Укрощение строптивых - Успенская Светлана Александровна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
— Предъявите упаковку от присылаемых кассет, сами кассеты, а также все, что может навести нас на след. Мы подключим к расследованию Интерпол.
— А как вам понравится «Отражение сосны в водах Янцзы в ясный полдень?» — заюлил Главный. — Но у нас ничего нет, абсолютно ничего!
Следователь ушел, до желудочных колик опоенный чаем, но при этом несолоно хлебавши. Главный с облегчением выдохнул после его ухода: в самом деле, ведь он совсем не дурак, чтобы своей помощью милиции зарезать собственными руками курицу, несущую золотые яйца. Черта с два!
Конечно же вся страна заметила, что Надя строит куры своему тюремщику. Последняя новость передавалась буквально из уст в уста.
— Вы смотрели вчера «строптивых»? Рыжая-то, скромница такая!
Ухлестывает за Хозяином, аж из кожи вон лезет. В постель его хочет затащить!
— Гордости-то девичьей у нее нет, — комментировали клиенты ЖЭКа, стоящие в очереди за справкой о прописке.
И еще через несколько дней:
— Представляете, она все-таки затащила его!
— Думаю, все это подстроено, — глубокомысленно заявил проницательный зритель, вечный посетитель налоговой инспекции. — Вы заметили, что та, которую зовут Лариса, постоянно куда-то исчезает. Где она ходит? На мониторах ее не видно. Непонятно, как Хозяин не замечает ничего. Слепой он, что ли?
Став внезапным поклонником телепередачи «Укрощение строптивых», Паук, наблюдая за поведением своей возлюбленной, тихо злился.
— Вот ты какая! — хищно щурил он глаза. — Да я твою «Ямаху» разобью на отдельные винтики-гаечки. А еще в любви клялась…
Вся страна с умилением наблюдала, как Алексей и Юля становятся все ближе друг другу.
— Чисто голубки, — вытирали слезы бабушки на скамейке во дворе. — И то сказать, хватит Аленке-то этой дурить, бабьи одежды надевать, пора уж за ум браться, семью заводить. А то, что ж, курам на смех…
Тем временем, не вписываясь ни в какие казуистические сценарные повороты, события на острове развивались плавно и неторопливо. Внешне там царила полная идиллия, однако подспудно уже назревал чудовищный нарыв, который со дня на день мог вскрыться.
Лиза с неприязненной завистью наблюдала за развитием отношений между тюремщиком и его фавориткой.
— Вот еще увидите, — зудела она подругам. — Эта рыжая первой удерет отсюда домой. А мы здесь останемся куковать, будем локти кусать.
Она так часто говорила об этом, что вскоре сама поверила своим словам. И решила отбить у Нади ее поклонника.
Внешне все выглядело вполне невинно.
— О, как я мечтаю почитать вам мои последние стихи! — многозначительно прошептала Лиза однажды во время ужина. — Между прочим, они посвящены вам.
Ответом на ее невинные заигрывания была понимающая самодовольная усмешка.
Вечером она все же вытащила его прогуляться вдоль кромки прибоя.
Ласковые волны подбирались к ногам, с нежным ропотом подбираясь к берегу, лунная дорожка призрачно серебрилась на черной воде.
— «Люблю тебя, мой славный бог, но ты не в шутку занемог…» — шептала Лиза, тихо клоня белокурую головку на плечо своего спутника. — А дальше я забыла…
Во время чтения стихов она лихорадочно соображала, под каким предлогом затащить его в свою комнату… Потом несколько умелых вздохов, нежный поцелуй — и не видать этой выскочке Надьке освобождения как своих ушей!
В это время Надя, покрываясь от злости холодным потом и сжимая кулаки так, что острые ногти больно впивались в кожу, наблюдала за идиллией на ночном берегу.
Она еще покажет кузькину мать этой папенькиной дочке!
Глава 9
Алена (которую теперь все чаще называли Алешей) и Юля сидели на утесе, любуясь закатом. Юля щурилась на оранжевый круг возле горизонта, прямо на глазах оседавший в расплавленное золото моря. Она думала о том, как долго еще продлится их заточение, и ловила себя на мысли, что ей вовсе не так уж хочется возвращаться в Москву. Тем более, если подумать, кто там ждет ее? Кому она нужна там?
Алеша осторожно обнял девушку, прижался щекой к нагретой солнцем коже ее плеча и блаженно закрыл глаза.
«Господи, — безмолвно взмолился он верховному судье, — прошу тебя, еще только один день с ней… Только один день счастья! Прошу тебя, Господи!»
Солнце незаметно опустилось в темные воды моря, и наступившие сумерки укутали сидящие на берегу фигуры непрозрачной прохладной пеленой.
«Только еще один день, Господи!»
За каждую передачу по пять тысяч, прикинула в уме Лариса, а уже прошло их шесть. А сколько еще будет! Только бы задержаться здесь подольше, тогда, наверно, ей наконец удастся поправить свое материальное положение. А потом — продажа права показа иностранным телекомпаниям, регистрация товарного знака «Укрощение строптивых», выпуск фирменной водки, кетчупа, майонеза и кроссовок… Наполеоновские планы туманили ей голову.
Со сладостным удовлетворением Лариса смотрела по телевизору «Укрощение строптивых», любуясь творением рук своих, когда в комнату неожиданно постучали. Быстро выключив телевизор, она наобум раскрыла книжку и крикнула:
«Войдите!»
Это была Ольга Витальевна. Ее лицо сохраняло озабоченное выражение, свойственное ей в последнее время.
— Не понимаю, что происходит, — пожаловалась она, входя в комнату.
— Пришла с вами посоветоваться.
— А что такое? — невинно спросила Лариса, с видимой неохотой закрывая книгу. — По-моему, жаловаться не на что, все в порядке. Голодом нас никто не морит, воды полно, электричество работает.
— Не хлебом единым… — туманно высказалась Ольга Витальевна. — Не понимаю, что происходит с девочками. С нами всеми.
— А что такое?
— Неужели вы ничего не замечаете? Мне кажется, все смирились со своей участью, больше никто не хочет освобождения. Никто! Юля с Алешей ничего не видят, кроме друг друга, Лиза и Надя помышляют только о том, как бы половчее отбить хахаля у соперницы. И даже вы, как мне кажется, с недавних пор совершенно отказались от попыток вырваться на свободу… Лишь я одна еще трепыхаюсь, пытаясь что-нибудь изобрести.
От подобного обвинения Ларисе стало как-то неуютно. А что, если эта пронырливая особа дознается, почему она не горит желанием уехать с острова?
