В тихом омуте... - Платова Виктория (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
– Ева, – нехотя сказала Алена, и я увидела искорки закоренелого собственника в ее глазах, – только не надо сильно хлопотать лицом по этому поводу.
– Я подозревал! Я подозревал, что именно Ева! Вот оно – лицо, еще не испорченное тысячелетней историей цивилизации, – почему-то возрадовался Башлыков. – Я Башлыков. Михаил Аветикович. Актер больших и малых академических театров… Или как там у классика?
– У классиков именно так, – сказала я.
– Между прочим, моя бабушка была чеченкой и пережила все ужасы депортации сорок четвертого года. А теперь историческая справедливость требует материальной компенсации… Алена, душка, дай денег на кино.
– Сколько? – спросила Алена, глядя только на меня.
– Сущие копейки… Каких-нибудь вшивых сорок тысяч баксов, чтобы закончить манифест эпохи. Для тебя же это карманные деньги, они у тебя в горшке с цветами зарыты, я знаю!
– Я по четвергам не подаю.
– А по пятницам? Ну, будь меценаткой! История искусств тебя не забудет!.. Ева, – Башлыков обратился ко мне, – приглашаю вас на главную роль. Без проб.
Я расплывчато улыбнулась и покинула их; в “Бронксе” неожиданно обнаружилось то, что могло поднять меня на недосягаемую высоту, – бильярд!
Затесавшись в нестройную толпу игроков, я через пять минут получила возможность взять в руки кий. И с удовлетворением отметила, что уроки, полученные у старой троцкистки Софьи Николаевны, не прошли даром. Под одобрительный гул я разделалась со всеми щенками от бильярда в течение короткого времени и закончила партию в гордом одиночестве.
Когда последний шар лег в лузу, послышались нестройные хлопки, восхищенные восклицания и недвусмысленные цокания языком – я имела большой успех, черт возьми, я готова была остаться здесь надолго!
– Может быть, со мной? – раздался низкий бархатный голос. Я обернулась и увидела молодого человека с расхожей внешностью покорителя женских сердец, этакого поджарого кобелька с хорошо посаженной головой и сросшимися бровями.
Кобелек, сладко улыбаясь, положил на зеленое сукно пятидесятидолларовую купюру, но этот дешевый шик не подействовал на меня. Я небрежно вынула из кармана мятую сотенную и накрыла ею жалкий штатовский полтинник.
Все вокруг засвистели, к нам начали подтягиваться зрители; чтобы не упасть лицом в грязь, кобелек достал еще одну купюру, и партия началась.
Он играл неплохо, но сегодня был мой вечер – мне фартило; два изящных приема, которым обучила меня старуха, были встречены на “ура”; я вытащила два совершенно безнадежных шара – меня готовы были короновать!
Я засунула выигранные деньги в карман, даже не взглянув на них, стряхнула мел с рук и только сейчас заметила Алену – Алена, не отрываясь, смотрела на меня, в ее зрачках прогуливались под руку восхищение и ревность. Если до этого я могла сомневаться, то теперь сомнений не было: удачно зажаренный цыпленок зародившегося Алсниного чувства был приправлен отличным бильярдным гарниром.
Я дружески улыбнулась Алене, рванувшейся навстречу мне, и приняла приглашение кобелька раздавить с ним бутылочку текилы. Действовать нужно было мгновенно, буря и натиск, короткий поводок – я еще заставлю тебя поволноваться.
Кобелька звали Максом, это выяснилось после первого тоста; потом он, нежно наваливаясь на меня литым телом, поведал, что занимается клипами и даже что-то делал для Пугачевой, надо же! Но на меня это не произвело никакого впечатления, куда важнее была информация об Алене. Он не удивился, узнав, что меня привезла сюда именно она.
– Шит! – сказал Макс на английский манер, по-русски небрежно смешивая “черт” и “дерьмо”. – Алене всегда достается самое лучшее!
– В смысле? – Я невинно улыбнулась.
– Ты разве не в курсе? Она у нас специалист по девочкам. Она их трахает, если тебя интересует физиология.
– Что ты говоришь!
– У нее бывают отличные телки. Но ты – самое лучшее, что у нее было за последние три года. Во вкусе ей не откажешь.
– Я только сегодня с ней познакомилась. – Господи, прости мне это вранье.
– Тогда у тебя есть еще возможность выбрать, – воодушевился Макс, – между мною и ею.
– Можно, я останусь при себе?
– Можно, я тебя поцелую?
Боковым зрением я держала Алену, расположившуюся недалеко от нас, в компании жалких молодых людей, любителей выпить за чужой счет – об этом красноречиво говорил их прикид, любовно выбранный в сэконд хэнде.
– ..ты не ответила. Можно, я тебя поцелую?
Я благосклонно разрешила, и его губы осторожно коснулись моих; черт, его внешность не обманула, он действительно мог покорить кого угодно. Я ответила на поцелуй, я даже увлеклась им, на секунду забыв об Алене. Получилось вполне правдоподобно, да это и было правдой – Боже мой, как много вещей в жизни могло пройти мимо меня…
Макс решил закрепиться на достигнутых высотах, он отпал от меня, как пиявка, чтобы через секунду продолжить свою игру. Каждый вел здесь свою игру. В результате нехитрых комбинаций ему могла обломиться телка на ночь, я так и чувствовала ход его мыслей, заключенных в изящно стриженную черепную коробку.
– Хочу увезти тебя отсюда.
– Да? А мне здесь нравится.
– Черт возьми…
– Сочувствую твоей взбунтовавшейся плоти. Он коснулся тыльной стороной ладони моей щеки, и я увидела, как застыло лицо Алены, на секунду превратившееся в японскую маску гнева.
– Хочу увезти тебя, потому что хочу тебя. – Он пошел по наиболее легкому и наиболее оптимальному пути.
– Если я хорошо играю в бильярд, это не значит, что я хорошо играю в постели.
– Тебе ничего не придется делать. Я все сделаю сам.
– Это мужской шовинизм.
– Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Я дружески поцеловала его в щеку, твердую и чисто выбритую, и соскользнула со своего стула.
– Ты куда? – обеспокоился Макс.
– Через пять минут приду, – я укоризненно посмотрела на Макса.
– Тебя проводить?
– Еще успеешь.
Вечер слишком затянулся, и я, поборов невесть откуда взявшееся искушение остаться с этим красивым холеным жеребцом, отправилась в гардероб, взяла свой длинный плащ и вышла из заведения.
В лицо мне пахнул сырой ветер, мгновенно выветривший остатки хмеля, и я медленно пошла по набережной, названия которой не знала; я даже не знала, куда мне идти, но надеялась, что у меня будут достойные провожатые.
