Мертвые, вставайте! - Варгас Фред (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Не прерывая уборку, Матиас пытался поговорить с Жюльет, что-то объяснить ей, подготовить ее, успокоить. Похоже, ей действительно стало легче.
– Погоди, – сказала она. – Смотри-ка, Легенек увозит Вандузлера. Что еще старик ему наговорит?
– Не беспокойся. Он, как всегда, знает, что сказать.
Из своего окна Марк видел, как Вандузлер уехал с Легенеком. Он постарался не сталкиваться с ним утром. У Жюльет был Матиас, который наверняка говорил с ней очень бережно. Он поднялся к Люсьену. Поглощенный переписыванием военного дневника № 1, с сентября четырнадцатого года по февраль пятнадцатого, Люсьен сделал Марку знак не шуметь. Он решил взять дополнительный день отпуска, сочтя, что двухдневный грипп неправдоподобен. Глядя, как Люсьен работает, совершенно безразличный к внешнему миру, Марк подумал, что в сущности и ему лучше всего было бы заняться тем же самым. Война окончена. Итак, вновь впрячься в телегу Средневековья, хотя никто от него ничего не требовал. Работать ни для кого и ни для чего, вернуться к сеньорам и крестьянам. Марк спустился к себе и без особой уверенности открыл свои папки. Гослена не сегодня-завтра поймают. Состоится суд, и все на этом кончится. Александре уже будет нечего бояться, и она продолжит здороваться с ним на улице коротким взмахом рукой. Да, уж лучше одиннадцатый век, чем ждать, когда наступит это время.
Легенек подождал, пока они окажутся у него в кабинете, за закрытыми дверями, чтобы вскипеть.
– Ну что? – орал он. – Гордишься своей работой?
– Весьма, – сказал Вандузлер. – У тебя ведь есть обвиняемый?
– Он бы у меня был, если бы ты не позволил ему смыться! Ты продажен, Вандузлер, ты насквозь прогнил!
– Ну, скажем, я предоставил ему три часа, чтобы вывернуться. Это самое меньшее, что можно дать человеку.
Легенек хлопнул по столу обеими руками.
– Но почему, черт возьми? – крикнул он. – Этот парень тебе никто! Почему ты это сделал?
– Посмотреть, что будет, – беззаботно сказал Вандузлер. – Не следует мешать событиям. Тут ты всегда был не прав.
– Знаешь, чего могут стоить тебе твои мелкие махинации?
– Знаю. Но ты ничего мне не сделаешь.
– Ты так думаешь?
– Я так думаю. Потому что тогда ты совершишь серьезную ошибку, это я тебе говорю.
– А ты не находишь, что в твоем положении неуместно говорить об ошибках?
– А ты сам? Без Марка ты никогда бы не установил связи между смертью Софии и смертью Кристофа Домпьера. А без Люсьена ты никогда не связал бы дело с убийством двух критиков и никогда не опознал бы статиста Жоржа Гослена.
– А без тебя он сидел бы сейчас в этом кабинете!
– Точно. А не сыграть ли нам пока в карты? – предложил Вандузлер.
Молодой помощник инспектора резко распахнул дверь.
– Мог бы и постучаться! – рявкнул Легенек.
– Не успел, – извинился молодой человек. – Там один человек срочно хочет вас видеть. По делу Симеонидис – Домпьера.
– Дело закрыто! Гони его вон!
– Спроси сначала, что за человек, – шепнул Вандузлер.
– Что за человек?
– Это парень, живший в отеле «Дунай» одновременно с Кристофом Домпьером. Тот, что уехал утром на своей машине, даже не заметив рядом с ней тела.
– Пусть войдет, – процедил Вандузлер сквозь зубы.
Легенек сделал знак рукой, и молодой инспектор позвал кого-то в коридоре.
– Сыграем эту партию позже, – сказал Легенек.
Человек вошел и уселся, прежде чем Легенек успел его пригласить. Он был возбужден до предела.
– По какому вопросу? – спросил Легенек. – Давайте короче. У меня подозреваемый в бегах. Ваше имя, род занятий?
– Эрик Массой, руководитель службы SODECO в Гренобле.
– Наплевать, – сказал Легенек. – Что вам нужно?
– Я жил в гостинице «Дунай», – сказал Массой. – Неказистое заведение, но у меня свои привычки. Это совсем рядом с отделением SODECO в Париже.
– Наплевать, – повторил Легенек.
Вандузлер сделал ему знак слегка сбавить обороты, и Легенек сел, предложил сигарету Массону и закурил сам.
– Слушаю вас, – сказал он, снизив тон.
– Я был там в ту ночь, когда убили господина Домпьера. Хуже всего, что утром я, ни о чем не подозревая, сел в машину, а в это время тело лежало совсем рядом, как мне потом объяснили.
– Да, и что?
– Так вот, это было в среду утром. Я поехал прямо в SODECO и оставил машину на подземной стоянке.
– И на это наплевать, – сказал Легенек.
– Да нет, не наплевать! – взвился вдруг Массой. – Если я привожу вам эти подробности, значит, они крайне важны!
– Извините, – сказал Легенек, – я измотан. Дальше!
– На следующий день, в четверг, я поступил точно так же. Я посещал трехдневные курсы. Парковал машину на подземной стоянке и возвращался в отель затемно, пообедав со стажерами. Уточню, что у меня черная машина. Девятнадцатая модель «рено», с очень низким кузовом.
Вандузлер снова сделал знак Легенеку, пока тот не сказал, что ему наплевать.
– Вчера вечером курсы закончились. Так что утром мне оставалось только расплатиться в гостинице и не спеша возвращаться в Гренобль. Я вывел машину и остановился у ближайшего гаража, чтобы залить полный бак. Это гараж, где заправочные насосы стоят снаружи.
– Успокойся, ради бога, – шепнул Вандузлер Легенеку.
– И тогда, – продолжал Массой, – впервые с утра среды я обошел вокруг своей машины среди бела дня, чтобы открыть бак для горючего. Бак размещен с правой стороны, как на всех машинах. Тогда я ее и увидел.
– Что? – спросил Легенек, внезапно насторожившись.
– Надпись. На запыленном переднем правом крыле, совсем низко, была надпись, сделанная пальцем. Я сначала подумал, что это работа мальчишек. Но мальчишки обычно пишут на ветровом стекле, и они пишут: «Помой меня». Тогда я встал на четвереньки и прочел. У меня черная машина, на нее ложатся и грязь, и пыль, и надпись была очень отчетливой, как на доске. И тогда я понял. Это Домпьер написал на моей машине перед тем, как умереть. Он ведь не сразу умер, да?
Наклонившись вперед, Легенек буквально затаил дыхание.
– Нет, – сказал он, – он умер через несколько минут.
– Значит, когда он лежал на земле, у него хватило времени и сил протянуть руку и написать. Написать на моей машине имя своего убийцы. Повезло, что с тех пор не было дождя.
Две минуты спустя Легенек звал полицейского фотографа и мчался на улицу, где Массон припарковал свой черный и грязный «рено».
– Еще немного, – кричал Массон, несясь за ним, – и я запустил бы ее в мойку. Невероятная штука жизнь, правда?
– Вы свихнулись, что оставили подобную улику прямо на улице! Кто угодно может нечаянно стереть ее!
– Представьте себе, что мне не позволили припарковаться во дворе вашего комиссариата. Таковы, как они сказали, предписания.
Трое мужчин опустились на колени перед правым крылом. Фотограф попросил их отодвинуться, чтобы он мог сделать свою работу.
– Один снимок, – сказал Вандузлер Легенеку. – Мне нужен один снимок, как только будет возможно.
– Чего ради? – возмутился Легенек.
– Ты не один распутываешь это дело, сам знаешь.
– Даже слишком хорошо знаю. Получишь свой снимок. Зайди через час.
Около двух часов дня Вандузлер высадился из такси у Гнилой лачуги. Такси дорого стоило, но минуты тоже шли в счет. Он быстро вошел в пустую трапезную, схватил так и не обмотанную тряпкой швабру и семь раз звонко ударил в потолок. Семь ударов означали «Спуск всех евангелистов». Один удар требовался, чтобы позвать святого Матфея, два удара для святого Марка, три для святого Луки и четыре для него самого. Семь – для всех. Эту систему разработал Вандузлер, потому что всем надоело попусту бегать вверх-вниз по лестнице.
Матиас, который возвратился домой, спокойно пообедав у Жюльет, услышал семь ударов и, прежде чем спуститься, отстучал их Марку. Марк передал сигнал Люсьену, который оторвался от чтения, пробормотав: «Всем на передовую. Выполнять задание».
