«Шерхан» против электрического ската - Рябинин Борис Борисович (читаемые книги читать TXT) 📗
– Мне кажется, что Черных придерживается другого мнения. Я краем уха слышал, пока ребята гонялись за поливальной машиной, как он выразился в том смысле, что скорее всего она погибла в результате произвольного срабатывания устройства. То есть – от несчастного случая.
– А некто неизвестный угнал поливальную машину и бескорыстно окатил водой привокзальную площадь из-за болезненной склонности к чистоте.
– Да что ты мне-то говоришь? – рассердился Крылов. – Ты это Черных объясни. Только ему ты ничего не объяснишь. Он ведь действует по методу твоего сыщицкого реализма. Что ему невыгодно, того он не замечает. А почему мы должны быть святее папы римского?
– Черных чрезвычайно скользкий тип…
– Ты мне это уже говорил.
– Он просто подстраховывается на тот случай, если убийца вдовы не будет найден. Тогда он оформит все, что случилось, как несчастный случай…
– Ему не привыкать.
– Но если истинный виновник будет найден…
– То есть если мы опять выложим преступника ему на блюдечке с голубой каемочкой.
– То он, конечно…
– Соблаговолит упрятать его за решетку, – закончил Крылов мысль своего собеседника.
– Что ты меня все время перебиваешь? – не выдержал наконец Житков.
– Да потому, что я вижу, к чему ты клонишь.
– И к чему же?
– К тому, чтобы мы на общественных началах таскали из огня каштаны для одного скользкого типа с темной фамилией и светлым будущим.
– Почему его будущее представляется тебе светлым?
– Такие скользкие типы, как он, насколько я успел заметить, неизменно проскальзывают в начальники. Как говорится, прошу прощения за каламбур.
– А почему, собственно, на общественных началах? – неуверенно возразил Житков.
– А потому, что я сильно сомневаюсь в существовании у Ягодина намерений финансировать поиски убийцы особы, пытавшейся нагреть его на триста тысяч баксов. А больше просто и некому.
– Ты слишком упрощенно понимаешь нашу выгоду. Это не всегда могут быть деньги.
– А что еще?
– Пойми, нам еще долго предстоит работать в этом городе. Без связей в правоохранительных органах это очень затруднительно.
– У тебя этих связей вроде предостаточно.
– Не будь наивным. Связи крепки только тогда, когда они двусторонни. Если люди поймут, что ты сам не можешь быть им полезен, то тебя постепенно просто забудут. И не потому, что эти люди плохи. Просто такова человеческая природа. Мы не можем с этим не считаться.
– Ты хочешь сказать, что теперь нам жизненно необходимо помочь Черных?
– Было бы неплохо. Ведь сейчас он получил не совсем то, на что рассчитывал. Вместо эффектного разоблачения и громкого процесса с участием всех видов средств массовой информации будет чисто канцелярская процедура закрытия дела вследствие смерти обвиняемой. На этом повышения не заработаешь.
– Вот так всегда, – проворчал Крылов, – порядочные работящие и талантливые люди…
– Вроде нас с тобой, – иронически вставил Житков.
– Да, вроде нас, – с вызовом подтвердил Крылов. – Получается, что эти достойные люди, якобы силой обстоятельств, вынуждены на своем горбу вывозить всяких проходимцев к вершинам власти. А потом жалуемся, что у нас начальство плохое. Что потопали, то и полопали.
– Ты же сам только что сказал, что Черных непременно выбьется в начальники. Ты хочешь, чтобы в этом ему помог кто-то другой?
– До других мне нет дела.
– Но тогда эти самые другие, до которых тебе, разумеется, нет никакого дела, и будут вправе рассчитывать на его благодарность и встречную помощь. А мы окажемся ни при чем. Ты этого хочешь?
– Ты убедил меня в несовершенстве жизненного устройства. Теперь я хочу только одного – спокойно умереть, – мрачно закончил Крылов.
– Не сгущай краски. Черных не так уж и плох.
У него есть одно незаменимое для чиновника качество.
– Это какое?
– Он абсолютно рационален, а следовательно, так же абсолютно предсказуем.
– Черт с ним, с Черных. Не хочу ничего больше о нем слышать.
– Есть еще одна причина, по которой я считаю необходимым продолжить это дело.
– Какая же?
– Мне глубоко претит мысль о том, что по городу ходит некто, считающий, что он обвел нас с тобой вокруг пальца, как лопоухих пацанов.
– Вот с этого бы и начал! Это совсем другое дело!
Глава 16
– Итак, с чего начнем? – поинтересовался воспрянувший духом Крылов, после того как было принято решение продолжать расследование.
– Для начала мне хотелось бы прояснить одно странное обстоятельство.
– Какое?
– А помнишь рассказ Шустрика? Что за дикие маневры совершала вдова на своем «Фольксвагене» около этого конторского здания по Садовой, 55? И зачем все-таки она туда заходила?
– Интере-есно, – возмущенно протянул Крылов, – ты помнишь, что ты мне ответил, когда я тебя об этом спросил? Что она в туалет захотела. Теперь что, этот ответ тебя уже не устраивает?
– Теперь мы вынуждены искать зацепки.
А в прошлый раз достаточно было найти объяснение. Это разные вещи. Кроме того, после тогдашнего нашего разговора я припомнил одно интересное обстоятельство.
– Это какое же?
– В здании по Садовой, 55 находится контора страхового общества «Орион».
– Ну и что? К чему ты клонишь?
– Представь себе, – развивал Житков свою мысль, удобно устроившись за своим столом с традиционной чашкой кофе в руках, – что эту игру ведет сам Ягодин. И он сговорился с вдовой убрать ее мужа и поделить страховую премию.
– Зачем же тогда он нас нанимал?
– Для отвода глаз. У него, насколько мне известно, есть два очень крутых компаньона-совладельца этой самой страховой компании. Оба – очень большие криминальные авторитеты. Он и сам отсидел лет пять в свое время по статье за незаконную предпринимательскую деятельность, но в криминальной среде он – мелкая сошка.
И то, что у них прямо из рук уплывут триста тысяч баксов, может им здорово не понравиться. Они вполне могут потребовать от управляющего отчета о принятых мерах. Вот тут он и объявит, что нанимал нас за бешеные бабки, но ничего не помогло.
– Но ведь Ягодин даже не управляющий, а всего-навсего заместитель.
Житков пренебрежительно махнул рукой:
– Управляющий у них – зиц-председатель Фунт. Какой-то бойкий пацан, который посещает презентации, общается с прессой и тому подобное. Реально командует всем Ягодин.
– Но зачем ему воровать свои же собственные деньги?
– Э-э, не скажи. В этом может заключаться большой смысл. Во-первых, мы не знаем, сколько из этих трехсот тысяч принадлежит лично ему. Скорее всего – это гораздо меньше одной трети. А приобретает он как минимум половину, даже если поделится с вдовой поровну. Во-вторых, страховые компании могут и сами подстраховываться в более крупных компаниях и, таким образом, сумеют вернуть себе значительную часть выплаченной суммы.
– Но тогда возможно, что и компаньоны Ягодина в курсе дела? И рассчитывают вместе нагреть эту вторую компанию?
– Возможно. Но маловероятно. Для троих – слишком мизерная прибыль, а хлопот много. Но есть еще один аргумент против Ягодина.
– Это какой же?
– Он один из немногих, кто знал о деталях операции по аресту Кривопаловой.
– Ну хорошо. И что же дальше?
– А дальше задай себе вопрос, что должна делать вдова после успешного убийства мужа, имея на руках единственную улику преступления – «дипломат»?
– Поскорее избавиться от него.
– Правильно. Но одновременно ей необходимо было побыстрей оказаться дома или в другом вполне мотивированном месте, чтобы в случае чего можно было легко объяснить правоохранительным органам, чем она занималась в момент гибели мужа. А ее очень скоро должны были начать разыскивать, чтобы сообщить о его смерти.
– Значит, удобнее всего было передать «дипломат» сообщнику, если уж он есть, по дороге домой для последующего уничтожения.
– Да, именно по дороге. В крайнем случае можно было сделать небольшой крюк. Но действительно небольшой.
