Презерватив для убийства - Воробьев Андрей (книги без сокращений .txt, .fb2) 📗
Задача облегчалась тем, что более-менее крупных акционеров, заинтересованных в разорении или даже смерти генерального директора «Транскросса», было относительно немного. Арчи, очередной раз просматривая тщательно собираемое досье, уже мог бы наизусть рассказывать биографии этих людей, но так и не сумел определить для себя, кто же из них решился выступить в роли заказчика.
Денис Петрович, жених Нины, судя по всему, сам ходил по лезвию бритвы. Сначала была взорвана его машина, затем — происшествие на именинах Даутова, когда по чистой случайности этого Дениса чуть было не затоптали ногами на лесной дороге. Да и выгода от неприятностей патрона для негодовольно сомнительна — проще при необходимости жениться на падчерице генерального директора, а уж потом потихоньку постараться свести тестя в могилу.
Вот Глебу Игоревичу Неврюкову, исполнительному директору «Транскросса», смерть генерального могла сулить выгоды — авось, можно будет занять его место. Но, просчитав расстановку голосов акционеров в фирме, Арчи серьезно засомневался: Неврюкова терпели только из-за Даутова. Тихий, бесхребетный Глебушка вполне устраивал Анатолия Семеновича, но никак не тянул на должность руководителя «Транскросса», требовавшую крепких зубов, денег и связей. Вымогать же деньги, причем, не у какой-нибудь беззащитной старушки, а у всесильного патрона, Неврюков вряд ли бы решился.
Под стать Глебу Игоревичу был и розовощекенький Виталий Самуилович Михин, которого иначе как Витюшей не называли даже секретарши. Он застенчиво семенил по фирме, то и дело пытаясь выпросить у членов совета директоров деньги на какие-то неотложные дела или умопомрачительные прожекты вроде строительства «Диснейленда» на Васильевском острове. Когда же его ловили, напоминая о долгах, клялся, что вот-вот вернет, и также застенчиво исчезал до тех пор, пока не начинал включаться «счетчик». Пару раз Даутову приходилось вытаскивать Витюшу из таких финансовых переделок, которые привели бы другого на дно какого-нибудь пригородного карьера.
Михин, как и Неврюков, был очень удобен для генерального директора — он бы никогда не осмелился идти против его воли. Правда, людям Арчи удалось выяснить, что Виталий Самуилович, руководивший одним из отделений «Транскросса», втихаря ведет свой небольшой бизнес, утаивая доход от начальства. Ну, да это не смертельный грех, а главное — не повод заниматься вымогательством дополнительных средств у шефа.
Также никаких серьезных зацепок не было на Климентия Антоновича Ремизова и еще двоих членов совета директоров.
Гораздо интереснее оказалась при ближайшем рассмотрении личность коммерческого директора — Александра Дмитриевича Стаценко. Никакого компромата на него не нашлось даже у вездесущих руоповцев, но не было и точной информации о его предыдущей жизни. В Питер Стаценко приехал в начале девяностого года откуда-то из Сибири, причем, с деньгами, так как сумел прикупить несколько аппетитных пакетов акций различных фирм. Трудовой книжки у Александра Дмитриевича в «Транскроссе» не оказалось. Вместо нее у кадровиков хранился только выписанный ими дубликат, где первой записью значилось, что в 1990 году Стаценко был принят на должность специалиста по снабжению.
Арчи-Николай безуспешно пытался воспроизвести на листке бумаги спецназовскую татуировку, которую он видел однажды в сауне на плече исполнительного директора. Но художник из бывшего оперативника был никудьппный, и он, скомкав листок, выбросил его в урну. По неподтвержденным пока сведениям одного из «источников», разорившегося предпринимателя, Стаценко году в девяносто третьем принимал участие в неком подобии партийно-хозяйственного актива, проведенного участниками «манышевской» группировки в одной из питерских гостиниц.
Ситуация тогда, действительно, сложилась весьма неординарная. Вольготная жизнь рэкетиров, аккуратно стригущих ларечников, безропотно выплачивавших дань, была омрачена появлением закона «О применении контрольно-кассовых машин». Этот закон буквально выбил табурет из-под ног бандитов. В связи с необходимостью производить все расчеты только с помощью кассовых аппаратов, у предпринимателей возникли острые проблемы с «неучтенкой», которой они расплачивались со своими «крышами».
«Манышевцы» сообразили, что в данном случае продолжать тупо трясти своих подопечных бесполезно, и собрали их в количестве человек трехсот в банкетном зале одной из гостиниц на совещание.
Как в те дни с горькой иронией писали «Санкт-Петербургские ведомости»: «На встрече с сожалением констатировались активные действия налоговой инспекции в ряде мест, в том числе у метро “Академическая”, где уже в первый день применения закона большинство владельцев ларьков было подвергнуто штрафам за отсутствие контрольно-кассовых машин.
Организаторы встречи предложили бизнесменам в течение одной недели попытаться найти возможность обхода закона. Несмотря на обещанное за идею вознаграждение в несколько сот долларов, никаких практических идей, как это сделать, пока не подано.
После окончания официальной части, совещание продолжилось за закрытыми дверями. Особую обеспокоенность его участники выразили бесконтрольностью при хищениях автотранспорта.
Была также выражена неудовлетворенность работой правоохранительных органов, чья деятельность пока не принесла желаемых результатов в раскрытии последних краж машин ВАЗ-2108 и 2109 с охраняемых стоянок, принадлежащих присутствующим господам.
Участники совещания намерены приложить все силы к установлению личностей похитителей и наведению “должного” порядка».
По сведениям агента, Стаценко, якобы, не только присутствовал на этом совещании, но даже выступал.
Поэтому Арчи справедливо рассудил, что этим человеком следует заняться более серьезно.
А Александру Дмитриевичу Стаценко в тот день, пока сыщик изучал его досье, было глубоко наплевать на «Транскросс» со всеми проблемами. Вернее, коммерческий директор просто на время забыл о них, безуспешно торгуясь с сытой чиновницей в одном из дворцов, отданных после революции под ЗАГС.
Дело в том, что недавно приехавшая погостить из Сибири племянница Стаценко собралась замуж. Причем не где-нибудь, а именно в Питерс. Все было бы хорошо, но жених беспутной, но все-таки родной племянницы тоже случайно попал в город на Певе, выбравшись сюда с невестой по туристической путевке.
Когда молодые легкомысленно отправились во Дворец бракосочетания, чтобы подать документы на регистрацию брака, строгая тетя-регистраторша живо охладила их пыл, сообщив, что по закону брак может быть зарегистрирован только по месту жительства одного из супругов или их родителей.
— Поэтому, мои дорогие, — проворковала столоначальница, — езжайте-ка лучше к себе домой. Там и женитесь на здоровье.
Только племянница Стаценко оказалась под стать своему дяде — такая же упрямая. Теперь Александр Дмитриевич был вынужден лично наведаться в ЗАГС и вести торг. Сначала он попытался напомнить заведующей о том, что во Дворце некогда была уже расписана чета известных певцов. Причем, в церемонии принимал участие даже мэр города, некогда известный юрист, а сама заведующая, позднее оправдываясь в прессе за содеянное, утверждала, что в этом дворце можно поженить кого угодно.
На это просителю было сказано, что одно дело, когда городской глава лично женит всеми любимую Аллу Пугачеву, а другое когда вес, кому не лень, ринутся по следам примадонны. Засим Александру Дмитриевичу волей-неволей пришлось уговаривать собеседницу сменить гнев на милость и «в виде исключения» расписать его родственницу. Аргумент в три сотни баксов оказался достаточным, бриллиантовые серьги чиновницы благосклонно блеснули в лучах солнца, и молодым был назначен день торжества.
В последующие дни Стаценко, казалось, занимался только организацией свадьбы, и сыщикам Николая-Арчи оставалось лишь сонно наблюдать за этой суетой. Однако они недооценили коммерческого директора: заехав к владельцу одного из небольших, но уютных ресторанчиков, он не только согласовывал ассортимент блюд, которые должны быть на столе у молодоженов. Разговор, в частности, касался какого-то агентства, от которого «ну просто житья не стало». Александр Дмитриевич посоветовал владельцу ресторана, чтобы припугнуть строптивцев, им в офис швырнуть гранату.
