Неподкупные - Колычев Владимир Григорьевич (полная версия книги txt) 📗
Подмышечная кобура не такая удобная, как та, что висит на поясе у ковбоя. Но все-таки и ее можно приручить. Богдан пробовал это делать, и кое-что у него получилось. Лишь бы сейчас не сплоховать.
Раз – и Рычаг избавлен от захвата. Два – и правая рука уже под полой пиджака. Три – и палец четким движением отстегивает предохранительный клапан. Четыре – и два пальца цепляют пистолет за рукоять с мелкими зубчиками. Пять – и пистолет уже в одной руке.
Пистолет снят с предохранителя, но патрона в стволе нет. Однако у Богдана свободны обе руки, и пока одна наводит оружие на цель, другая передергивает затворную раму.
Не так уж много дней он ходит с табельным оружием, поэтому потратил на тренировку мало времени. Движения вроде бы и четкие, но медленные. Ему явно не хватало сноровки. Но все-таки он оказался быстрей, чем его противник. Тот еще только целился в него, а Богдан уже выстрелил.
На тренировки по стрельбе у него ушло гораздо больше времени, чем на ковбойские упражнения. Стрелять его учил еще дядя Гриша, и в спецназе он сжег не один пуд пороха, а в школе милиции занялся пулевым спортом, ездил на соревнования, выполнил норму на мастера, хотя значок ему и не дали. Он знал, что сможет выстрелить точно, потому рука его не дрогнула, когда он жал на спусковой крючок. Потому и попал туда, куда целился. Мужчина схватился за простреленное плечо и выронил пистолет.
В тот же момент Рычаг ударил его по руке и даже смог выбить из нее оружие. Но за это он поплатился очень жестко. Рукой Богдан зафиксировал его корпус, а ногой подсек ноги. Со стороны этот прием из боевого самбо мог показаться легким по исполнению, но Богдан знал, что это не так. Легкость в бою далась ему долгим и тяжелым учением.
Рычаг плашмя рухнул на спину, затылком стукнувшись о бетонный пол. Богдан не мог заняться им прямо сейчас, потому что его водитель мог схватиться за упавший пистолет. Мужчина в сознании, левая рука цела, оружие под ногами. Сейчас он оправится от шока, и тогда неизвестно, чем все закончится.
Богдан ударил вора кулаком в область сердца. Это очень больно – до потери сознания. Как минимум сбивается дыхание, как максимум наступает летальный исход. Тут главное не переборщить… Следующим на очереди был водитель Рычага. Захват, бросок, здоровая рука за спиной, стальной браслет на ее запястьях.
Схватив поверженного противника за шкирку, мощным движением Богдан подтащил его поближе к боссу, просунул здоровую руку через прутья перил и вторым браслетом зацепил вора. Только затем он позвонил в дверь к Елене Владимировне. Надо было вызвать наряд.
Женщина открыла сразу. Похоже, все это время она провела у дверного глазка. Что ж, какой-никакой, а свидетель. Даже ковбой не волен в своих действиях, потому что шериф не дремлет. Что уж говорить о советском милиционере, над которым довлеет прокурорский надзор…
Глава 7
Поздний вечер, Богдану бы спать сейчас без задних ног, а ему приходится выслушивать начальника РОВД. Напряженный момент, поэтому не до сна.
– Городовой, ты что, Рэмбо? – хмыкнул полковник Измайлов.
– Да нет, просто мастер спорта по самбо. И краповый берет.
– Краповый берет?! Ну, это, конечно, сильно…
– Чего не сказал, что у тебя краповый берет? – с легкой обидой посмотрел на Богдана Ревякин.
– Да так…
– Служил где?
– В ОДОНе, под Москвой.
– Надо бы запрос туда послать. И в школу милиции. А то вдруг окажется, что тебя ни там не было, ни там… Вдруг ты шпион американский.
– Почему шпион? – улыбнулся Богдан.
Он прекрасно понимал, что Измайлов шутит.
– Потому что подготовка соответствующая.
– Наш спецназ покруче всяких там заморских шпионов.
– Надеюсь. А то вдруг окажется, что ты шпион… Ладно, шучу. А если серьезно, то дела не очень. Рычагов утверждает, что ты первый достал пистолет и выстрелил в Бурдукова. А потом набросился на него…
– У меня есть свидетели, – покачал головой Богдан. – Гражданка Михайлова все видела.
– Есть такое. Она действительно все видела. Но дело в том, что Рычагов – человек непростой. И у него есть определенное влияние в этом городе. Может, уже сегодня ночью к Михайловой придут страшные люди с уголовными рожами. Или уголовные люди со страшными рожами?.. В общем, гражданка Михайлова может изменить свои показания…
– Но ведь Бурдуков был вооружен. Это само по себе подтверждает его вину.
– Да, пистолет у него незаконный. И сам он судим за разбой. Веры ему нет. И Рычагову, разумеется, тоже. Но ты должен понимать, что нельзя так просто стрелять в людей.
– Понимаю. Только Бурдуков ствол достал… Я убить его мог. Но я же в руку стрелял…
– А если бы в голову попал?
– Все могло бы быть. Но мы же здесь не в бирюльки играем.
– Слова не юноши, но мужа! – покладисто улыбнулся Измайлов. – Что верно, то верно, мы здесь не в игры играем. Завтра подъедет следователь из прокуратуры, мозги будет прокапывать. Но ты должен знать, что мы за тебя горой. И никакой Рычаг не сможет тебя опорочить…
– Я поговорю с Рычагом, – с важным видом кивнул Ревякин. – Подкручу ему фитиль, чтобы сильно не чадил…
– Давай, Илья, ты с этим типом хорошо знаком. Объясни ему популярно, что лейтенант Городовой – человек из нашей системы и за него мы спросим жестко. Скажи, что ни перед чем не остановимся. Он поймет, что это значит. Если не дурак… Хотя нет, лучше я сам с ним поговорю. А то слухи нехорошие о нем ходят… Водитель у него, он же, я так понимаю, телохранитель. С боевым оружием ходит и ничего не боится. Надо эту вольницу прекращать…
– Как? – спросил Ревякин.
– Рыбу рубят с головы.
– А что у нас на Рычагова есть? Сопротивление представителям власти не пройдет – он скажет, что хотел Городовому пиджак поправить, потому и взял его за лацканы. А Богдан его неправильно понял… Ничего противоправного, в общем-то, Рычаг не совершал. Оружия при нем не было, наркотиков тоже…
– У Рычагова за плечами три ходки, и он должен понимать, как у нас просто посадить рецидивиста. И ты, Илья, популярно ему это объясни.
– Да я-то объясню. Прямо сейчас… Думаю, что завтра утром нас начнут осаждать адвокаты, из исполкома могут позвонить. Вы же сами сказали, что Рычагов не простой человек. А у нас ничего на него нет. В общем, Бурдукова мы оформим, а Рычагова надо бы отпустить…
Измайлов кивнул в знак согласия, но ничего не сказал. Он и сам понимал, что Рычагова за решеткой так просто не удержишь, а сложности ему не нужны.
На этом разговор был закончен, и вместе со своим наставником Богдан вышел из кабинета начальника РОВД.
– Ну как тебе наша работка? – с безобидным сарказмом спросил Ревякин.
– Весело.
– Обхохочешься… А говорят, у нас организованной преступности нет. Одно только дежурство, и сколько веселья… – Капитан зашел в свой кабинет и устало присел на диван. Раскрыл правую ладонь, загнул мизинец. – Журавлева взяли, Несмеянова. Откуда они? Из банды Шурина. Мишин, Желобов и Асланян – откуда они? – Ревякин загнул второй палец. – Банда Мохнатого. Рычагов и Бурдуков – воры, корифеи преступного мира, его элита… Может, по Юбилейному району поедем прошвырнемся? Может, кого из банды Пархома возьмем? Или за речку съездим, там Зяма со своими стервятниками…
– Поздно уже.
– Жаль. А то такое ощущение, что город кишит этой бандитской живностью… Ладно, это все эмоции. Поздно уже, что делать собираешься? Домой?
– Ну да.
Деньги у Богдана были. Школу милиции он закончил с красным дипломом, поэтому по выпуску получил два оклада денежного содержания. Это пятьсот рублей с гаком. А снять однокомнатную квартиру в районе Советского РОВД стоило сорок рублей. Плюс подъемные на подходе и первая зарплата. Так что в плане быта у него все в порядке. А личную жизнь заполняет работа, и в этом нет ничего ужасного…
Да, красный диплом… А ведь обычная школа далась ему с трудом. Он просто-напросто пропустил два года учебы, поэтому в восьмой класс пошел, когда его ровесники были в десятом. Потом было профтехучилище, где он учился на слесаря, закончил его в двадцать лет. Потом армия, после высшая школа, куда он поступил на льготных основаниях. За ум он взялся еще в первом семестре, но гранит науки давался ему тяжело, поэтому зимняя сессия едва не закончилась провалом. Зато потом учеба наладилась, и вторая сессия далась гораздо легче… Главное – задаться целью и бросить под нее все свои силы, тогда и горы можно свернуть…
