Бегущий от ада, или Господин уголовник - Фаткудинов Зуфар Максумович (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
Ну что ж, для государств, где нет демократии, подобные абсурдные прожекты и дела характерны. Они-то, в конечном счёте, и ведут страну к пропасти. И чем деспотичнее государство, тем оно быстрее идёт к своей кончине. Ведь государство, как и человек, страдает разными болезнями: агрессивностью, маниакальным впаданием в абсурдные крайности при решении социально-экономических и политических вопросов; шизофренией сверхцентрализации власти за счёт прав своих регионов и, как следствие этого, — смертельной комой баланса интересов центра регионов; идиотизмом поступков во внешних отношениях; властно-параноидальным садизмом в отношении собственных граждан; проказой коррумпированности управленческих и правоохранительных органов; чумой тоталитарной идеологии; холерой религиозного фанатизма (инквизиции); эпилептическими припадками демагогии политиков; церебральным параличом общечеловеческой нравственности; СПИДом правового нигилизма, геморроем безработицы.
Большинством этих тяжких хворей страдал СССР. Они и свели это государство в небытие, на кладбище истории.
Глава V
СЛЕДОВАТЕЛЬ БИЛЯЛОВ
Смерть по своей сути чудовищна, в ней заключены потрясающие разум немыслимые крайности: она скупа — не оставляет умершему ничего, она щедра — всех оделит своей милостью; она жестока — лишает жизни дорогих людей; она милосердна — умерщвляет тиранов и заклятых врагов; она сильна — пред ней падают ниц даже императоры и короли; она слаба — не в силах уничтожить жизнь на Земле.
Марат Билялов, будучи следователем, должен был известить семейство Булатовых о смерти их сына, брата Альбины. Вот почему он колебался: самому это сделать или поручить своему другу капитану оперуполномоченному милиции Владимиру Максимову, который также выезжал на осмотр места гибели Альберта Булатова.
Он несколько минут названивал Альбине Булатовой, но телефон её постоянно был занят.
— Володя, позвони ты, — обратился Билялов к Максимову. — Может, у тебя рука легче. А то она как-то сказала, что со мной связаны одни неприятности. — Марат грустно усмехнулся и добавил: — Может, даже её телефон это чует…
И, действительно, Максимов дозвонился с первого раза. Он просил Булатову немедленно прибыть в городскую прокуратуру к Билялову.
— Что случилось? — с тревогой в голосе спросила Альбина. — Я, кажется, законы не нарушала. Даже правила дорожного движения…
— Речь идёт о вашем брате, — прервал её капитан Максимов.
— Что с ним? Что он натворил? — испуганно вопрошала Булатова.
— Приезжайте и всё узнаете, — ответил Максимов и сообщил ей адрес прокуратуры.
Уже через час после звонка в кабинет Билялова вошла Альбина Булатова. Она, увидев Марата Билялова, замерла от удивления, потом как-то отрешённо прислонилась к косяку:
— Ты?.. Вы?..
Он молча глядел на неё, пытаясь рассмотреть те черты, которые так его притягивали, так волновали, так заставляли страдать. Но, кроме напряжения и испуга на её холёном красивом лице, Марат ничего, что волновало его до безумия, не увидел. Обильная косметика, ярко-красная помада на её губах делали лицо Альбины старше своих лет, а также более непроницаемым и менее привлекательным. Это было типичное лицо тридцатилетней светской дамы из состоятельных слоёв общества. Так воспринял её Билялов в первую минуту этой встречи. В душе его ничего не шевельнулось, будто он и не испытывал к ней никаких чувств много лет тому назад.
Билялов жестом показал на стул:
— Прошу вас, присаживайтесь…
Он встал, прошёлся по кабинету. Тёмно-синяя форма, ладно сшитая, хорошо облегала стройную фигуру Марата, а белая сорочка с галстуком придавала некий торжественный вид. Хотя это была повседневная форма Билялова. Он предпочитал белую сорочку другим цветам.
Булатова смотрела на него и не верила своим глазам: неужели это тот простоватый невезучий Марат, который так её любил и хотел быть с ней вместе. «А он, оказывается, и вправду хорош. Настоящий мачо. И чего я, дура, не замечала его». Но предчувствие беды, отступившее на мгновение, снова нахлынуло на неё. И только что всплывшее сожаление о несложившихся отношениях с Маратом куда-то ушло из её сознания. А вместо сожаления появилась привычная для неё решительность:
— Так что случилось? И вообще, как к вам теперь обращаться?
Почувствовав в голосе Булатовой жёсткие нотки, Марату показалось, что они продиктованы прежней её неприязнью к нему. И Билялову стало как-то легче сказать о трагедии с её братом. Но перед этим он ответил на вопрос:
— Обращайтесь, как вам хочется, — он усмехнулся и добавил: — Наверное, за исключением «господин уголовник», как однажды вы изволили ко мне обратиться, точнее назвать меня.
— Но вы же сидели в тюрьме! — выпалила Альбина. — А для меня неважно, кто, сколько и за что там сидел. Все такие люди в моём представлении раз и навсегда — уголовники. Папа мне всегда говорил: «Без вины в тюрьму не сажают».
— Понятно…
«Значит, я остаюсь в её представлении уголовником», — подумал Билялов. Он хотел было заметить, что тюрьма для политического деятеля — не более чем официальное свидетельство, что он настоящий политик. Тюрьма для граждан — это помойная яма, после которой многим не хватает жизни, чтобы отмыться от её грязи.
Марат не стал приводить эти доводы, потому что был уверен: они её не переубедят. Билялов лишь заметил, что оправдан он был судом. Да и прокуратура проверяла его дело и полностью поддержала позицию суда.
На что Альбина Булатова бросила реплику:
— Есть деньги в России — закон не писан, нет денег — весь Уголовный кодекс твой. А для некоторых, вообще-то, Уголовный кодекс олицетворяет уютный дом.
— Дело в том, что меня оправдал Верховный суд во главе с Геннадием Барановым. Все знают, что он человек чести и высокого профессионализма. А тогдашний прокурор Татарстана совестливейший Сайфихан Нафиев проверил законность судебного решения. И ныне здравствующий прокурор республики, столь же безупречно честный Кафиль Амиров, знакомился со всеми этими материалами и согласился с тем, что я достоин работать в прокуратуре.
Вообще, в Татарстане знают, что Амиров заботится о репутации, возглавляемой им прокуратуры, и не терпит бессовестных и нерадивых сотрудников. С каждым будущим работником своей епархии он знакомится лично. Иначе говоря, сам решает кадровые вопросы. И хорошо знает, как говорится, кто чем дышит.
Билялов прошёлся по кабинету и продолжил свой монолог:
— Эти многогранные личности являются столпами судебных и правоохранительных органов. В общем, есть на кого в жизни равняться.
Но Булатова уже не слушала Марата. В неё вкралась мысль: «Следователь Билялов вызвал меня сюда в прокуратуру лишь для того, чтобы погарцевать передо мной на белом коне своей должности. Видимо, хочет проверить свои чувства, — размышляла Альбина. — А что, я с удовольствием бы теперь закрутила с ним роман. Оказывается, он волевой, сильный и не дурак. Раньше думала иначе…»
— Альбина Марсовна, — прервал её мысли голос следователя, — я должен сообщить вам ужасную весть. Ваш брат…
— Что, в тюрьму попал?! — испуганно перебила она следователя.
— Хуже… Альбина Марсовна… Он погиб…
— Как погиб?! — вскочила она со стула. — Этого не может быть… не может быть… — Булатова обессилено опустилась на стул и закрыла ладонями побледневшее лицо.
Она встала и решительно заявила:
— Я не верю вам, капитан. Ты… Вы решили попугать меня, поиздеваться за прошлое…
— Присядьте, Альбина Марсовна, — спокойно сказал Билялов, раскладывая на столе фотоснимки с места происшествия. — Вот, взгляните, пожалуйста, на эти фотографии.
Булатова нервно перебирала снимки и затем схватилась за сердце. Билялов выскочил из-за стола, помог ей налить воды из графина.
— Какой ужас, какой ужас, — причитала шёпотом она, запивая водой своё горе. — Родители не переживут…
Альбина Булатова рыдала, и слёзы, смешиваясь с чёрной краской туши, оставляли тёмные полоски на блёклых щеках. Она вытирала их носовым платком, но слёзы снова и снова текли по щекам. Её лицо напоминало белую мелованную маску с неподвижными, словно нарисованными, глазами.