Тень подозрения - Вильямс Чарльз (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗

— Вы думаете, это она… в ту ночь?

— Я думаю, что в этом нет никаких сомнений.

— Но как мы сможем это доказать?

— Никак.

— Никак? Это ужасно. В это невозможно поверить…

— Я знаю. Понимаете… мы можем привезти сюда .свидетелей из Нового Орлеана… — это непросто, поверьте мне… и все, что мы сумеем доказать, так это то, что она была знакома со Стрейдером. Если я пойду к окружному прокурору с такими обвинениями, он просто рассмеется мне в лицо. А если я пойду с этим к Редфилду, он, убьет меня.

Она беспомощно всплеснула руками:

— Что же нам делать?

— Ничего, по крайней мере с теми фактами, которые у нас есть. Нужно найти еще что-нибудь.

— Еще доказательства?

— Ни одно доказательство не может считаться лишним, — ответил я. — Я хочу сказать, что за ее знакомством со Стрейдером кроется что-то более серьезное.

То, что она встречалась с ним, не могло послужить причиной для убийства вашего мужа. Но они его убили.

Почему?

Она устало покачала головой:

— Это какое-то безумие.

— Слушайте, я уже спрашивал вас, но спрошу снова, так что не спешите вцепиться мне в горло. Есть ли хоть малейшее подозрение, что ваш муж был увлечен ею?

— Нет, — ответила она. — Это совершенно невозможно предположить.

— Постарайтесь отнестись к этому объективно, — настаивал я. — Представьте, что он узнал, кто она такая. Знаете, это вполне возможно. Может быть, он видел ее со Стрейдером несколько раз, или она сама решила завести с ним игру…

— Нет, — твердо ответила она. — В это я никогда не поверю, Билл.

— Расскажите мне, что он был за человек.

Она мрачно уставилась на кончик своей сигареты.

— Он был практически сломлен, по крайней мере физически, и ему пришлось полностью пересмотреть свое отношение к жизни. Он жил очень скромно, хотя и залатал основные бреши. Все вокруг считали его идеально счастливым человеком, который ушел в отставку, купил мотель, дававший ему необходимые средства, и мог проводить все свободное время на рыбалке. Но ведь человек не может за один день полностью изменить свои привычки и цели и отказаться от амбиций.

Я надеюсь, что помогала ему и была ему нужна.

Он привык жить без оглядки — как паровая машина, которая работает на полных оборотах с закрытым аварийным клапаном, и в конце концов это его погубило. Мы познакомились с ним в клинике» в кабинете врача. Я работала техником в лаборатории, а он пришел на прием к кардиологу.

Это случилось вскоре после его развода с первой женой. Вы скажете, что я воспользовалась его состоянием, но я не думаю, что он тогда находился в каком-то особом состоянии, — он жил на полную катушку, и в его жизни всегда происходило множество событий — громкий бракоразводный процесс, потеря большей части состояния, инфаркт и проигранный процесс, который его практически разорил. Во всяком случае, если бы я смогла припомнить разные детали, сложить их в одно целое и передать вам свое впечатление, — то я не думаю. Он был, конечно, более или менее благополучен, но все же жестоко побит жизнью. Правда, он старался не терять чувства юмора и даже строил планы на будущее, по крайней мере тоже старался. Он объявил, что собирается прожить остаток жизни так, как живут пожилые дамы, — если можно вообще рассчитывать на какой-нибудь остаток, а я просто помогала ему. Во-первых, мы нравились друг другу и сообща проводили время за спокойными занятиями. О серьезных поездках на рыбалку ему пришлось забыть, но мы выяснили, что оба любим ходить под парусом. Нам нравилось устраивать пикники и погружаться в воду с масками и трубками и лежать, наблюдая за подводной жизнью. Музыка казалась ему скучной, но мы оба любили читать…

Я могу продолжать дальше, Билл, но нужно ли? Он просто не был способен на такой поступок. Он слишком порядочный человек, чтобы пойти на это. И Редфилд был его другом.

Я улыбнулся ей:

— Я не собираюсь обвинять его. Просто в таком деле важно ничего не упустить. А знаем мы еще очень мало. — Я встал и беспокойно принялся расхаживать из угла в угол. Все казалось чертовски запутанным. — Вы точно передали ему, что Редфилд отменил свою поездку?

— Конечно.

— И он вас понял?

— Билл, неужели вы думаете, что кто-нибудь окажется не в состоянии понять такую простую вещь?

— Разве он никогда не бывал рассеянным? Может быть, он забыл?

Она покачала головой:

— Нет. По крайней мере, перед тем как уехать, он пообещал, что будет особенно осторожен, потому что я беспокоилась из-за того, что он едет один. Чего вы добиваетесь своими вопросами?

— Хочу понять, зачем в то утро он заезжал домой к Редфилду.

Она уставилась на меня:

— Вы думаете, он заезжал туда?

— Похоже на то. А как вы думаете, где она встречалась со Стрейдером?

Она нахмурилась:

— В его доме? В его…

— Да. На случай, если вы еще не вполне уяснили, — эта девица не слишком щепетильна. Я, думаю, что они именно там и были и там-то все и произошло.

— Но почему? — жалобно спросила она.

— Не знаю, — ответил я.

Я по-прежнему ничего не понимал, но в эти трагические пятнадцать минут все трое должны были где-то встретиться, а он был единственным из этой компании, кто уже находился в дороге, поэтому именно он и мог к ним приехать. Но, даже если все это так и было, почему они убили его? Конечно, такая ситуация могла представлять опасность, но это только в том случае, если бы у нее не хватило ума или хладнокровия. Ведь ей нужно было просто подойти к двери и сказать Лэнгстону, что ее мужа нет дома.

За этим явно кроется что-то еще. Гораздо более серьезное. Ведь в этом замешан еще один мужчина — тот, который принес кислоту и пытался расстроить здоровье Джорджии Лэнгстон гнусными телефонными звонками. Зачем? Не потому же, что Синтия попыталась подставить ее, но эта попытка провалилась, — ее единственной целью было отвести подозрение от себя, и в этом она преуспела. Зачем ломиться в открытую дверь? Кто она — садистка? Или сумасшедшая?

— Мы только сломаем себе мозги, — сказал я. — На сегодня нам нужно забыть об этом. Мы просто поужинаем и не будем больше говорить на эту тему. — Потом я вспомнил, как я выгляжу. — Если, конечно, вас не смущает перспектива показаться на публике с субъектом, у которого выбрита голова и забинтована рука.

— Нисколько не смущает, — ответила она с улыбкой, которая показалась мне натянутой только самую малость.

Около половины седьмого я побрился и надел самый легкий из двух своих костюмов. Этот серый фланелевый костюм я купил в Сан-Франциско, да так ни разу и не надевал из-за жары. Дополнив его свежей белой рубашкой и темным галстуком, я бросил взгляд в зеркало и остался вполне доволен результатом. К тому же я буду в шляпе, и мы можем заказать отдельный кабинет. «Стейк-Хаус» — самое подходящее место.

Я прошел через офис. Она крикнула откуда-то из-за занавески, что будет готова через минуту. Я уселся в бамбуковое кресло, вяло перелистывая журнал. Наконец она вышла — на ней было платье темно-зеленого цвета, темнее, чем авокадо, которое оттеняло и подчеркивало кремовую бледность ее лица и шеи и красноватое сияние волос. Она надела маленькие золотые сережки в форме ракушек и золотую брошь в виде морского конька, нейлоновые чулки и очень открытые туфли на высоких каблуках.

Я встал.

— Ух ты! — сказал я. — Вы делаете мне честь.

Она ответила мне церемонным реверансом:

— Ну что вы, благодарю вас.

— Вы слишком хороши, чтобы красоваться так перед деревенщиной. Почему бы нам не поехать ужинать в Майами-Бич?

Она улыбнулась:

— Ни за что на свете. Хотя бы потому, что придется проехать тысячу миль, а я умираю от голода.

— Ну что же, зато мы сможем позавтракать перед возвращением.

Ее серые глаза остались холодными, хотя в них и промелькнули искорки смеха.

— Скажите мне, Билл, — вы предложили это от души или так нужно для вашего расследования?

— Вы сами понимаете, что это не совсем уместный вопрос, — ответил я. — Мое предложение было совершенно искренним и шло из самой глубины моего сердца. Может быть, оно было напрасным, но… Назовите это жестом с моей стороны. Сочтите это актом поклонения искусству.