Дальше живут драконы - Веденеев Василий Владимирович (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
Глава 7
Вот и разгорелось лето – пыльное, городское, с огромными очередями за авиа – и железнодорожными билетами, мороженым, прохладительными напитками. Днем под палящими лучами потихоньку плавится асфальт и висит над магистралями, забитыми транспортом, неистребимая синеватая дымка. Не могут ее разогнать ни ветерок, изредка набегающий на город, ни короткие и яростные летние грозы.
Снова душно и маятно в поездах дальнего следования и электричках, увозящих горожан к их фанерным скворечникам на шести сотках, громко именуемым дачными или садовыми участками. Есть в столице и дачный трест, но только не для всех – нужно обладать достаточным весом и занимать определенное кресло, чтобы в дачном тресте предложили прелестную дачку недалеко от Москвы. Поэтому и мотаются не имеющие кресел горожане аж за сотню километров, чтобы за световой день успеть прибить незнамо как и где добытые дощечки – стройматериалы дефицитны и дороги, а жить все лето в шалаше не хочется…
В погожий летний день серенький «Москвич» пробирался проселком к лесной глуши. Остановился. Хлопнули дверцы, вышли двое – потягивавшийся от усталости Аркадий Лыков и озабоченный Витя Жедь с хозяйственной сумкой в руках.
Жедь тщательно запер двери машины и повел приятеля в лес. Шли молча. Усыпанная порыжелой, прошлогодней хвоей земля, глушила звук шагов. Аркадий зевал – плохо выспался, а вставать пришлось рано. До поздней ночи Лыков ломал голову над данными, которые удалось собрать о Михаиле Павловиче, и прикидывал: как получить еще более достоверные сведения? Олег Кислов обещал собрать хитрый аппарат, дающий возможность прямо из машины подслушивать телефонные разговоры. Пришлось повозится со схемой, показать ее кое-кому из сведущих людей, тщательно скрывая причины своего интереса, а потом доставали детали. Теперь, вроде, дело пошло на лад, и скоро все телефонные переговоры Михаила Павловича будут известны.
Да, пришлось за последнее время покрутиться – Анашкин добыл машину, сам перекрасил ее и сменил номера, объяснив, что опасно ездить на ней только первые дни, а потом гаишникам и постовым милиционерам станет не до этой тачки: в городе ежедневно совершается множество угонов и краж, постовой не в состоянии запомнить все номера разыскиваемых машин и их приметы, Тем более, цвет кузова уже изменен и номерной знак другой. Теперь можно проследить перемещение Михаила Павловича – по номеру телефона нашли его работу, выследили машину, знают, где он живет, где квартирка его любовницы, известны в лицо его жена, кое-какие знакомые. Но медленно все, ой как медленно.
Витя Жедь шагал торопливо, сдвинув на затылок потертую кепку и крепко сжав толстыми пальцами ручки хозяйственной сумки. Ему было жарко и маятно, от долгого сидения за рулем противно прилипла к спине майка, а впереди обратная дорога, и есть неотложные дела в городе, куда надо обязательно вернуться к обеду. Хорошо, что идут на знакомое местечко, бывал тут как-то, – когда еще горбатился на заводе. Туда, в глухое урочище, и вел Жедь Аркадия.
На перекрестке тропок Витек ненадолго остановился, осматриваясь, – правильно ли держит направление? Убедившись, что все в порядке, он повеселел, начал насвистывать и вскоре вывел Лыкова на опушку поляны.
Присели под кусточком, закурили, шаря глазами по зарослям на другой стороне – нет ли там кого, не забрели ли на поляну сборщики ягод, грибов или целебных трав? Нет, вроде никого. Тогда Витек открыл сумку и вытащил завернутый в промасленные тряпки тяжелый сверток. Развернул, и перед глазами Аркадия тускло блеснула сталь.
– Во! – Жедь подбросил на ладони облезлый наган. – К нему есть шестнадцать патронов. Сплошной расход с этими игрушками, хорошо еще, нужного человека отыскал и перекупил.
Следом за наганом из свертка появился плоский длинный ТТ, а потом пугающий своими размерами парабеллум.
– Парабеллум – это вещь, – вытаскивая из его рукояти обойму, бормотал Витек, – девять миллиметров, не хрен собачий.
Открыв помятую жестяную коробочку из-под конфет, он высыпал на тряпку горку патронов и ловко рассортировал их по калибрам.
– Гляди, – поманил он Аркадия, – из нагана стоит пару раз пальнуть, а на два полных барабана оставить. Мне говорили, что лучше из нагана бить, у него гильзы не выскакивают. Ты себе чего возьмешь?
Лыков перебрал арсенал и остановился на парабеллуме.
– Правильно, – одобрил Витек, – а я с наганом буду. Гришке чего дадим?
– Не хватало еще, его вооружать, – вскинулся Лыков. – Олегу дать пистолет – и достаточно. Кстати, все надо надежно спрятать до дела, нечего раньше времени разда вать.
– Спрячем, – заверил Жедь, – будь спокоен.
– Ну? – Еще раз осмотревшись по сторонам, Витек взял наган и вставил в каморы барабаны желто поблескивавшие патроны.
Лыков, подобрав комок сухой земли, подошел к толстому дереву, начертил на его стволе неровный круг, а в расщелины старой коры впечатал остатки комка, как центр импровизированной мишени.
Отсчитав двадцать пять шагов, Аркадий повернулся и, вскинув парабеллум, выстрелил.
Бум, бум… Метнулась испуганная выстрелами птица, сидевшая в кустах, глухо прокатилось по полянке эхо и умолкло, поглощенное лесом. Брызнули мелкие щепки, взметнулось легкое облачко пыли от разбитой пулями коры, и стали видны две дырки рядом с осыпавшимся комком земли.
– Прилично, – одобрил Жедь и поднял наган.
Бом, бом… Снова прокатилось эхо и снова пропало, с легким шорохом осыпалась расщепленная кора. Рядом с первыми дырками на стволе дерева появились другие, поменьше диаметром.
Светило белое солнце, словно прятавшееся от выстрелов в пелене серого марева, шелестел в листьях робкий ветерок, как будто напуганный неожиданным шумом в столь тихом месте, где даже эхо прячет в себе глухой лес и не отдает обратно. Парило, как перед сильной грозой. Тело покрылось испариной – от духоты приближающейся грозы или от того, что сделан еще один шаг туда, откуда уже нет возврата?
– Хватит! – Лыков придержал руку Жедя, хотевшего снова выстрелить. – Солнышко высоко, давай собираться обратно. Кстати, как с остальными делами?
– Нормально, – бережно упаковывая оружие и пряча сверток в сумку, откликнулся Витек. – Бумажки нам будут, поскольку человечка я отыскал, и деться ему от меня некуда. А вот одежка? Морока с ней, добывать надо, перешивать.
– Ладно, – подумав, согласился Аркадий, – но с бумагами поторопи, время не ждет.
Жедь согласно кивнул и подхватил за ручки клеенчатую сумку. Прикурил, и они пошли по тропинке, торопясь выбраться на проселок, где остался «Москвич»…
В эфире шелестело, шуршало, как будто там, в неизведанных глубинах, старательно пересыпали песок. Крутя ручки настройки, Кислов усмехнулся – вот, неожиданным образом пригодился давний разговор со случайным знакомым, оказавшимся главным инженером телефонной станции.
Ехали, помнится, в одном купе на юг, болтали о всякой всячине, перескакивая с одной темы на другую, пока речь не зашла о телефонах. Собеседник сразу оживился, чувствуется, сел на любимого конька и понес. Тогда-то и узнал Олег, что телефонная связь, оказывается, крайне ненадежна, и умелый человек вполне может сделать приборчик, позволяющий прослушивать разговоры частных лиц – инженер даже набросал примерную схемку на бумажной салфетке, которую Кислов, – еще не отдавая себе отчета, зачем, – спрятал в карман.
Нет, государственных секретов при помощи этого приборчика узнать не удастся – такие переговоры ведутся по специально защищенным линиям. Правда, приборчик пришлось усовершенствовать, – спасибо, Лыков помог, – зато теперь все переговоры Михаила Павловича Котенева – уже известна и фамилия – стали доступны.
Настроившись, он терпеливо ждал, когда раздастся характерное потрескивание, означающее, что абонент набирает номер, или зазуммерит, когда его будет вызывать на связь другой абонент.
Олег поглядел на уютно устроившегося за рулем Гришку – тот откинул голову, сладко посапывает. К губе прилип окурок потухшей сигареты, рот полуоткрыт, на плохо выбритой щеке остались кустики неаккуратной щетины. Прост, как амеба, – живет, пьет водку, принимает с Жедем бутылки, угоняет машины, лихо водит их и тоже ждет, когда ему прямо в руки свалится богатство Михаила Павловича. Интересно, если дать оружие Анашкину, пустит он его в дело?
