутствии он не сможет отпираться…
– Вам стоит на время уехать из Москвы. – Голос Немысского был сух и деловит. – Тайно и быстро, не откладывая. Уехать ненадолго, думаю, что за две, много за три недели мы управимся. У вас есть куда уехать, Вера Васильевна? Родственники или знакомые в других городах имеются?
– Все мои родственники живут в Малом Кисловском! – отрезала Вера. – Уезжать мне не к кому, да я и не собираюсь…
– У меня тетка двоюродная, вдова, живет в Тульской губернии, – поспешно сказал Немысский. – У нее в Каширском уезде маленькое именьице. Добрая женщина, я ей напишу…
– Благодарю вас, Георгий Аристархович, но я, кажется, громко сказала, что никуда из Москвы уезжать не собираюсь. И мне очень не нравится подобное ваше отношение. Выходит, что пока я была нужна вам…
– Вера Васильевна! – взмолился штабс-ротмистр, прижимая руки к груди и вздрагивая всем телом вместе с аксельбантами. – Речь идет о вашей жизни! Вы подвергаете себя невероятной опасности! Как вы не понимаете…
– Все под Богом ходим, – вздохнула Вера, вспомнив Мейснера и Бутюгина. – Я все понимаю, Георгий Аристархович. И то, что поступила не очень-то умно, тоже понимаю. Кабы мне тот разум наперед… Но Вшивиков-то себя выдал! Выдал! И только я одна могу…
– Вы ничего не можете! – резко оборвал Немысский. – Попробуй, спроси его, так он скажет, что несли вы какую-то ерунду, вот он и поспешил закончить разговор. А вопрос о том, на кого вы работаете, объяснит нам тем, что заподозрил в вас агента Охранного! Там любят такие, с позволения сказать, «душевные» методы…
– Почему вы на меня кричите?! – вспылила Вера. – Почему перебиваете?! А еще офицер! Что, вся доблесть только в том, чтобы на женщин кричать?! Немедленно прекратите!
– Простите, Вера Васильевна, – тотчас же стушевался Немысский. – Простите, ради бога. Это я от волнения…
– Мужчина должен уметь держать себя в руках в любой ситуации! – отчеканила Вера. – Это нам, женщинам, позволительно проявлять чувства. Сейчас возьму и закачу вам тут такую истерику, что от Триумфальных ворот любопытные набегут!
– Прошу вас, Вера Васильевна, не надо никаких истерик. – Немысский лукаво прищурился и добавил: – Тем более что у вас и не выйдет. Не истеричного вы склада женщина.
– Это смотря как разозлить, – заметила Вера и вернулась к делу: – Итак, что у нас со Вшивиковым? Вы считаете, что он сумеет отговориться?
– Разумеется. И свалит все на Охранное отделение, которое уже восьмой год пытается вербовать всех подряд, без разбору. Великий Суворов учил воевать не числом, а умением, а им только бы ведомости раздуть.
– Зачем? – поинтересовалась Вера. – Лишние же хлопоты.
– Во-первых, старание свое показывают. – Немысский криво, неодобрительно, усмехнулся. – Во-вторых, чем больше в ведомости агентов, тем больше неподотчетные фонды. А многие, Вера Васильевна, служат не столько ради жалованья… Впрочем, не суди, да сам не судим будешь. Что же касается Вшивикова, то я, Вера Васильевна, не удивлюсь, если он окажется Фалтером. Не поручусь, но и не удивлюсь.
– Неужели! – ахнула Вера. – Но почему? Он же бывший офицер…
– Это еще ничего не доказывает, – нахмурился Немысский. – Офицерский мундир, к сожалению, не является гарантией порядочности. И генеральский, если хотите, тоже. Его могли завербовать во время войны. Он же был пластуном, ходил по вражеским тылам. Могли схватить, предложить выкупить жизнь ценой предательства. А могло быть и иначе. Настоящий Вшивиков мог выйти в отставку и поехать, скажем, к себе домой в Екатеринодар. Но по дороге его убили, забрали документы с вещами, и через какое-то время в Москве появился другой, поддельный Вшивиков. Вы, может, не знаете, но у Вшивикова нет родных. Единственное чадо у отца с матерью, которые давно уже преставились. Очень удобная личность для шпиона. Главное, не оседать там, где родился, или, скажем, там, где служил. А если еще и внешность сильно схожа, так совсем хорошо. Ну а что касается репортерского поприща, так это же просто шпионское счастье. Всюду бываешь, всюду нос суешь, с кучей народу ежедневно встречаешься, и при том никто на тебя внимания не обращает. Я уже успел немного присмотреться к Вшивикову. Благодаря вашей подсказке, кстати говоря. Но тут нужна осторожность. Осторожность, осторожность и еще раз осторожность! Четыре трупа – это не шутка! Даже не четыре, а пять…
– Что, еще кого-то убили?! – Вере почему-то подумалось, что убили Чишавадзе. – Кого?!
– Архитектора Вишневского, того самого, что строил «Альпийскую розу», и гостиницу, и ресторан. У Вильгельмины Александровны на вечерах он не появлялся, они встречались в других местах, раза два в месяц. Вишневский давно был у нас на подозрении, но уличить его было не в чем. Родом он из Варшавы, настоящего шпионского гнезда, долгое время жил в Петербурге, строил Балтийский завод, одиннадцать лет назад переехал в Москву. Убит в прошлый понедельник выстрелом в висок в своей конторе на углу Большой Дмитровки и Столешникова. Якобы самоубийство, но направление выстрела таково, что наводит на мысль об убийстве. Сам так руку не вывернешь, да и незачем. Тот же почерк – несколько неумелая инсценировка. В записной книжке пометка о встрече с некоей В.А. во вторник, то есть на следующий день, а в ящике письменного стола папка с чертежами нового двигателя для аэропланов. Грубовато, конечно. Кто же станет такую папку в ящике стола держать? Ясно же, что ее подложил убийца. Копии с чертежей снял и подложил.
– А в газетах ничего не писали, – удивилась Вера, регулярно читавшая городскую хронику. – Неужели я проглядела?
– Вдова поспешила заткнуть всем рты, – объяснил Немысский. – Самоубийство, хоть и фальшивое, тень на семью… Зачем? Покойника превосходно загримировали и похоронили как скоропостижно скончавшегося от сердечного приступа. Потому-то я так и волнуюсь, Вера Васильевна. А насчет моей родственницы подумайте. Милейшая гостеприимная старушка, немного говорлива, так зато не скучно будет. Главное, что живет она уединенно, да и вообще, кому придет в голову вас там искать? Если же вы не знаете, как объяснить отъезд вашему супругу, то я готов помочь.
