Девушка ищет спонсора - Черненок Михаил Яковлевич (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
– Это вылитая Ядвига Станиславовна Саблина, какой она представляется мне по словесному портрету, – сказал Лимакин.
– Сам никогда старушку не видел?
– Нет. Труп не захоронен?
– Дата и место захоронения в моей тетради не указаны. Значит, надежда на опознание пока не потеряна. Сейчас созвонюсь с моргом.
Щепин взялся за телефон и стал названивать по разным номерам. В конце концов ему удалось выяснить, что № 88 еще находится в морге, хотя документы на погребение уже оформлены. Договорившись придержать выдачу трупа «гробовщикам» до особого распоряжения, Щепин посмотрел на Лимакина:
– Остается разыскать кого-либо из родственников старушки или хорошо знавших ее.
– В Новосибирске живет дочь Саблиной Дина Павловна. Домашний телефон… – Лимакин заглянул в записную книжку и назвал номер. – Позвони, Андрюша.
Ответивший на звонок сын Дины Павловны юношеским баском сказал, что мама в школе и предложил позвонить в учительскую, где она сейчас должна быть. Через несколько минут Щепин заговорил с самой Диной Павловной. Представившись по всей форме и объяснив причину своего звонка, он быстро договорился с ней о встрече на территории областной больницы у входа в морг. Положив телефонную трубку, вздохнул:
– Предстоит неприятная процедура. Служебную машину на такие выезды у нас не дают. Придется, Петро, катить нам в общественном транспорте…
Когда Лимакин со Щепиным сначала в метро, затем в автобусе добрались до больничного городка, занимающего большой квартал у оживленной магистрали на левобережье Оби, Дина Павловна уже поджидала их возле белого Г-образного здания морга. Скромно одетая худощавая женщина с печальными карими глазами молча выслушала Щепина о порядке предстоящего опознания и на вопрос – согласна ли она принять участие в этой следственной процедуре? – так же без слов наклонила голову.
Областная обитель усопших и убиенных была сооружена по последнему слову строительной техники. Двустворчатые, с оргстеклом двери раскрывались легко и бесшумно. Длинный коридор, где всю левую сторону занимали вместительные холодильники, в которых на стеллажах хранились трупы, освещался холодным мертвенным светом люминесцентных ламп. Справа от входа располагались остекленные светлые залы со столами из нержавейки. На одном из таких столов лежал обнаженный почерневший труп, и два эксперта-анатома в медицинских шапочках и халатах проводили его вскрытие. Несмотря на работавшую вентиляцию, казалось, будто все большое здание морга пропитано стойким формалинным запахом.
Вызванный Щепиным служитель, поочередно заглянув в несколько холодильных камер, отыскал труп, к руке которого были прикреплены две бирки. На одной стояла жирная цифра 88, на другой – номер постановления о назначении экспертизы, проведенной сразу после доставки трупа с места обнаружения в морг. Рядом лежал перевязанный синтетическим шнуром рогожный сверток, помеченный двумя фиолетовыми восьмерками. Узнав, что будет проводиться опознание, служитель попросил проходившего по коридору паренька, похожего на студента-медика в белом халате, «притащить носилки, чтобы перенести труп из холодильника в анатомический зал».
Опознать потерпевшую по лицу, обезображенному тлением и черными сгустками засохшей крови, было невозможно. В присутствии понятых Дина Павловна опознала мать, Ядвигу Станиславовну Саблину, по негнущемуся пальцу, характерным особенностям тела, размеру обуви и по одежде. В связи с обнаружением трупа в черте Новосибирска, расследование происшествия входило в обязанности городской прокуратуры. Щепин тут же стал писать протокол опознания.
Оказавшийся не у дел Лимакин вышел из морга. На душе у него было муторно и тревожно. Печальный финал Ядвиги Станиславовны ни на йоту не приоткрыл тайну загадочной смерти Николая Валентиновича Теплоухова.
Глава XIII
От Алены Волосюк Голубев ушел с чувством глухого раздражения. Создавалось такое впечатление, будто в разговоре с фотомоделью он что-то упустил, не сумел подобрать к самовлюбленной и не слишком-то уж хитрой девице словесного ключика, который раскрыл бы ее до конца. На первый взгляд, Алена была искренна, не увиливала от ответов и, судя по тому, как она изменилась после телефонного разговора с Черемисиным, скоропостижная смерть спонсора для нее оказалась неожиданностью. Это давало основание предполагать, что непосредственного отношения к трагедии, разыгравшейся в райцентре, Волосюк не имеет.
Самым ценным из разговора с Аленой было, пожалуй, то, что теперь стала понятна причина конфликта Вики Солнышкиной со своей родительницей и подтвердилась симпатия Теплоухова к Нино Кавазашвили. Невольно напрашивался вывод: если обольстительная грузинка встречалась в доме Вики с Казбеком, то она вполне могла встретиться там и с Теплоуховым. Сразу возник вопрос: знала ли об этой встрече Вика?.. Если судить по ее болезненной реакции на случившееся, не знала. Но подруги могли действовать и в сговоре. Скажем, у них был разработан какой-то план, однако концовка секретной «операции» для Вики оказалась обескураживающей. И зачем в случае сговора ломать дверной замок? Проще было сослаться на утерянный ключ, которым якобы воспользовались мнимые преступники…
Увлекшись размышлениями, Голубев не заметил, как оказался перед роскошным офисом фирмы «Лебедь». Толком еще не решив, с кем здесь побеседовать в первую очередь, Слава поднялся на гранитное крыльцо и потянул за дверную ручку. Дверь оказалась закрытой на запор. С внутренней стороны за стеклом висела табличка: «Извините, сегодня мы не работаем».
Прислонившись к стеклу, Слава увидел в меблированном мягкими креслами фойе похожего на штангиста-тяжеловеса парня в расписной камуфляжной куртке. Из расстегнутого ворота виднелась вошедшая у российских военных в моду тельняшка. Развалившись в одном из кресел, парень скучающе дымил сигаретой. Лунообразное лицо его не выражало никаких эмоций.
«Охранник офиса», – догадался Голубев и постучал по дверному косяку. В ответ здоровяк равнодушно показал на табличку: читай, мол, что там написано. Пришлось Славе показать красные корочки служебного удостоверения. Парень с неохотой, будто предстояла очень трудная работа, поднялся и подошел к двери. Приоткрыв ее, хмуро спросил:
– Чо барабанишь? Читать разучился?
– Ага, буквы малость подзабыл, – съерничал Слава. – У вас сегодня санитарный день или все ушли на фронт бороться с организованной преступностью?
– Шефа повезли в церковь отпевать, потом – на кладбище.
Голубев прикинулся незнайкой:
– Что с ним случилось?
– Скоропостижно умер.
– Инфаркт?
– Я в болезнях не разбираюсь, – примитивно увильнул от ответа здоровяк.
– Я тоже не врач, – из солидарности сказал Слава и развернул удостоверение. – Сотрудник уголовного розыска. Предлагаю побеседовать на вольную тему.
Парень уперся туповатым взглядом в документ. Изучив его, буркнул:
– Сторож я тут.
– А где Михаила Буфетова можно увидеть?
На лице парня появилась гримаса, похожая на удивление.
– Ну, я Мишаня… то есть Михаил Буфетов, – не сразу ответил он.
– Почему из личного телохранителя шефа. превратился в сторожа? – воспрял духом Голубев.
– Власть переменилась.
– Кто теперь «Лебедем» командует?
– Черемисин пока.
– Может, пропустишь в офис? Сядем рядком да потолкуем ладком…
Буфетов распахнул дверь. Пропустив Голубева, щелкнул запором. Усевшись в кресло, бросил желтенький фильтр искуренной сигареты в стоявшую рядом фаянсовую урну и сразу закурил новую. Разговор вначале складывался плохо. Мишаня оказался из тех молчунов, которые каждое слово произносят с потугой.
Почти полчаса Славе пришлось потратить лишь на то, чтобы узнать, каким образом Буфетов стал телохранителем Генерального директора. Оказывается, познакомился он с Теплоуховым два года назад в бассейне «Нептун». У обоих на груди были одинаковые татуировки. Разговорились о морской десантной службе. Вспомнили некоторых отцов-командиров, и Теплоухов предложил Буфетову «непыльную, но денежную работу».
