Не стреляйте в рекламиста - Гольман Иосиф Абрамович (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
— Проблемы с Наташкой? — улучив момент, тихо спросил я.
— О ком ты? — надменно поинтересовался Ефим. — Не знаю такой.
Ого, значит, все серьезно. Я думаю, это к лучшему. Мне надоело смотреть, как моего друга буквально на ходу стреножат. И дело не в разрезе глаз, по мне — хоть чукча, хоть негра. Да и сам Ефим — не совсем чистый ариец. Но уж больно лихо его эта девочка скрутила.
А Ефим тем временем неспешно налил себе еще стакан и, как зомби, спокойно опрокинул его в глотку.
Дальше — страшно вспомнить. То он заряжал ружье, убивать Наташку. То запирался в туалете и там тихо стонал. То желал немедленно найти какого-то мужика с четвертого курса, с которым что-то ранее не поделил.
А потом он просто лег на пол и перестал шевелиться. К тому времени все разошлись, и я до смерти испугался. Перевернув бездыханное тело на живот, чтоб в случае чего не захлебнулся, я рванул за Маринкой. Она жила через комнату от нас.
На счастье там оказалась и Лена, давняя Маринкина подружка, мы через нее познакомились. Я даже обиделся: пришла в соседнюю комнату, а мне, почти официально по ней вздыхавшему, даже не объявилась! Но надо было спасать Ефима.
Я объяснил ситуацию. Лена поморщилась. Она относилась к Ефиму сугубо отрицательно, презирая его за излишнюю половую активность и считая пустым двуногим. Я не возражал против такой версии, так как мне очень бы не хотелось конкурировать на этом фронте с Береславским. Я свои шансы всегда оцениваю трезво. Но Ленка, как оказалось, была не падкой на внешние эффекты, а я как раз человек спокойный и терпеливый.
Увидев тело, Лена нисколько не растерялась. И хотя далее процесс был грязный, я в тот момент просто гордился ею. Девчонки заперли дверь, сняли, несмотря на мое присутствие, платья, чтобы не испачкать их о то, что они общими усилиями с помощью тонкого шланга извлекали из Ефима. То есть шлангом только заливали, а вытекало само.
На пятой или шестой процедуре — я устал считать — Ефим открыл глаза и тупо посмотрел на присутствующих. Лена пощелкала пальцами перед его лицом, посветила в зрачки моим фонариком. Потом скормила ему таблеток двадцать активированного угля. Ефим покорно ел. Постепенно он приобретал осмысленное выражение.
— Все, — облегченно сказала моя любовь. — Жить будет.
И в этот момент Береславский рванул к выходу. Правда, перепутал дверь, приняв балконную за выходную. Думаю, что если б я в прыжке не схватил его за ноги, он так бы напрямик и вышел с одиннадцатого этажа!
Ефим грохнулся на пол, я железной хваткой его держал, а девчонки сноровисто и умело связали буяна простынями и полотенцами. Где только научились?
Теперь Ефим был абсолютно недвижим. Девочки убрали в комнате и пошли в душ мыться. Потом нагрели электрический чайник, втроем стали пить чай. Береславский лежал, спеленутый, на полу и печально смотрел на нас.
— Может, развяжем? — не выдержала Маринка. Она почему-то всегда жалела Ефима, видимо считая его слабоватым на голову.
— Нет, подождем еще часок, — спокойно ответила Ленка. — Скоро он будет в норме. Непонятно, чего это с ним? Он же вроде раньше не пил.
— Любовь, — с веселенькой интонацией объяснил я.
И тут Ленка, моя Ленка, с неприязнью посмотрела на меня! Я сник, поняв, что шутку не одобрили.
К ночи мы распаковали Ефима. Он был, как всегда. Не скажешь, что два часа назад так бесновался. Девчонки ушли к себе, а я заложил Ефима на койку своего соседа, который уже отбыл на каникулы.
Утром Ефим тихо смылся, явно смущенный всем происшедшим. Я думал, что он быстро забудет Наташку, но оказалось — не так. Он бродил какой-то потерянный, и именно Ленка предложила забрать его с нами в поход по дельте Волги, практически на мою родину, которую я хотел показать своей девушке.
Эта идея меня абсолютно не привлекала, но сопротивляться — значило показать свои страхи. Мы съездили в турбюро на Петроверигский, и, к сожалению, путевки оказались недефицитными.
Вот почему я сейчас гребу, овеваемый волжскими ветрами, а мой друг Ефим нагло рулит и одновременно ловит рыбу.
К счастью, мои опасения оказались напрасными. Лена, правда, относилась к Ефиму намного лучше, чем раньше. (Черт, может, и мне впасть в какое-нибудь буйство? Бабы любят убогих…) Но я не сомневался, что в родной стихии смогу продемонстрировать свои лучшие качества.
Мы тем временем вошли в ерики, узкие извилистые рукава. После очередного поворота увидели, что первые три лодки, ведомые инструктором, причалили к берегу.
Ефим тут же стал руководить:
— Боцман, привяжи лодку. Толстый и Тимоха, на разгрузку. Ленка, ты держи фотоаппарат. — Он передал ей «Зенит», перелез через борт, вылез на берег. Потом забрал у Лены камеру и, забыв подать ей руку, потопал к кострищу. Вот поджигать все, что горит, он обожал!
Мы перекусили сухпаем, запили чайком с разожженного Ефимом костра, после чего народ стал развлекаться, как умел. Береславский, например, подбил Тимоху и еще двух «безбашенных» на ловлю лягушек для вечернего ужина. Сам, понятно, не пошел. Думаю, и лягушек пробовать не станет. Но идею подал.
Потом крикнул желающих пойти ловить с ним рыбу. Надо сказать, что ловить красноперых в этих ериках было неромантично. Больше времени уходило насадить червяка и стащить рыбу с крючка, чем ждать поклевку. Поэтому Ефим в первый же день объявил, что боится червей. И ходил на рыбалку только за тем, чтоб побалаболить с девчонками, его непременно сопровождавшими. Ну, что они в нем находят? Не понимаю!
На этот раз меня ждало большое разочарование. Пожалуй, разочарование — слишком слабое слово для описания того, что я испытывал. Пойти ловить рыбу с Ефимом изъявила желание… Лена!
Я стоял в полной растерянности. Не знал, что делать. Конечно, они пошли на берег рыбу ловить, а не в стог развлекаться, но у меня было тяжелое ощущение, что теперь все возможно.
Это не могло быть случайностью. Лена заинтересовалась Ефимом после его дебоша. Уже здесь, в походе, я пару раз ловил ее изучающий взгляд, направленный, к сожалению, не на меня. А вчера я обнаружил, что она читает его стихи, напечатанные на поганенькой синей бумаге, наверняка уворованной из нашего деканата: у него там работала старая подружка. Ленка даже смутилась.
— Мне Марина дала почитать, — объяснила она.
— А чего ты оправдываешься?
— Я не оправдываюсь, — вспыхнула она, и я же опять начал заглаживать неловкость.
Короче, Ефим ее интересовал, вот и все. Надеюсь, не сердечно. Но поручиться ни за что нельзя.
Тем более что за спиной неприятное для меня воспоминание.
На третий день путешествия мы заплыли в залив лотосов. Я сто раз или больше видел, как цветут лотосы, но остаться равнодушным все равно не мог. Огромные красно-желтые бутоны больше наших голов, они лежали среди гигантских зеленых листьев и буквально притягивали взгляд. Хотелось смотреть и смотреть. Рядом цвели небольшие, но тоже очень красивые лилии.
Ефим вовсю щелкал «Зенитом», фиксируя и водные растения, и наших девчонок. Судя по тому, что парней он почти не фотографировал, я сделал вывод, что «Зенит» у него в основном для «отмазки». Просто такой клевый метод безнаказанного разглядывания девичьих прелестей. Причем его объектив частенько останавливался на Ленке. Меня аж трясти начало! Там было на что смотреть: синий Ленкин купальник отнюдь не скрывал ее крепкие и стройные формы.
Я предложил плыть обратно. Меня не поддержали: им хотелось еще ощущений. Потом мы набрели на поляну (если так можно сказать про часть залива), густо поросшую чилимом — водным орехом. По вкусу он напоминает фундук, но в отличие от него имеет очень колючую шкурку. Ефим надрал до черта орехов и сложил на носу лодки.
Когда наконец угомонились, я предложил ему сесть на весла. Но не таков наш герой! Он тормознул проплывавшую мимо моторку и в момент договорился о буксировке. Быстро закрепили трос, моторка рванула нашу «Пеллу», девчонки покрепче схватились за борта, и, подгоняемая их визгом, лодчонка буквально поскакала вперед.
