Промедление смерти подобно - Вильямс Чарльз (библиотека книг TXT) 📗

— Пневматическую трубку, из которой убили Пепе, — пояснила Кендал. — Такой же почтальон выстрелил в него, когда протягивал телеграмму.

— А, понятно.

— Кто тот человек, с которым вы разговаривали на улице? — спросила Кендал, обращаясь к Колби. — Тот, который спрашивал время?

— Паскаль Деко. Известный французский бандит, профессиональный убийца, — ответил он и почувствовал, как по его спине побежали мурашки. — Знакомый голос?

Кендал кивнула.

— Кажется, да, — сказала она. — У него грубое, словно вытесанное из камня, лицо, а весь он похож на дьявола из преисподней?

— Посмотрите на улицу, — указав ей на просвет между шторами, посоветовал Колби, — на того воскресного художника на противоположной стороне улицы.

Кендал выглянула в окно. Выходит, Деко вместо того, чтобы давать консультации, сам исполняет заказные убийства и ликвидирует опасных свидетелей, подумал Колби. Кендал, оторвавшись от окна, утвердительно кивнула.

— Да, это тот, который убил Пепе, — произнесла она.

На мгновение в комнате воцарилась гробовая тишина. Все разом переглянулись.

— Он пока еще не убежден, что ты здесь, — обращаясь к Кендал, сказала Мартина, — и ждет твоего возвращения.

Не все понявшая мадам Буффе обратилась к Колби:

— L'homme qui a tue Ie petit Pepe… Ie… Ie swingaire 49?

Тот в ответ молча кивнул.

Дадли застыл, прислонившись к стене и уставившись в какую-то точку ничего не видящими глазами. Вдруг его губы дрогнули, и он устало прошептал:

— Единственное, чего я хочу, — это чтобы книга была написана.

— Взбодрись, Мерриман, — сказала ему Мартина, проявляя свой неистощимый оптимизм, — через двадцать минут работа над книгой будет продолжена, и завтра утром у тебя на столе будет лежать готовый роман…

Ее взгляд упал на валявшуюся на полу телеграмму. Она подошла и подняла ее.

— Бедный почтальон столько пережил, чтобы вручить нам депешу, а мы до сих пор ее так и не прочитали. Она адресована на твое имя, Мерриман, Из Ниццы.

— У меня нет никого в Ницце, — замотал головой Дадли.

Разорвав бумажную полоску, Мартина развернула телеграмму. Телеграмма, как оказалось, была на нескольких страницах, и Мартина, пролистав ее, посмотрела в конец.

— Эй! Это от мисс Мэннинг! — воскликнула она.

Вот это да, подумал про себя Колби. Все замерли в ожидании неожиданных новостей. Мартина, пробежав глазами первую страницу, посмотрела на Дадли.

— Мерриман, — мягко произнесла она, — тебе бы лучше присесть.

— Читай, — упавшим голосом сказал Дадли, — со мной уже ничего не случится.

— «Мсье Мерриману Дадли, дом номер 7, улица…» и так далее, и тому подобное, — начала читать телеграмму Мартина. — Теперь сам текст. «Прошу срочно привлечь лучшее рекламное агентство, чтобы оно как можно скорее избавило меня от одиозного образа сочинительницы эротического бреда, выходившего в свет под моим именем, и одновременно приступило к созданию имиджа совсем иной Сабины Мэннинг: историка, подводного археолога и исследователя древней культуры Средиземноморья. Точка. Шесть месяцев кропотливой работы позволили мне собрать ценный научный материал, который послужит основой для новой книги, суммирующей результаты всестороннего изучения загадочного и до сих пор не выясненного сходства бронзовых изделий, обнаруженных на финикийских галерах, бороздивших моря в стопятидесятом году до нашей эры, и на римских судах того же исторического периода, что дает повод подозревать о существовании до и во время Третьей Пунической войны разветвленной сети промышленного шпионажа. Точка…»

Дадли откинулся на спинку софы и закрыл лицо руками. Мартина с тревогой посмотрела на него и продолжила чтение телеграммы:

— «…Точка. Вы прекрасно понимаете, что ввиду огромной важности результатов проведенных мною исследований крайне необходимо добиться, чтобы с выходом этого научного произведения ни читатели, ни средства массовой информации никоим образом не связывали имя новой Сабины Мэннинг с тем, что было написано ею ранее…»

Мартина прервала чтение. Дадли, рыдавший до этого на софе, неожиданно начал истерически хохотать.

— Пунические войны. Она пишет книгу о Пунических войнах, — задыхаясь от хохота, воскликнул он и, издав громкий вопль, упал на колени рядом с софой.

— Принесите ему воды, — попросил Лоуренс мадам Буффе и бросился к нему.

Подняв Дадли с пола, Колби усадил его обратно и похлопал руками по щекам.

— Прекратите истерику! — крикнул он Мерриману в лицо.

Дадли прекратил хохотать и тупо уставился на Колби.

— Отвали, — выдавил он. — Звоните в «Эр-Франс»…

Закрыв глаза, Мерриман устало откинулся на спинку софы.

— Бедный Мерриман, — сочувственно произнесла Мартина.

— Ведь он так близок был к успеху, — воздев к потолку руки, воскликнула Кендал. — Куда же мы теперь отсюда двинем?

— Считайте меня мазохистом, но хочу, чтобы телеграмму дочитали. Она же на этом не кончается?

— Нет, — сказала Мартина и продолжила чтение:

— «Со всей серьезностью заявляю, что вся общественность должна, повторяю, должна осудить тех писателей и издательства, выпускающих подобную эротическую литературу в угоду низменным интересам определенной группы читателей, вырабатывая у них нездоровый интерес к вопросам секса. Точка. В настоящий момент моя яхта стоит здесь на ремонте, так что смогу приехать в Париж не позже чем дней через десять и лично присутствовать на коктейлях, интервью и/или пресс-конференциях, которые устроит для меня вышеупомянутое рекламное агентство. Точка…»

С другого крыла дома донесся чей-то громкий крик, затем треск и возмущенная французская речь. Колби словно подбросило. Мадам Буффе пошла на кухню за водой для Мерримана, и тяжелые шаги, все громче и громче раздававшиеся в коридоре, явно принадлежали не ей.

— Укройтесь, чтобы вас не увидели! — крикнул он Мартине и Кендал, а сам прижался к стене у двери.

Обе девушки дружно присели, спрятавшись за спинку софы и стоящий рядом с ней деревянный ящик. Человек, стремительно ворвавшийся в гостиную, обвел ее взглядом и, никого, кроме без чувств развалившегося на софе Дадли, не увидев, стал было поворачиваться, чтобы уйти, как Колби, оттолкнувшись от стены, бросился на него сзади и в падении схватил вошедшего за ноги.

Туловище незнакомца наклонилось назад, и он повалился, стукнувшись головой об пол. Его пистолет, описав в воздухе дугу, упал на ковер рядом с ними. Колби первым успел дотянуться до пистолета и ударил им бандита по голове. Затем Лоуренс для верности нанес еще один удар, после чего поднялся на ноги. Мартина и Кендал выглянули из своего укрытия.

— Если придет в себя, стукните его головой о стену, — проинструктировал их Колби.

Зажав пистолет в руке, он побежал по коридору. На кухне мадам Буффе, с трудом поднимаясь с пола, плаксиво жаловалась, что получила серьезные увечья. Проскочив мимо нее, Колби подбежал к двери, ведущей из кухни на задний двор, и запер ее на засов. Затем, повернувшись к служанке, спросил:

— С вами все в порядке?

— ..Litterature… merde 50!

— Кроме этой, есть еще входные двери? Мадам Буффе отрицательно замотала головой.

— ..Maison de fous… 51 — пролепетала она. Колби распахнул дверцы тумбочек и шкафов, извлек из них электрический удлинитель и целую охапку кухонных полотенец и стремглав побежал обратно в гостиную. Бандит лежал на полу, рядом с ним стояла Кендал. Электрическим проводом он связал бандиту ноги, полотенцами — руки. Из одного из них он сделал кляп и засунул ему в рот. Дадли наконец зашевелился и занял сидячее положение.

Взяв со стола, на котором лежал диктофон, пачку сигарет, Лоуренс достал одну и закурил. Только теперь он почувствовал, как сильно устал. Вот уже целые сутки он преодолевает самые невообразимые препятствия, то и дело встающие на его пути. Неужели теперь все кончено? Если Деко знает, что Кендал здесь, в доме, значит, вывезти ее отсюда невозможно. Роман больше не представляет никакой ценности, как, впрочем, и его с Дадли договор. Так что чек, выписанный на сумму в шесть тысяч долларов, можно выбросить в корзину для мусора.