Свои продают дороже - Некрасова Ольга (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Месяц пасли Кадышева. Ради него устроили показательное ограбление дачи соседа-композитора и, как оказалось, вляпались в конфликт с какой-то из бригад, отколовшихся от люберецкой группировки (кто бы мог подумать, что они держат над композитором «крышу»! Дача в Шереметьеве, а Люберцы где?!). А в результате — прокол за проколом. Шантаж не удался, у Брюха прострелена рука, шмон в писательской квартире не принес ничего существенного, а брать несущественное Есаул запретил.
И, наконец, он сам попался людям Шишкина, которых принял тогда за охрану Кадышева, и с перепугу выложил все, что их интересовало (а интересовал их опять же Кадышев. Ей-богу, с ним нечисто). Самое паршивое — показания Есаула проверяли у двоих схваченных вместе с ним «быков», которые поняли, что их главарь раскололся до задницы.
Уголовники добра не помнят, да и чего еще ожидать от крайних индивидуалистов, противопоставивших себя миру? Они искренне убеждены, что всего хорошего добились сами, а во всем плохом виноват дядя, которому западло не отомстить. А если виноватого дяди под рукой не окажется, мстить будут невиновному, причем с тем большим рвением, чем сильнее виноваты сами мстители. Отсюда должно быть понятно, почему Есаул в конце концов оказался за рулем угнанной машины с бомбой под сиденьем. На него наехала та самая парочка «быков», взятая на обыск в квартире Кадышева для помощи и охраны, Парочка не помогла своему лидеру, не сумела охранить и стала искать виноватого.
Опуская матерные украшения и тонкости блатных понятий, которые все равно каждый трактует, как ему выгодно, обвинения «быков» можно было сформулировать так: «Мы готовы поверить, что информация, которую ты выдал Шишкину, никому не причинила вреда. Но ты потек. Ты потерял лицо. Мы не можем тебе доверять, пока ты не смоешь позор кровью обидчика».
— Это предложение для меня неприемлемо, — холодно ответил тогда Есаул. Он смотрел на преступную деятельность как на чисто коммерческое предприятие; преступление без выгоды, ради самоутверждения, являлось для него абсурдом.
Еще недавно братва приняла бы его сторону, а тут стала многословно и путано талдычить, что-де когда живешь по понятиям, есть порядок, а без понятий будет беспредел. При этом поглядывали на Синего, который давно претендовал на лидерство. Есаул осознал, что за месяц неудач его наработанный годами авторитет упал до нуля..
Тут бы и врезать по зубам, поставить на место! Но двадцать лет назад в далеком городе Соликамске…
Деваться было некуда — с облажавшимся главарем уголовнички поступают круто: новый просто обязан уничтожить его либо физически, либо морально, чтобы избежать борьбы за власть и раскола. Есаула с его невеликими физическими данными скорее всего убивать не станут — отпетушат всем скопом… Моллюски!
Скрепя сердце Есаул начал планировать акцию, которая должна была решить две судьбы: его и Шишкина.
Об этом человеке он в тот момент не знал ничего, кроме номера джипа, но этого было достаточно. За сто долларов, сунутых гиббону. Есаул установил, что машина числится за фирмой «Галант». Позвонил на фирму: «Ваш джип меня подрезал!», — и его переадресовали прямиком к начальнику отдела безопасности господину Шишкину, в чьем ведении джип находился. Послушав шишкинское алеканье в трубке и узнав голос. Есаул с отвращением приступил к собственно планированию.
Его воротило от одной только мысли, что придется кого-то убивать. Опыт лидера преступной группы по этой части до сих пор ограничивался тараканами, да и тех Есаул шлепал газеткой, а ногой не любил — когда таракан лопается, под подошвой так противно хлопает… Он был далеко не уверен, что сможет нажать на спусковой крючок или устроить Шишкину автомобильную аварию. Оставалась бомба. Как ее сделать. Есаул вычитал в Интернете, а тол и детонатор спроворил совестливый Брюхо. Он мало того что не винил Есаула за свою простреленную руку, еще и себя считал виноватым: недооценил старичка.
Понаблюдав за стоянкой у «Галанта», Есаул понял, что подсунуть бомбу в джип или в личный шишкинский «СААБ» не удастся: на машины днем и ночью глазел объектив телекамеры. Помог случай: какой-то водила привез в магазин товар и ушел, припарковав свою «Газель» не у подвального люка, где обычно шла разгрузка, а у черного хода. Пока он разыскивал магазинное начальство, к «Газели» стали выбегать охранники, переговариваться по рациям, и в результате во двор спустился лично господин Шишкин.
Смысл этой суматохи Есаул выяснил, достав типовую инструкцию, которую изучают в школах частных охранников. Чопы были обязаны доложить о чужой машине старшему смены, чтобы тот ее осмотрел и при наличии подозрений доложил начальнику охраны (то есть в данном случае Шишкину). А тот, в свою очередь, еще раз осмотрев подозрительное авто, решал, вызывать ли ментовских саперов. Цепочку можно было и сократить: в отсутствие старшего смены инструкция позволяла охране без церемоний обращаться к начальнику.
Собственно, это был готовый план. Оставалось обеспечить подозрительную машину и отсутствие старшего смены — лишнего звена, из-за которого акция могла сорваться. А вдруг он сочтет, что машина недостаточно подозрительна, чтобы вызывать Шишкина, или, наоборот, обнаружит бомбу и тогда Шишкин тем более к ней не подойдет?
Старый «жигуленок» Есаул угнал сам, выбрав его из тех соображений, что на нем не было сигнализации.
А старшего смены взял на себя Брюхо. Надолго выводить его из строя было нецелесообразно, и Есаул попросил Брюхо, чтобы тот опоздал чопа к смене, когда дневная охрана сдает магазин ночной. Шишкин задержится, чтобы подменить своего подчиненного. А после того, как уйдет дневная смена (в ней семь человек, а в ночной только три), во дворе будет обнаружен «жигуленок»…
Итак, Есаул катался по Ленинскому, ожидая, когда сменится охрана в «Галанте». Собственно, смена происходила в эти минуты. Есаул так рассчитал маршрут, чтобы оказаться во дворе магазина спустя еще полчаса.
В кармане запел телефон, и Есаул вздрогнул: а вдруг бомба сработает на телефонную радиоволну? Предусмотрительно отключенная батарейка лежала отдельно, в кармане, а без нее детонатор не должен рвануть. Но все же трубку он раскрывал с тяжелым сердцем, вспомнив неизвестно где и когда слышанное: «паразитные токи». Вроде они возникают сами по себе и могут… По образованию Есаул был, смешно сказать, театроведом.
