Глубокое синее море - Вильямс Чарльз (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Глава 7
Годард лежал на койке в своей каюте совершенно раздетый и размышлял. Как много людей втянуто в эту авантюру? Боцман, высокий матрос по имени Отто… И все? А что можно сказать о радисте? О капитане Стине? Когда человек задумывается над вопросами подобного рода, у него по спине пробегают мурашки. Любой мог быть замешан в это дело, а Годард даже не знал, насколько все это соответствует действительности. Возможно, Линд уже заподозрил, что он догадывается. Когда имеешь дело не с человеком, а с дьяволом, никогда не знаешь, что случится в следующую минуту. И нельзя недооценивать этого человека, ибо ошибку можно сделать только один раз.
Непогода наконец добралась и до них, а грозовой эпицентр все приближался и приближался. Жаркий, насыщенный влагой воздух был спертым. Вентиляторы лишь гоняли его по каюте, но свежести не приносили. Дверь была открыта, зато опущены дверные жалюзи. Со стороны рубки послышался звон склянок. Они пробили три раза. Значит, уже одиннадцать.
— Так как это он сказал? «Если бы режиссер придумал какой-нибудь более эффектный трюк, то его можно было бы назвать гением».
Еще парочка подобных замечаний, и другой парусиновый мешок, но уже с содержимым, соскользнет с козел в воду. Линд исполняет на судне обязанности врача, а поскольку игры воображения ему не занимать, то не придется и ломать голову над причиной смерти.
«Его нашли мертвым у себя в каюте. Отказало сердце». Или: «Улегся пьяным спать с горящей сигаретой, поджег постель и задохнулся в дыму». Или: «Упал и проломил себе череп. Умер спустя два дня, так и не приходя в сознание».
Любая из этих фраз вполне может сгодиться для корабельного журнала, а в трупе между тем будет такая доза морфия, которая могла бы убить и динозавра. Разумеется, каждый случай смерти проверяется, но на сей раз благодаря обстоятельствам это будет сделано чисто теоретически, потому что труп будет покоиться на глубине в несколько тысяч футов, на дне Тихого океана.
Годард пытался убедить себя, что возможно, ошибается. Он же ничего не знал, только предполагал и гадал. Понимал, с какой целью это могло быть сделано и каким образом, но ни одного доказательства у него не было.
Сверкнула молния, загремел гром, появился даже ветер, принесший прохладу. Может, это временной порядок получения радиограмм сыграл с ним злую шутку, разбудив недоверие? Когда миссис Леннокс задала вопрос относительно холостых патронов, он сразу попался в ловушку.
Разумеется, Майеру было выгодно, чтобы его считали умершим. Можно ли было придумать что-то более убедительное, чем то, что сделано? Ведь вся сцена была проиграна перед пятью свидетелями, которые вдобавок ко всему присутствовали и в те минуты, когда труп опустили за борт.
Но что в таком случае нужно думать о Красицки или как его там величать? Если вся сцена действительно разыграна, то вне всякого сомнения должен быть подготовлен и побег. Независимо от того, каким бы высоким ни было вознаграждение, добровольной жертвой никто стать не согласится. Но каким же образом им удастся организовать побег Красицки?
Может, после того, как его передадут властям Манилы? Только… Только версия эта имеет одну заковырку: ведь совсем не исключалось, что жил на свете действительно польский еврей по фамилии Красицки, который был ботаником и погиб где-нибудь в джунглях или же получил соответствующую дозу какого-нибудь снадобья, чтобы кто-то другой смог воспользоваться его документами. Правда, в этом случае его не выставляли бы напоказ, так как кто-нибудь мог обнаружить аферу. А паспорта могли подделать великолепно — зачастую фальшивые паспорта бывают даже лучше настоящих. Но если попадется какой-нибудь дотошный репортер, тоже можно наскочить на неприятности.
Следует подумать о Красицки, это проще, продолжал размышлять Годард. Он должен исчезнуть до того, как корабль придет в Манилу. Самый простой выход из этого положения — организовать еще один случай со смертельным исходом и отправить труп за борт. Даже не надо выдумывать такой сложный сценарий, как в первый раз. Налицо все предпосылки для самоубийства, и все намеки уже сделаны, так что оно вполне может иметь место. Поэтому его и лишили ремня и галстука. Никому ведь не пришло в голову, что он может разорвать простыню, сделать из нее веревку и повеситься. Утром откроют его каюту и увидят, что он, бедняжка, висит на трубе. Линд пошлет за подходящими свидетелями, снимет его и сообщит пассажирам с точно выраженной дозой скорби во взоре, что, к сожалению, уже ничего нельзя сделать, так как он мертв несколько часов и даже успел застыть.
Но как живому человеку придать следы удушения, набухший язык и посиневшие губы очень характерного цвета? Тем не менее это наверняка тоже продумано. Ведь смогли же они придать лицу Майера смертельную бледность. Яркая лампа, разумеется, тоже помогла в этом. Возможно, воспользовались лишь светлым кремом и обычной пудрой. Ведь никто же не подходил к трупу ближе чем на три ярда, кроме тех двоих, которые его зашивали. А его, Годарда, естественно, пригласили специально, чтобы он мог видеть последние стежки. Но что тогда думать о капитане Стине? Кто он — сообщник или свидетель?
Мощный удар грома потряс каюту. Гарри уселся на койке и почувствовал, что сна как не бывало. В жалюзи кто-то постучал. Он сунул ноги в шорты и осторожно выглянул в освещенный коридор. У дверей его каюты стояла Мадлен Леннокс в пижаме и нейлоновом халате.
— Я могу к вам войти? — спросила она.
Он раздвинул жалюзи:
— Конечно. Только разрешите мне быстро что-нибудь накинуть на себя.
— Опять эта идиотская мужская стыдливость! — проговорила Мадлен и вошла. — А ведь через пять секунд нас, возможно, уже и не будет.
Сверкнула молния, и тут же громыхнул сильный раскат грома. Годард видел, как Мадлен вся съежилась.
— На кораблях я всегда ужасно боюсь гроз. Ведь тут негде спрятаться, — прошептала она.
— Вам нечего бояться, — попытался он ее успокоить. — Антенна Спаркса действует как громоотвод.
После яркой вспышки молнии все вокруг стало черным.
— Большое спасибо, доктор Фарадей, — отозвалась Мадлен и, схватив его руку, поднесла ее к своей груди. — Кому, черт возьми, нужны сейчас ваши научные объяснения!
Он обнял ее, ибо она нуждалась в защите и утешении. Почему же он должен отказывать ей в этом? Мадлен сразу прильнула к нему и обвила руками его шею. Снова сверкнула молния, и он увидел ее закрытые глаза и губы, ждущие поцелуя. Через пару мгновений они его дождались. Ее губы раскрылись под его губами, и нечто в глубине подсознания Годарда подсказало ему, что его все-таки нельзя назвать полным импотентом.
А гроза между тем разразилась в полную силу. Дождь почти горизонтально хлестал в иллюминатор. Гарри оторвался от Мадлен, захлопнул его и закрыл на задвижку. В следующий момент женщина снова была в его объятиях.
— Нам будет удобнее, если мы присядем, — предложил он.
Все следующее произошло довольно быстро. Тормозные центры у нее не работали, и она не лицемерила. Мадлен вскрикивала в экстазе, впивалась в его плечи руками и, казалось, еще больше возбуждалась благодаря демонической силе грозовой бури, которая раскачивала корабль. Из вежливости он с удовольствием согласовал бы свои чувства с последней вспышкой чувства Мадлен, но его мысли вдруг опять обратились к тому времени, когда уходила под воду его яхта «Шошон». Гарри ожидал упреков за свою неловкость, но она, казалось, даже не заметила этого. Ей нужен был мужчина, а огня ей и самой хватало.
— Сегодня все словно с цепи сорвались, — сказала она. — Поэтому так трудно найти человека, у которого есть время на нечто подобное.
Он закурил сигарету:
— А я-то думал, что ты боишься грозы…
— Боюсь? Я боялась, что умру с минуты на минуту…
«Леандр» ускорил движение вместе с увеличением силы ветра. Дождь барабанил по переборке над ними, то и дело громыхал гром и сверкали молнии. А Мадлен прижалась к Годарду и снова начала свою игру.
