Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Ваксберг Аркадий Иосифович (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Рыжему такое отношение к своей персоне не понравилось, улыбка сползла с его физиономии, и он сказал что-то резкое, от чего лица девушек залились краской.
Одна из них сказала что-то в ответ, и рыжий, с перекошенными от злобы губами, протянул руку и схватил ее поперек лица, как бы собираясь сделать «смазь».
Я не заметил, когда встал Крылов и как он оказался возле места событий, я увидел уже, как он ударил рыжего по руке, и тоже направился туда.
Лицо рыжего исказилось, и он истерически, перекрывая шум мотора, заорал: «Опять ты суешься! Хочешь пику в бок получить?!»
— А ну-ка, — сказал Крылов и улыбнулся.
Я был знаком с Крыловым несколько лет, мы дружили, и я считал, что знаю его достаточно хорошо, но сейчас мне показалось, что передо мной незнакомый человек, такой неожиданной была эта улыбка — нехорошая, жесткая и даже страшная, не сулившая ничего, кроме очень больших неприятностей. Даже мне сделалось не по себе от такого превращения и от этой улыбки, но рыжий был, что говорится, «на взводе», разум и эмоции анестезированы, и уже не смог остановиться.
— Ах ты падла… Ну я и тебя спишу… — Он держал руку в кармане и сейчас вытащил ее, раздался четкий металлический щелчок, который был воспринят моим обострившимся слухом, несмотря на тарахтенье движка, и из поросшего рыжими волосами кулака выскочил блестящий хищный клинок, скошенный «щучкой», чтобы ловчее входил в тело.
Все это произошло в считанные доли секунды, когда я делал те пять шагов, которые отделяли меня от Крылова, и как только на сцене появился нож, в уши ударил обычный для таких ситуаций истошный крик и добрые полтора десятка человек вскочили с мест и рванулись от этого пугающего предмета, загораживая мне путь, а сзади на крик бросились любопытные, чтобы посмотреть, в чем дело, возникла давка, из которой я, как ни дергался, путаясь в чьих-то телах, не мог выбраться, и, понимая, что не успею помочь, только смотрел, как на вмиг опустевшем пространстве, словно на гладиаторской арене, застыли друг против друга мой товарищ Сашка Крылов и рыжий подонок с оловянными, ничего не выражающими глазами, спутанными, давно не мытыми космами, спадающими по лицу, и струйкой слюны, текущей из идиотски полуоткрытого рта…
В такой ситуации по всем законам и инструкциям можно стрелять, бить на поражение в этого находящегося на грани вменяемости человека с лицом, превратившимся в маску убийцы, но ясно видно, что развязка произойдет через секунду, пусть растянутую в нашем восприятии, но только одну секунду, а для того чтобы вытащить пистолет, дослать патрон в ствол и выстрелить, нужно не меньше пяти-десяти секунд — целая вечность. К тому же стрелять в толпе — это большой риск, риск не для нас, а для посторонних, ни в чем не повинных людей, а значит — стрелять нельзя, рисковать можно только собой.
Они ударили одновременно: рыжий — ножом, а Крылов — опытный, бывавший в очень многих передрягах опер, который не боялся заходить в любое время суток в любой притон, участвовал в рискованных задержаниях, в драках не на жизнь, а на смерть, — отклонившись корпусом в сторону, встретил противника ногой в живот.
Бесконечная секунда заканчивалась, и мне удалось вырваться на свободное пространство гладиаторской арены, а с другой стороны из толпы выпрыгнул Гусар.
Рыжий согнулся, выронив нож, ему не хватало воздуха, и он рванул рубашку, открывая безволосую грудь, и нам с Гусаром делать было уже нечего, я только поднял оружие и, нажав кнопку, спрятал клинок в рукоятку. Крылов перевел дух.
Его шведка была прорезана по боку, лезвие чуть задело тело, оставив кровоточащий рубец, но он смотрел не на себя.
— Откуда это у тебя? — Вопрос прозвучал довольно зловеще, и рыжий попытался запахнуть рубаху, чтобы не было видно свежих царапин на груди. Взгляд у него стал другим, осмысленным и испуганным, кураж прошел, он затравленно озирался, стараясь не встречаться ни с кем глазами. — Откуда царапины? — повторил Крылов.
— Ах сволочь, — Гусар неловко, растопыренной ладонью, ударил рыжего по голове. — Так, значит, это ты, гад!
Я оттолкнул его в сторону: «Пойдем возьмем остальных», и мы, раздвинув ничего не понимающих людей, прошли на корму. Плосколицый бросился в воду сразу, а бровастый замешкался, и я схватил его за шиворот. Гусар вскочил на борт, собираясь прыгать, так что пришлось удерживать и его: «Зачем? Никуда он не денется», — и спросил у бровастого: «Кто это?» Он не сразу понял, и я кивнул в сторону плывущего: «Имя, фамилия, адрес?»
— Борзятников Васька, Красноармейская, 242, — с готовностью ответил задержанный, и я, оставив его Гусару, пошел к капитану, чтобы объяснить происшедшее и связаться с райотделом.
Гусаров
То, что произошло на моих глазах, совсем не походило на киношные и книжные изображения поединков работника милиции с преступником. Схватка Крылова с рыжим была очень короткой, совершенно незрелищной, без эффектных бросков и приемов самбо, и страшной, потому что в ней наш товарищ по-настоящему рисковал жизнью.
Впрочем, в самый момент опасности степень риска не осознается, а если и осознается, то без достаточно реальной «примерки» к себе, так уж устроен человек, защитные механизмы оберегают психику в критический момент. Я знал это по себе, так было в детстве, когда я чуть не утонул на озере, так было и сегодня.
Сейчас, когда мы надели на задержанных наручники и посадили их на палубу, чтобы не попытались выпрыгнуть за борт, пережитое напряжение стало проявляться: у меня дрожали руки, а некурящий Крылов попросил у кого-то сигарету, никак не мог прикурить, и потом, когда табак задымился, курить не стал, а просто держал сигарету в зубах, отрешенно глядя перед собой, и время от времени у него подергивалось левое веко.
Потом мне вдруг захотелось говорить, все равно о чем, просто чтобы утолить столь внезапно возникшую потребность, И я стал рассказывать что-то Крылову, а он говорил что-то мне, мы болтали о каких-то совершенно пустых вещах, а потом прошло и это, остались только страшная усталость и непреодолимое желание спать.
И сквозь охватившую меня апатию вдруг пробилась мысль: "Неужели мы действительно задержали их? ", и я тихо спросил у Крылова: «Как вы думаете, это они?»
— Они, — уверенно ответил он, и я уже не стал спрашивать, откуда эта уверенность.
Понявшие, что к чему, пассажиры плотно обступили нас, обиженные рыжим девушки, преодолевая сопротивление Крылова, пытались приложить к его ране крохотный, пропитанный одеколоном кружевной платочек, а мужчины, не зная, как проявить свою расположенность, все протягивали и засовывали нам в карманы пачки сигарет, много пачек, сколько даже самому заядлому курильщику не выкурить и за неделю. Катер подошел к пристани, и одновременно к ней подъехали две желто-синие машины ПМГ и «Волга» начальника уголовного розыска. В одной из машин сидел мокрый и жалкий Борзятников.
21 час 30 минут
В отделе подвели итоги рейда, написали рапорта, Крылов доложил результаты руководству, переговорил с коллегами, которые должны были заниматься задержанными, обратив их внимание на малозначительные детали, сами по себе пока не играющие никакой роли, но позволяющие тактически правильно построить допрос, а потом разошлись.
И хотя каждого из них связывала с райотделом невидимая ниточка принадлежности к милицейскому братству, переступив порог строгих казенных дверей, они погрузились в свой, чисто человеческий мир, с его личными и семейными делами, житейскими заботами, и хотя служебные мысли нельзя было запереть в сейф или сдать дежурному вместе с пистолетом, они отходили на второй план.
Крылов зашел домой поужинать и собирался хорошенько отдохнуть, но передумал: жаль было терять выпавший свободный вечер, и он, замазав йодом слегка ноющий рубец на боку, набрал номер телефона, записанный в его блокноте округлым элегантным почерком той, которая, как ему казалось, могла заменить не состоявшуюся два года назад любовь.
