Всевидящее око - Байяр Луи (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
– Я думал, что у вас просто не было времени на подобные пустяки. Боюсь, так вы в любом моем стихотворении отыщете кучу ошибок.
– Я лишь указал вам на кое-какие нелепости.
– Благодарю, Лэндор, этих… нелепостей было вполне достаточно, – буркнул По. – Больше я не стану докучать вам поэзией. Отныне я постараюсь вообще не говорить при вас о стихах.
Я думал, что после столь решительного заявления он уйдет. Но он не уходил. Он провел в номере еще около часа, однако его присутствия почти не ощущалось. И почему я тогда не рассказал По о моем приключении в шкафу Артемуса? Наверное, счел излишним. Его уши все равно ничего не слышали, кроме имени возлюбленной. Но что заставляло По и дальше сидеть у меня? Может, в, его душе что-то происходило и полумрак номера как нельзя лучше отвечал его состоянию? Что теперь гадать?
Очень скоро мы оба впали в глубокое молчание. Я с некоторым раздражением думал, что сегодня вполне мог остаться дома, где никто не нарушил бы моего уединения.
Вдруг По вскочил и без единого слова вышел из комнаты.
Нет, он не хлопнул дверью. Он оставил ее полуоткрытой. Мне было лень вставать, а потому к моменту его возвращения дверь по-прежнему была приоткрыта.
Да, через час с небольшим влюбленный кадет По неожиданно вернулся. Он весь дрожал, шмыгал носом. На голове вместо кивера белел мокрый снег. По вошел почти на цыпочках, словно боясь меня разбудить. Затем он озорно улыбнулся и величественно махнул рукой.
– Терпеть не могу извиняться, но придется. Второй раз за этот вечер. Прошу вас, Лэндор, извините меня.
Я ответил, что извинения ни к чему. Скорее это мне нужно извиниться перед ним. Никто не давал мне права столь бесцеремонно копаться в таком приятном стихотворении… Слово «приятный» показалось мне неправильным, и я заменил его другим, назвав творение По «в высшей степени поэтическим».
Он вежливо выслушал мои оправдания и сказал, что пришел не за этим. Я было подумал, что парень не прочь выпить несколько глотков монангахилы, однако и здесь я ошибся. Едва шевельнув пальцами, По перевернул пустой стаканчик, затем сел на пол и обхватил руками колени. Он разглядывал давно знакомый узор коврика – переплетение золотистых узоров и зеленых лилий.
– Знаете, Лэндор, если я потеряю вас, я потеряю все, – тихо сказал По.
Я улыбнулся.
– Друг мой, у вас и без меня останется немало причин жить дальше. Многие искренне восхищаются вашим поэтическим даром.
Но никто не относился ко мне с такой добротой, как вы, – сказал По. – Я не преувеличиваю, Лэндор. Никто! Вы взрослый, уважаемый человек, умеющий себя занимать. И тем не менее вы позволяли мне часами безостановочно говорить о чем угодно. Я выплескивал на вас все излияния своей души и сердца, все сомнения разума, и вы бережно сохраняли мои откровения. Вы, Лэндор, добрее любого отца. Вы всегда относились ко мне как к равному. Такое не забывается.
Он сжал колени, после чего пружинисто вскочил и направился к окну.
– Я не стану рассыпаться в цветистых выражениях, – продолжал По, – ибо вы это не любите. Но вы должны знать, Лэндор. Я поклялся, что впредь ни ревность, ни гордость не омрачат нашу дружбу. Я слишком дорожу ею. После любви Леи дружба с вами – самый драгоценный подарок, который я получил, оказавшись в этой богом забытой дыре.
«Терпи, Лэндор», – сказал я себе.
Я чувствовал, что не имею права прерывать словоизлияния По, иначе… иначе совершу грех более непростительный, чем вторжение в поэтическое творчество его матери.
Достаточно скоро он собрался уходить.
– Друг мой, забыл вас спросить, – якобы спохватившись, сказал я.
– Слушаю, Лэндор.
– Скажите, пока нас с доктором не было в гостиной, Артему с куда-нибудь отлучался?
– Да. Он ходил проведать мать.
– И сколько времени он отсутствовал?
– Минут пять, не больше. Я думал, вы его там видели.
– А когда он вернулся, вы не заметили в нем каких-нибудь перемен?
– Он был слегка подавлен. Сказал, что мать выплеснула на него все свое дурное настроение и ему даже пришлось выйти на крыльцо, дабы немного остыть. Когда Артемус вернулся, он стер снег со лба.
– А вы видели этот снег у него на лбу?
– Нет. Наверное, снег успел растаять. Но Артемус вытирал лоб, это я помню точно. И вот что странно, Лэндор. На сапогах Артемуса снега почему-то не было… Знаете, после возвращения со второго этажа вы с ним оба выглядели почти одинаково.
Рассказ Гэса Лэндора
28
7 декабря
После стольких вечеров, проведенных в стенах тесного гостиничного номера, мы с По решили сменить обстановку и навестить заведение Бенни Хейвенса. Я почти месяц не наведывался в «Красный домик», но что мне нравится у Бенни – тут никогда не удивляются твоему долгому отсутствию и не лезут с расспросами. Конечно, люди есть люди. Бенни на мгновение приоткроет рот, Джаспер Мейгун пристанет с просьбой почитать ему из «Нью-йоркской газеты новостей и объявлений». Даже Джек де Виндт, поглощенный очередным вариантом поиска Северо-Западного прохода, взглянет в твою сторону. И не более того. Давай, Лэндор, проходи. Ты появился, и все забыли, сколько ты отсутствовал.
Возможно, я был единственным, кто ощущал свое долгое отсутствие. Знакомая обстановка казалась новой. Я помнил, что за доской для метания дротиков жили мыши, но вроде раньше они не поднимали такой возни. И мокрые сапоги барочников так отчаянно не скрипели. Запах плесени, свечного воска и множество других запахов атаковали мои ноздри, будто я открыл крышку заброшенного колодца.
И конечно, в зале, как всегда, хлопотала Пэтси. Она смахнула со стола, за которым сидел пароходный механик, остатки закуски и поставила кружку крепкого сидра. Мне показалось, что и ее я вижу впервые.
– Добрый вечер, Гэс, – сказала Пэтси.
Голос у нее звучал ровно, будто мы виделись только вчера.
– Добрый вечер, Пэтси.
– Эй, Лэндор! – окликнул меня Бенни. – Я вам не рассказывал историю про муху? Нет? Так вот: сидит себе англичанин, и вдруг в его кружку пива падает муха. Англичанин, как истинный джентльмен, презрительно морщит губы и отодвигает кружку…
И голос Бенни казался мне знакомым и в то же время нет. Он входил не в уши, а проникал сквозь кожу, отчего слова воспринимались легкими щипками.
– В другой раз муха шлепается в кружку ирландца. Тот ее даже не замечает и преспокойно выпивает пиво вместе с мухой.
Глаза Бенни не отпускали: они жгли насквозь, как два уголька. Пришлось подойти к его стойке и смиренно дослушать историю.
– Третьим, к кому залетела муха, был шотландец. Он молча вытащил ее из кружки и потребовал: «А ну, тварь, выплевывай мое пиво, которое ты успела вылакать!»
Джаспер Мейгун загоготал с такой силой, что поперхнулся выпитым джином. Следом от смеха затрясся барочник, который перекинул его дальше – в центр зала. Там смех подхватил преподобный Эшер Липпард и пустил по кругу. Вскоре жестяной потолок и каменный пол звенели от хохота, а он все не умолкал, он продолжался, пока не стал сплетаться в толстую звуковую нить. И только одна ниточка была какой-то бесцветной и жалкой, словно крик голодной индюшки. Я дружно смеялся вместе со всеми, пока не сообразил, что ниточка эта тянется от меня.
Мы с По условились, что наша встреча будет «случайной», поэтому, когда он за двадцать минут до полуночи появился в «Красном домике», я добросовестно изобразил удивление:
– Никак это вы, мистер По?
– Кого я вижу? Вот уж не ожидал вас здесь встретить, мистер Лэндор!
Даже не знаю, зачем мы ломали эту комедию. Пэтси и так знала, что По работает на меня, а остальным посетителям «Красного домика» было все равно. Для них юный поэт ничем не отличался от прочих кадетов, регулярно наведывавшихся сюда вечерами. По вовсе не улыбалось столкнуться здесь с однокашниками, но судьба берегла его. Других кадетов в зале не было, а потому мы не стали прятаться в темном углу, а расположились ближе к очагу, наслаждаясь свежеприготовленным флипом. Мы вновь чувствовали себя парой старых холостяков, уставших от своих комнат и решивших поразвлечься на стороне.
