Тюрьмой Варяга не сломить - Сухов Евгений Евгеньевич (список книг .txt) 📗
Едко усмехнувшись, Владислав в первый раз за все время разговора произнес:
— Не знаю, как там твой Виктор Иванович Милехин, но ты, Александр Тимофеевич Беспалый, уж точно самодовольный болван. Я еще в Питере сказал твоим хозяевам, да, видно, они забыли тебе передать, я — вор в законе, своих убеждений не меняю и сукой не был и не буду. И со мной тебе не спеться, начальник.
— Это отчего же? — скрестил подполковник на груди руки.
— Потому что мы с тобой поем разные песни. А хочешь меня в бараний poг скрутить… Что ж, попробуй, поглядим, кто в конечном счете в дураках останется.
Каждое произнесенное слово было полновесным. Впору на весы класть.
Беспалый поднялся, в задумчивости прошелся по кабинету, заглушая накативший гнев. Наконец он вернулся, тяжело опустился на стул.
— На словах ты крепок, Варяг. Проверим, каков ты на деле будешь.
Подполковник нажал потайную кнопку под столом. Через минуту в кабинет без стука вошел высокий плотный мужчина в белом халате. За ним так же бесшумно проследовали двое охранников.
— Воробьев! — обратился к нему Беспалый. — Отведи новенького к себе в медпункт и… ну, сам знаешь что. — Подполковник подошел к врачу вплотную и прошептал на ухо: — Вот что, лепила. Впендюрь ему пентотальчику или чего там у тебя есть — может, он что важное выболтает. И вообще, пропиши ему курс химиотерапии, для начала на недельку, а там посмотрим. Ну, действуй, Гиппократ ты наш!
Глава 33 Больничка
После укола, который ему сделали в медпункте «предвариловки», Варяг как-то сразу отключился. С трудом он осознавал, что его погрузили в машину «ПМГ» и повезли по ухабистой дороге. Через какое-то время он задремал, прижавшись спиной к металлической стенке. Навалившийся сон больше походил на бред. Где-то в закоулках сознания проплывали неясные картины из прошлого, обрывки воспоминаний и снов.
Вика… Нестеренко… Джонни-Могильщик… Живой еще Ангел… Перелет из Сан-Франциско в Шереметьево… Побег… Распростертое тело Пузыря…
Все смешалось в голове в причудливый, фантастический калейдоскоп видений. В какой-то момент Владиславу привиделась Светлана. Они вдвоем сидели на кухне в их уютном доме в Сан-Франциско. Светлана показывала только что купленную новую стиральную машину… Машина завертелась… Но уже через какое-то мгновение Варяг словно наблюдал кровавую потасовку между ворами и ссученными. А еще через секунду вся Россия представлялась ему огромным полем брани. Бродяги всех мастей режут друг друга, рвут на куски. А пуще всех Рваный орудует ручищами. Да только и его смерть застает — валится громила с ножевой раной в горле. А над головой несутся ватные облака и… «черный воронок».
Его куда-то привезли.
Теперь жизнь состояла из одних провалов памяти. Владислав не понимал, где именно находится. Только подсознание угодливо подкидывало ему всякий раз безрадостные картинки о годах, проведенных в неволе. И в минуты короткого просветления Варяг осознавал: ты в тюрьме, приятель!
Варяга кинули в одиночку и через день водили в тюремный медпункт. А там — проклятые уколы, противиться которым уже не было сил. Законный уже корил себя за то, что так безропотно отдал себя в руки какому-то лепиле. Его железная воля, подточенная препаратами, теперь коробилась и покрывалась ржавчиной, а душа, переполненная полнейшим безразличием, не позволяла сконцентрироваться. Теперь это был не прежний Варяг, а безропотное существо, способное отправлять лишь элементарные животные потребности.
Ночью или днем — он утратил ощущение времени — в камеру к нему иногда заявлялся ухмыляющийся подполковник Беспалый. Александр Тимофеевич стоял над заключенным, и откуда-то издалека, как сквозь плотную вату, до сознания Владислава доносился его вкрадчивый зловещий голос:
— Ну, кто кого? Полежи, голуба. Отдохни. Тебе это не повредит. Не хотел по-хорошему с Беспалым, будет по-плохому… Таким, как ты, полезно общаться со мной.
Варяг проваливался в темную пустоту, где его невесомое тело парило в пространстве среди черных облаков и вдруг, повинуясь какой-то неведомой силе, выталкивалось на яркий свет. Тогда его глаза видели чьи-то лица, тюремные робы, погоны, автоматы, оскаленные клыки сторожевых кобелей… И потом он опять падал в черную немоту.
Глава 34 Скорый суд
Суд над Варягом состоялся через неделю. Судья Миронов — парень лет тридцати пяти, с испитым лицом и жиденькими желтоватыми волосами — накануне принял подполковника Беспалого в своем кабинете. Александр Тимофеевич привычно закрыл дверь кабинета, не позабыв повернуть ключ в замке. Потом присел в кресло рядом с судьей и, глядя тому прямо в светло-серые глаза, тихо заговорил:
— Завтра будет как обычно, Митя. Это очень опасный преступник. Косит под невменяемого. Мы за ним пять лет гонялись по всей России. Насилу выследили. Взяли в Орле или в Воронеже… не помню точно. На нем висит с десяток грабежей, два убийства. С отягчающими. Скажу тебе как на духу: прямых улик на него нет. Но я лично знаю, и в краевом управлении это известно, и даже в Москве, он виновен! Безо всяких оговорок. Так что завтрашний суд фактически пустая формальность. Но приговор должен быть справедливым. Ты же знаешь, чему нас учили. — В эту секунду подполковник Беспалый многозначительно перевел взгляд на стену, где уже лет тридцать пылились выцветшие портреты Ленина и Маркса. — Нас учили, что наказание неотвратимо. Будь уверен: этот негодяй прекрасно все осознает. Ему надо впаять «десятку» строгого режима — и дело с концом.
Судья заерзал на стареньком стуле и поднял взгляд на начальника знаменитой в округе зоны.
— Александр Тимофеевич, я, разумеется, ни на йоту не сомневаюсь в правоте ваших слов. Но ведь формально, юридически, то, что мы с вами делаем… делали до сих пор… и то, что вы мне предлагаете сделать завтра, чревато… Ведь дела на Игнатова у меня никакого нет. Свидетелей нет. Даже, смешно сказать, потерпевших нет.
Беспалый недовольно нахмурился и, встав, прошелся по кабинету.
— Ну об этом не беспокойся. Потерпевшую я тебе обеспечу. Свидетелей приведу. А протокол соответствующий городские менты живо состряпают. Потом, если тебя интересует, у меня же есть все депеши — из края, из Москвы. Об этом самом Игнатове.
— Хотелось бы взглянуть.
— Тут ты не сомневайся. Завтра же тебе до заседания все доставлю в папках, с грифом «секретно» — все как полагается. Телефонограммы, отпечатки пальцев, показания о его прошлых подвигах. Меня интересует только одно: чтоб завтра у тебя сидел адвокат — позови хоть Копылову Машку, и чтоб ты вынес ему обвинительный приговор. И не меньше «червонца».
— Как-то все это стремно, Александр Тимофеевич, — отчего-то упирался Миронов. — Как убийство-то доказывать?
— Ты сам посуди: как нам еще очистить российскую землю от этой мрази? — напирал подполковник. — Только суровым приговором. Убийства доказать мы не сможем — это ты прав: доказательств нет, и юридически ему «вышку» дать никак нельзя. Ну и ладно. Я же не прошу у тебя идти на сделку с твоей совестью. — Тут в глазах Беспалого замерцали иронические искорки. — А сделай так, как тебе твоя совесть подсказывает. Должны подонки разгуливать, или все-таки им полагается сидеть в тюрьме!
Подполковник Беспалый и судья Дмитрий Миронов уже в пятнадцатый, а то и в двадцатый раз разыгрывали этот фарс. Беспалый знал, что просто покупает судью (за каждый нужный ему приговор Беспалый «награждал» горького пьяницу Миронова ящиком водки). И Миронов знал, что подполковник его покупает (потому что всякий раз безропотно брал предлагаемый ящик водки). Для Миронова эти заказные процессы уже давно вошли в привычку. Он сурово (по требованию Беспалого) карал каких-то совершенно непонятных людей, которых откуда-то привозили в здание суда на «воронках» и после вынесения приговора куда-то увозили. А вечером к дому Миронова подкатывал милицейский «уазик», и хмурый сержант молча вносил в прихожую ящик с водкой и уходил, не дожидаясь слов благодарности.
