Венчание со страхом - Степанова Татьяна Юрьевна (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Никита снова кивнул, а сам подумал про воющего от боли шимпанзе в клетке.
Ночь ушла на основательную техническую подготовку здания. В ход был пущен почти весь арсенал оперативно-технического отдела главка. «Камеры должны быть расставлены так, чтобы он ни на минуту не уходил из поля нашего зрения хотя бы в коридорах, в вестибюле. С кабинетами сложнее, но тоже надо постараться, – объяснял Коваленко сотрудникам, устанавливающим спецаппаратуру. – Мы должны его видеть, а он даже не догадываться о нашем присутствии. Он очень умен, так что, ребята, делайте все, только не подведите».
– Никита, а что, если он сегодня не придет? – спросил Коваленко, когда они на пару с Колосовым осматривали зал черепов. – Что, вот так целую неделю куковать ночами будем?
– Потребуется – будем.
– А что, если он вообще не придет?
Никита не ответил.
– Ну ладно, – Коваленко направился к лестнице. – Сейчас половина четвертого. Ночь прошла, считай. Из Новоспасского первая электричка в четыре сорок. Оттуда дадут знать, если что. Там сегодня тоже никто не спит. Вахтерша-то, этот Божий одуванчик, когда появится? В семь? А то, что она за уборщицу сегодня тут будет, это вещь вполне обычная?
– Вполне. Она с весны так подрабатывает, – откликнулся Колосов, по его лицу было видно, как он волнуется. – Приходит к семи, раньше всех. Моет вестибюль и лестницу. Все сотрудники про это знают. И ОН тоже. Наверняка.
– Ну что ж, будем надеяться. Нашему бы теляти да волка… Эх!
Вахтерша баба Маша явилась без четверти семь. Отперла дверь главного входа своим ключом. Оглядела вестибюль из-под сдвинутых на лоб очков. Накануне ей сообщили, что в здании будут дежурить сотрудники милиции, и она теперь недоумевала: а где ж они, сердечные? Никого что-то не видно.
Повздыхав, она сняла старый болоньевый плащ, одетый по случаю утренней прохлады, обмотала красной косынкой голову, открыла чулан под лестницей, где хранились ведра и швабры, и неторопливо поползла в туалет первого этажа за водой.
Колосов метнул взгляд на экран камеры номер два – вахтершу в коридоре было видно преотлично. Основное его внимание, однако, по-прежнему привлекала первая камера, показывающая ему дверь института. Если взять сейчас самый крупный план, то…
Он затаил дыхание. Есть! ДВЕРЬ ТИХО ОТКРЫВАЮТ. Тот, кого ожидали, прибыл. И даже раньше, чем рассчитывали: на часах всего 7.07.
На табло электронного будильника выскочила та же самая цифра: 7.07. Кравченко приподнялся на локте. Посмотрел на сладко спящую Катю. Откинул одеяло, встал. Он проснулся в четыре утра и больше не сомкнул глаз. Не мог. Примерно через полчаса проснется и Катя, будет, как всегда, метаться по квартире, опаздывая на работу, а пока…
Он прошел к зеркалу – посмотрел на себя. Провел по холодному стеклу горячей ладонью, словно пытаясь стереть что-то с лица зеркального двойника. Но ЭТО никак не стиралось.
Взял с подоконника телефон-трубку и пошел на кухню. Плотно прикрыл за собой дверь. Катя должна спокойно спать эти последние двадцать минут перед сигналом будильника. ЕЕ ЭТО НЕ ДОЛЖНО ТРЕВОЖИТЬ.
Помедлив, он набрал номер Мещерского. Долгие гудки. Наконец там взяли трубку. Голос князя сонливый и хриплый.
– Мещерский у телефона. Доброе утро.
– Серега, это я… слушай, такое дело. Я глаз не сомкнул всю ночь, все думал, о чем мы вчера с тобой говорили. Эй, да ты дрыхнешь, что ли?
– Разбудил ни свет ни заря и еще орет! – Мещерский обидчиво засопел. – Погоди, я тапочки надену. Холодно.
– Черт с ними, с тапочками. Слушай, что получается. Все «убойные» улики по этому делу – след, камни, способ совершения убийств, – все это, выходит, сплошная лажа, так?
– Мы вчера это подробно обсудили, – Мещерский сладко зевнул. – Ты разбудил меня, чтобы я оценил твой жаргон?
– Да подожди ты! Серийные убийства были инсценировкой, причастность Ольгина – тоже инсценировка, так? Из всего нагромождения фактов и улик остается только одна постоянная деталь: жертвами преступлений всегда оказывались старухи.
– Ну? Мы же и говорили о геронтофи…
– Какая, к черту, геронтофилия! ЕМУ ПРОСТО НАДО БЫЛО УБИТЬ ИМЕННО СТАРУХУ, ПОТОМУ ЧТО ОН ПОЛУЧАЛ ВЫГОДУ ОТ ЕЕ СМЕРТИ. Понимаешь? И при этом тщательно замаскировать все, потому что этот мотив выдал бы его с головой!
Мещерский не дышал в трубку. Кравченко казалось, что он слышит, как бешено бьется его сердце.
– Здравствуй, здравствуй, – тетя Маша ласково улыбнулась человеку, стоящему перед ней. – В кабинет Нинель Григорьевны пойдешь? На-ко ключик. Мне директор говорил: тебе ее вещи надо там забрать. Ну, проходи. Только что рано-то так?
– А я уезжаю сегодня, тетя Маша. – Человек взял ключ и направился к лестнице. – Вот последний раз зашел. Вещи заберу, и, наверное, больше мы с вами не увидимся.
Сыщики напряженно следили, как ОН поднимался по лестнице шаг за шагом, ступенька за ступенькой. То, чего они ожидали, сразу не произошло.
Пролетело семь с половиной минут. Вахтерша закончила уборку вестибюля, прополоскала тряпку и вывесила ее сушиться на холодную батарею. И тут на лестнице снова послышались легкие быстрые шаги.
Коваленко посмотрел на Колосова – лицо начальника отдела убийств исказилось от боли: нет, такого он не ждал, только не такого!
Да что он! Они все ожидали совершенно другого человека, а пришел… Это уж что-то совсем чудовищное. Противоестественное.
– Ох, Витюша, да что ты, голубь, на себя надел такое? Тараканов, что ль, морить подрядился где? – Вахтерша заколыхалась от благодушного смеха, но он вдруг резко оборвался – она увидела ЕГО лицо и то, ЧТО он держал в руках.
ОН перепрыгнул через три последние ступени, метнулся к насмерть перепуганной старухе и…
Группа захвата сработала молниеносно. Спецназовцы появились словно ниоткула – из потолка, из стен. Короткая отчаянная схватка, и ОН лежал на полу с заломленными за спину руками. В наручниках.
Один из спецназовцев присел на корточки, удивленно потрогал материал, из которого было сделано странное блестящее облачение поверженного.
– Тьфу ты, да это противохимическая защита! Спецодежда! – хмыкнул он. – Никита, нет, ты только посмотри, – обратился он к подбежавшему Колосову и другим. – Я ж сам такие шмотки в магазине «Все для дома» видел. Еще себе для ремонта хаты приобрести хотел. Это немецкое производство, качественное. Да в таком костюмчике маляром можно в смокинге при бабочке работать – это ж стопроцентная защита от любых лакокрасочных материалов.
– И от крови тоже. – Колосов смотрел на неподвижно лежавшего на полу задержанного остановившимся взглядом. – Ткань непроницаемая. НЕПРОМОКАЕМАЯ.
– Изобретательный подонок. – Спецназовец поднял с пола камень – новый экспонат из лаборатории первобытной техники, повертел его в руках и затем пнул носком кованого башмака блестящую груду. – Что, сделали мы тебя? То-то. Знай, с кем дело имеешь.
На его молодом, разгоряченном схваткой лице отвращение причудливо мешалось с любопытством, а гнев с гордостью за удачно проведенную операцию.
Гордиться действительно было чем: все задержание особо опасного уложилось на этот раз в три минуты сорок секунд.
