Риелтор - Житков Андрей (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Пашку он поселил в районе Ясенева, неподалеку от Кольцевой дороги. Там у него действительно обнаружилась одноклассница. Болезненного вида женщина с младенцем на руках открыла им дверь и, завидев Пашу, обрадованно вскрикнула и бросилась с ним обниматься. Младенец же испуганно смотрел на незнакомцев. Звали женщину с ребенком Ритой, и была она первой Пашиной любовью еще класса с восьмого. Первое романтическое чувство. Потом Паша стал покуривать, колоться. Они рассорились. Рита быстро выскочила замуж, родила ребенка, но с мужем ей не ложилось, в результате чего неплохая однокомнатная в центре была разменена на… В общем, самая обыкновенная, банальнейшая история, каких случаются сотни тысяч и с которыми господам риелторам приходится сталкиваться чуть ли не каждый божий день…
Рита очень обрадовалась тому, что Паша хочет у нее пожить, хотя ее, конечно, несколько удивил его «больничный» вид и женские сапоги на ногах и крайне огорчило то обстоятельство, что у него совсем нет денег. В итоге Вадиму пришлось спонсировать «первое романтическое чувство». Впрочем, много он на этот раз не дал, подозревая, что Паша опять загуляет, « раскумарится »…
Вадим доел ужин, помыл за собой посуду, зашел в гостиную. Александра смотрела телевизор и одновременно читала какой-то детектив.
— Сашка, у тебя что, черная меланхолия? — по пробовал пошутить Вадим, приобняв Александру за плечи.
— Что, очень заметно? — недобро усмехнулась Александра, убирая его руку со своего плеча. — Год прошел, как сон пустой, царь женился На другой, — сказала она задумчиво.
— Можешь объяснить, в чем дело? — Вадим напрягся: а вдруг ей что-нибудь про их отношения с Диной стало известно? Мало ли на свете доброжелателей, доброхотов, которые не преминут Шепнуть кое-что жене на ушко.
— Ты на календарь давно смотрел?
— Сегодня… — Вадим осекся. Вчера был юбилей их знакомства, а он настолько умотался со своими риелторскими делами, что из головы все повылетало — ни цветов, ни поцелуев, да и приехал он уже в первом часу — считай, сегодня! — Черт возьми, Сашка, ну я ж тебя просто обожаю! Разве это не заметно невооруженным взглядом?
— Абсолютно! — покачала головой Александра.
— Хорошо, даю тебе двадцать минут на сборы!
— Да не хочу я никуда!
— Двадцать минут, — повторил Вадим, глядя на жену, как бык на тореадора.
— Ну ладно, — кивнула Александра, смягчившись. — Еще смотря куда собираться. Если в театр, то и часа не хватит, а если просто прогуляться, тоску развеять…
— Какой, к черту, театр! — перебил жену Вадим. — Мы с тобой сейчас в самый классный кабак забуримся и будем там гулеванить, пока не надоест, хоть до утра! Боже мой, десять лет! Столько не живут!
— Ага, сосчитал наконец-то! — усмехнулась Александра. — А я уж думала, никогда этого с тобой не случится.
— Собирайся, я сказал, женщина! — Слово «женщина» произнес он с кавказским акцентом. — И жди меня!
Он выскочил из гостиной, пересчитал деньги в бумажнике и карманах, бросился в прихожую. На сегодня хватит гульнуть, а завтра у них в конторе сразу две сделки, и он получит свой законный хозяйский процент.
Покупая огромные ярко-красные розы, Вадим вспомнил о Дине, которая сейчас наверняка лежит в кровати с большим, выпирающим из-под одеяла животом, и ему неожиданно стало грустно. Ведь на самом деле он должен быть там… Нет-нет, никому он ничего не должен! Дина сама решилась на этот важный поступок, он ее не заставлял, не неволил, да и как можно заставить человека родить помимо его воли? Грусть прошла, и он заспешил домой, к Александре. После сегодняшнего напряженного, нервного дня очень хотелось настоящего веселого праздника и любви.
КАТАСТРОФА, КОТОРАЯ ОБЯЗАТЕЛЬНО СЛУЧАЕТСЯ
Митроша сидел на табурете в кухне и считал доллары. Некоторые из купюр он выборочно проверял на детекторе. Закончив считать очередную пачку, Митроша перетягивал ее широкой бумажной лентой, которую заклеивал узким скотчем. Пачки он складывал в картонную коробку из-под сапог, стоящую здесь же на столе. Вид у Митроши был довольный, он ежеминутно улыбался то ли сладостному процессу счета денег, то ли каким-то своим меркантильным мечтам.
Вошла Люся Кант. На ней был деловой костюм, в руке она держала трубку сотового телефона.
— Все считаешь, успокоиться не можешь? — усмехнулась она, глядя на Митрошу.
— Да как же?.. Надо. — Митроша прикрыл недосчитанную пачку, будто боясь, что у него ее отберут. — Деньги, они ведь счет любят!
— Жрать охота. — Люся приподняла крышку со сковороды. — Иван-то ел?
— Не знаю, — пожал плечами Митроша. — Он обналичкой занимается. Уехал. Пришлось часть денег в другой банк перекинуть, на него уже операционистка подозрительно смотрит.
— Пусть смотрит. Деньги-то наши! Сколько захотим, столько и обналичим… — Люся включила плиту, закурила. — Хотя нет, Иван прав. Большие суммы могут вызвать нездоровый интерес. И дело тут не только и не столько в банкирах и налоговиках, сколько в бандитах. Если, не дай бог, у них в банке есть наводчик, который стукнет, что мы регулярно крупные суммы снимаем, на нас обязательно какие-нибудь бандюки выйдут… А кроме того, времени у нас мало. Очень мало… Вот что, брось-ка ты свое занятие и набери телефончик нашего общего знакомого. — На стол перед Митрошей лег мобильный телефон.
— Это еще зачем? — Митроша нахмурился.
— Затем. В нашей игре наступил тот самый момент, когда мы должны заявить о себе.
— Но ведь… Еще же ведь не все… не все деньги. Он ведь не дурак, он тут же сообразит, что к чему, и начнет против нас действовать.
— Знаешь, Митроша, чем отличается дилетант от профессионала? — спросила Люся, накладывая на тарелку жареных овощей с мясом.
— Чем? — Митроша все еще сидел, грудью прикрывая пачку с деньгами.
— Тем, что дилетант всякое дело пытается довести до логического конца, а профессионал действует вне логики, так, как ему подсказывает интуиция. И от этого противник теряется, ошибается, не в силах понять дальнейшего развития событий, а профессионал всегда выигрывает. Интуиция — великая вещь. Митроша. А кроме того, еще существует поговорка: «Жадность фраера сгубила».
— Ну знаю, — кивнул Митроша, беря телефон в руку.
— Так вот, ты как раз фраер! — Люся села за стол и начала неторопливо есть.
Митроша набрал номер Кравцова.
— Да? — Голос у Вадима Георгиевича был сонный.
— Ну здравствуй, философ доморощенный, — сказал Митроша насмешливо. — Как поживаешь?
— Кто это?
— Друзья твои хорошие. Привет тебе от классика немецкой философии Канта. Ты его хорошо должен знать. Категорический императив давно изучал, нет? Вот и освежи классика на досуге, пока не поздно!
— Кто это? — переспросил Вадим встревоженно, но Митроша уже положил трубку.
— Правильно? — спросил он, преданно глядя на Люсю.
— Молодец, все сделал правильно. Почти. Теперь можешь продолжать заниматься своим любимым делом, — кивнула Люся на лежащие перед ним деньги.
Митроша, забывший, сколько купюр он насчитал, отложил пачку в сторону и начал снова.
Вадим положил трубку на прикроватную тумбочку, потер глаза, глянул на сладко спящую Александру и снова улегся в постель.
Кто бы мог позвонить в такую рань? Девять часов, суббота. Время последнего сна. Уж больно знакомый голос. Вадим вспомнил, что ему снилось, когда его разбудил звонок. Какая-то бесконечная езда на велосипеде по узкой тропе. Он не верил в сонники и в их иногда парадоксальные толкования снов, но тут ему вдруг нестерпимо захотелось посмотреть — к чему снится дорога. Впрочем, наверняка какой-нибудь бред! Позавчера он видел затрепанный сонник на полке в гостиной. Вадим поискал ногами тапочки, поднялся с кровати. Кому все же понадобилось вспоминать его философское прошлое? Человеку из прежней жизни? Ну да, занимался он Кантом, любил, да и сейчас его любит, потому что Кант — это конек, на котором можно ездить вечно, то есть не ездить, конечно, — толковать: выкапывать смыслы, писать диссертации, читать и перечитывать, прорубаясь в буреломе иезуитски построенных фраз на целую страницу, разгадывать все новые загадки немецкого Духа.
