Ты проснешься - Зосимкина Марина (читать книги полностью txt) 📗
– Девушка, я же говорила, что все будет хорошо. Кстати, Борик, обрати внимание, у твоей дамы однушка, в которой больше никто не прописан, фирштейн?
Борик, до этого пристально следивший за всеми Катиными операциями из-за ее плеча и тоже прочитавший на мониторе про квартирку бедного ребенка, внимательно посмотрел на подкидыша, задрав вопросительно брови.
Подкидыш взволнованно и торопливо заговорил:
– Боря, я не обманываю, я в этой квартире с мамой живу... Жила. Пока она этого борова в дом не привела. А он такой злой, противный, выгнал, говорит, жру много, а он не обязан...
– А что же маменька? Не заступилась за кровиночку? – усмехнулась Катя, которой полегчало.
Напрасно.
Потому что ее мужу было безразлично наличие или отсутствие квартиры, или отчима, или маменьки. Видимо, дело все-таки было не в чужих мексиканских страстях.
Сильна девка.
– Ты остаешься здесь, – твердо проговорил Борик.
– Вы выметаетесь оба, – не менее твердо проговорила Катерина.
– Надо же. Несходство характеров, – прервала неловкую паузу Светлана Николаевна. – Вы на нас не обижайтесь за расспросы, Катенька. Если не хотите рассказывать, то и не надо. Только врать-то зачем? Мы и так поймем, что не желаете делиться. А несходство характеров, это, извините, смешно. Смешно и глупо.
Н-да, оскорбилась, надо же...
Валерия хмыкнула:
– Это у нас юмор такой аристократический, да, Катерина? Чтобы отстали и не лезли, правильно?
Зато Киреева, как ни странно, не обиделась и даже засмеялась одобрительно, хотя глаза были холодные:
– Молодец, Катюх, никого это на самом деле не касается. Но мой совет: никогда не отказывайтесь отвечать. Наоборот, рассказывайте подробно о том, как застали подлеца с парочкой студенток, или, что пьянствовал и пропивал ваше нижнее белье, или приревновал к пенсионеру и подбил вам глаз, ну и так далее. Главное, побольше деталей, чтобы никто и не усомнился даже.
– Так же, как вы? – ехидно вопросила Бурова.
На что Надежда Михайловна гордо ответила:
– Я никогда не вру!
И опять расхохоталась.
– Какая же тетка хорошая. Отличная тетка, – думала о ней Катя, возвращаясь в свою берлогу. – И объяснять ей ничего не надо, все она прекрасно понимает. Жаль только, что и не любит никого. Хотя кто сейчас кого любит?..
И посмотрев на часы, Катя решила, что уже можно звонить Викусе.
С рюкзачком через плечо и большим полиэтиленовым пакетом в правой руке, который был набит под завязку провизией «неотложная скорая помощь», то есть батоном хлеба, двумя пачками пельменей – одной их не накормишь, кетчупом и мороженым «48 копеек», три брикета, Катя вошла в подъезд и остановилась у почтовых ящиков.
Проверить? Не проверять? Проверить.
Обнаружилось несколько листовочек про остекление и пиццу, а также газета «Центр плюс», а открыток никаких не было. Это внушало надежды на то, что...
Ну как на что?.. На то, например, что некто, нацелившийся вредить Катерине, передумал. Или забыл про нее. Или нашлись у него другие более важные дела, чем мотать нервы и пугать ни в чем не повинную одинокую, – нет, независимую! – молодую женщину, которой даже и посоветоваться не с кем.
Подъездная дверь хлопнула, сзади раздался топот ног, короткие смешки и шумное дыхание от быстрой ходьбы. Катя оглянулась, посторонилась, чтобы не сбили ненароком, и усмехнулась, потому что это ввалились Вика и Гена, ее дорогие сегодняшние гости.
Загалдели, здороваясь, Гена выхватил у Кати увесистый продуктовый пакет, Вика тут же сунула в него нос и убедилась, что мороженое есть, Катя вызвала лифт, Вика отпустила пакет и теперь висела на Кате. Катя невпопад спросила про уроки, физиономии покислели, Катя раскаялась.
«Интересно, я недавно сделалась занудой или была такой всегда, но не замечала?» Хотела исправить бестактность, но тут они доехали, и парочка, оттеснив хозяйку, рванула мимо ванны на кухню и уже вовсю хозяйничала возле плиты.
В основном хозяйничала Викуся, поскольку строптивый норов Катиной кухонной техники знала лучше, чем Генка. Ворча: «Когда, наконец, в этом доме появится нормальная плита», дернула красный рычажок на газовой трубе, выбила искру их пьезозажигалки и долго ждала, когда же появится пламя. Пламя пыхнуло, Вика взвизгнула, шмякнула на конфорку кастрюльку с водой, вскрыла пельмени, встала над кастрюлькой, уперевшись руками в тощие бока. Процесс пошел.
Потом Гена очень мужским движением выставил посередке стола бутылку «Пепси», и Катя решила не напоминать, что руки перед едой мыть все же надо.
Викуся быстренько достала тарелки, набросала на них горячих пельмешков тремя равными кучками, уселась, и гости принялись споро их убирать, особенно не пережевывая.
Катя сидела, недоуменно наблюдая процесс поедания. Она заподозрила неладное, и подозрения подтвердились.
– Сбежали? – поинтересовалась она как можно более спокойно и иронично. На самом деле она испугалась, ведь следствие же идет, убийца не найден, а эти сбегать удумали.
– Катерина Евгеньевна, мы же сейчас уже назад, нас не хватятся, сто пудов, – промычал Генка, запивая пельмени «Колой».
– А почему вас, собственно, не отпустили? Двоек нахватали? Или почему?
Вика вздохнула, а потом вдохновенно зачастила:
– Теть Кать, ты не обидишься? Я Генке про открытки эти дебильные рассказала, так он считает, что надо устроить засаду. Может с пацанами поговорить. Покажешь ему открытки? А, теть Кать?
Катя, усмехнувшись, продолжила о своем:
– Молодым людям не терпится найти еще немного неприятностей на свои тощие задницы? Решили новый маршрут освоить? И как тебе, Гена, показалось? Подходяще? В смысле – через чердак?
Простодушный Геннадий замер, задумавшись над правильным ответом, а Вика сначала скорчила пренебрежительную рожу, а потом, когда до нее дошло, поинтересовалась самым безразличным тоном, как это Катя догадалась про чердак.
– Что же здесь сложного? Вы поперлись бы туда, даже если бы у входа не дежурили бравые Михайлычевы ребята с накрученными хвостами. Только очень бы хотелось, чтобы вы немножко подумали, каким образом в субботу утром дверь во двор оказалась заперта, если вечером ее открывал убийца, чтобы выйти наружу.
– Так ее же закрыл Петюня! Ты что, теть Кать, ты же сама с ним говорила! – загорячилась Вика, – И вообще, пельмени твои остыли, теперь будешь холодные хавать.
Катя выразительно молчала. Гена вдруг очнулся и выдохнул: «Блин!» А потом, обернувшись к Вике, постучал себя по лбу кулаком:
– Желтуха, ты что, не догоняешь? Охранник делал обход, когда этот гад еще был на этаже, в кабинете у Лидушки, скорее всего. Короче, смотри: Петюня запер запасной выход, а потом поднялся на третий этаж и дверь с лестницы на этаж тоже запер, отрезал ему дорогу назад, короче. Убийца торкнулся, дверь закрыта, он – на чердак, документы – за пожарный щит. Сечешь? Потом он пробрался через чердак на запасную лестницу, спустился по ней на первый этаж, открыл дверь во двор и смылся. А запереть ее он никак не мог, она на задвижку изнутри запирается. Блин, кто ж тогда ее закрыл-то?
Генка схватил себя за нос, наморщил лоб и вытаращил глаза. После паузы изрек: «Сообщник».
Вика притихла, Катя грустно смотрела на них обоих. Вздохнула.
– Значит, вам надо успеть вернуться до вечернего обхода, а то закроют двёрочку и тоже отрежут путь назад. Скандал не самое страшное, но об этом вашем демарше может узнать тот, кому знать про это совсем не нужно. Может, все-таки признаетесь, почему вас, так сказать, легально не отпустили? Появился новый директор и ввел для всех комендантский час? Или появился новый директор, а вы по привычке влезли к нему в кабинет?
– Не, теть Кать, не появился, Усмановна пока заправляет. Мы как бы приболели слегка, типа, ну и школу пропустили, вот и не разрешили нам в гости, раз в школу не пошли. Я возьму мороженое? А то нам, того, возвращаться скоро...
– Да, действительно. Конечно, Вика, раскладывай мороженое, если, конечно, оно при вашей внезапной болезни не повредит.
