Против лома нет приема - Влодавец Леонид Игоревич (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
К тому моменту, когда ромашки спрятались, а лютики окончательно поникли, Юрка, пройдя через кусты вдоль канавы, вышел на такое место, откуда стало видно некое деревянное строение, напоминавшее сказочный терем-теремок, к которому, однако, было подведено электричество и в окошке светилась «лампочка Ильича». Поглядев на это творение работников долота и топора, можно было сказать, что данное сооружение не стоит заносить в «Красную книгу» памятников древнего деревянного зодчества, ибо сооружено оно максимум пару лет назад и представляет собой не жилище Василисы Прекрасной, а обыкновенную баню, которую, как видно, успели соорудить раньше, чем основной кирпичный дом для современного барина.
Механическое гудение, которое Таран издали принял за трансформаторное, при более близком прослушивании оказалось принадлежащим стиральной машине. Именно эта машина и являлась источником теплой мыльной воды, которая текла по канаве, пополняясь проливным дождем. В принципе ее было бы в канаве совсем немного, если б не ветер с водохранилища, нагонявший волны в устье канавы и не позволявший помоям мирно стекать в рукотворное озеро. По сути дела этот процесс представлял в микроминиатюрном виде модель знаменитых петербургских наводнений.
Юрка подобрался к самому началу канавы, то есть под стену теремка, обшитую тесом и раскрашенную аляповатыми изображениями водяных, русалочек, морских коньков и еще каких-то персонажей, которых при тусклом освещении рассмотреть было трудно. Свет исходил из единственного маленького окошка с резными наличниками, похожими по форме не то на пенные гребни морских волн, не то на банную мыльную пену. Это окошко от разности температур капитально запотело, и через него проглядывала только неясная тень той самой ; гражданки, которая, как и предполагал Юрка, уже начала напевать «Калина красная, калина вызрела…».
Судя по гудению стиральной машины и разным плюхам-шлепам, характерным для постирушки, баба отнюдь не балдела, а работала. Возможно, ей, как какой-нибудь несчастной Золушке, приказали все перестирать до завтрашнего утра, вот она и вкалывала, бедняжка, приняв сто грамм для бодрости.
Таран медленно и, по возможности, бесшумно обошел вокруг банного теремка. Надо заметить, что по общей кубатуре ; он не намного уступал Фроськиной даче и явно превосходил, ту самую, «нехорошую», где тусовалась команда Зуба. Построен теремок был в форме буквы Т, только «перекладина» этой «буквы» была намного выше и толще «ножки».
Светящееся оконце находилось как раз в торце этой самой одноэтажной «ножки»-пристройки. Должно быть, тут располагалась прачечная. А в том месте, где она пристыковывалась к середине двухэтажной «перекладины», над вторым этажом была сооружена шестигранная башенка-беседка с пирамидальной крышей на шести витых столбиках, увенчанной флюгерком в форме кукарекающего петушка. Прямо как в сказке Пушкина, двухсотлетием которого ТВ прожужжало все уши. Вряд ли, конечно, этот петушок мог слететь со своей «спицы» и клюнуть в темечко хозяина здешнего заведения, но то, что он был покрыт позолотой, просматривалось даже в темноте. А беседка, располагавшаяся под крышей с петушком, выглядела достаточно просторной, чтоб здешний «царь Дадон» мог там после баньки попить чайку или пивка в обществе какой-нибудь «Шамаханской царицы» с недостаточно твердыми исламскими убеждениями.
На фасаде, под башней-беседкой, размещалось, высокое резное крыльцо, на крыше которого был устроен просторный балкон, где вполне мог поместиться стол на шесть персон и тоже могло состояться чаепитие, но уже в расширенном составе. Этот балкон находился на уровне второго этажа, имевшего маленькие квадратные окошечки с резными ставенками и наличниками. А на первом этаже были окна побольше, с резными решетчатыми рамами, как бы собранными из множества кружочков, в которые были вставлены кусочки зеркального (или оклеенного специальной пленкой) стекла. Наверно, при дневном свете все это выглядело очень клево. Даже позолоченные львы у входа на крыльцо стояли. В общем и. целом хозяин небось вложил в этот банный теремок сумму, намного превосходящую ту, что лежала в коробке из-под чешских стаканчиков. А еще и каменный дворец сооружал, хотя какой-нибудь пушкинский Салтан или Дадон наверняка удовлетворился бы банным теремом в качестве постоянной резиденции. Даже неуемная старуха из «Сказки о рыбаке и рыбке», и та не глядя подписала бы акт о приемке этого дворца (по крайней мере до тех пор, пока ее амбиции доходили только до уровня «вольной царицы»),
Однако около этого поистине царского крылечка никакой «грозной стражи» ни с алебардами, ни с автоматами не наблюдалось. На асфальтированной площадке перед крыльцом была вырыта круглая яма, пробита траншея, мокли под дождем чугунные водопроводные трубы. Похоже, собирались сооружать фонтан. От площадки куда-то вправо уходила аллея, обсаженная неподстриженными кустами. Там сквозь промежутки между ветвями проглядывали еще какие-то огоньки, но горели они на территории этой дачи или уже на соседней, понять было сложно.
Таран уже обогнул банно-теремной дворец и собрался было вернуться к Полине, но тут она сама выскользнула как призрак из-за какого-то куста и пролепетала:
— Не стреляй! Это я1
Юрка сцапал ее и прошипел:
— Тебе где сказано было ждать, засранка? Ты почему тут лазишь?
— Мне стало холодно и страшно…— прижимаясь к Тарану, проныла Полина. — А твой пакет я не забыла…
— Задницу тебе надрать надо, — произнес Юрка менее суровым тоном и после этих слов, как ни странно, очень нежно погладил это самое место, туго обтянутое мокрыми джинсами.
ТЕ ЖЕ И ВАСИЛИСА
Сразу после этого нелогичного движения Таран несколько устыдился и поскорее отдернул руку, потому что Полина еще теснее прильнула к нему. Романтика сейчас была более чем неуместна, и Юрка постарался предотвратить дальнейшее развитие событий в этом направлении. А предотвратить это можно было только достаточно быстрыми действиями, которые должны были отвлечь и его, и Полину от всяких «несвоевременных мыслей».
— Так, — решительно сказал Таран, отстраняясь от любвеобильной попутчицы, — попробуем сунуться в этот терем-теремок. Может, там есть где спрятаться. Иначе мы под этим дождем вовсе задубеем… Я пойду вперед, а ты пока под крыльцом посиди. Если кашляну три раза, поднимайся ко мне. Если шум или стрельба — дуй по канаве, вылезай за забор, короче, спасайся, как можешь. Уловила?
— Да…
Полина спряталась под крыльцом, а Юрка с пистолетом наготове, стараясь поменьше скрипеть ступеньками, поднялся к дверям. Вообще-то они запирались на замок с защелкой, но сейчас оказались открытыми. Таран прислушался: кроме пения неизвестной труженицы-прачки да шума стиральной машины — Юрке даже показалось, будто работает не одна машина, — никаких ощутимых признаков присутствия людей в теремке не было. Дверь явно не охранялась изнутри.
Заглянув за дверь, Юрка увидел темный холл, служивший, должно быть, и гардеробной, где в холодное время года гости оставляли верхнюю одежду и обувь. Направо и налево от входа были две одинаковые большие, плотно закрытые двери, а прямо, в глубине холла, между двумя гардеробными стойками
— еще одна, маленькая, открытая настежь, которая, очевидно, вела туда, где распевала прачка. «Калина красная» уже закончилась печальными словами: «Ты потерял любовь, она. найденная— другому мальчику переведђнная!», и исполнительница опять-таки в полном соответствии с предположениями Тарана завела «Огней так много золотых на улицах Саратова…». Именно из этой двери в холл поступал кое-какой свет — через щели в другой, дальней двери, находившейся в конце не очень длинного коридора.
Юрка неслышно проскользнул в холл, осторожно подергал за шикарные медные ручки сперва правую большую дверь, потом левую. Обе оказались запертыми. На всякий случай Таран приложил к обеим дверям ухо, послушал — нет, ни шагов, ни голосов за ними не слышалось. Стало быть, никого там нет И на этот уик-энд здешний босс банных развлечений не запланировал. Во всяком случае, в ночь с пятницы на субботу. Может, на завтра намечает, вот прачка и пашет ночью торопится обеспечить завтрашних высоких гостей свежими простынками и полотенцами.
