В присутствии врага - Джордж Элизабет (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗

— Но ты уже занимался подобными делами. И Хелен тоже. Давно, конечно, но в прошлом у тебя был подобный опыт. И у тебя хорошо получалось.

Сент-Джеймс ничего не ответил. Он знал, что ему следовало сделать: отказать Лаксфорду. Но Дебора смотрела на него, ее лицо отражало абсолютную и неизменную веру в мужа. В его умение всегда поступать правильно.

— Ты можешь ограничить время, — рассудительно предложила она. — Ты можешь… Скажи ему, что ты отводишь на это… сколько? Один день? Два? Чтобы взять след. Опросить ее ближайшее окружение. Чтобы… начать что-то делать. Потому что тогда ты хотя бы будешь уверен, что расследование ведется как надо. А для тебя ведь это важно, правда? Знать, что все делается как надо.

Сент-Джеймс коснулся щеки Деборы. Ее кожа была горячей. Глаза казались слишком большими.

Несмотря на свои двадцать пять лет, она сама походила на ребенка. Прежде всего, не надо было позволять ей слушать историю Лаксфорда, снова подумал он. Нужно было отправить ее заниматься своими фотографиями. Следовало настоять. Следовало… Сент-Джеймс резко одернул себя. Дебора права. Ему постоянно хочется ее защитить. У него страсть ее защищать. А все потому, что он на одиннадцать лет старше и знает Дебору со дня ее рождения.

— Ты им нужен, — сказала она. — Мне кажется, ты должен помочь. Хотя бы поговори с матерью. Послушай, что она скажет. Это можно сделать сегодня же вечером. Поезжай к ней с Хелен. Прямо сейчас. — Она дотронулась до ладони Саймона, все еще поглаживавшей ее щеку.

— Я не могу выделить два дня, — сказал он.

— Это не важно, главное, возьмись. Ну что, берешься? Я знаю, ты об этом не пожалеешь.

Я уже жалею, подумал Сент-Джеймс. Но кивнул, соглашаясь.

У Денниса Лаксфорда было достаточно времени, чтобы привести в порядок свой духовный дом до возвращения в дом материальный. Он жил в Хайгейте, на значительном расстоянии от особняка Сент-Джеймса, стоявшего у реки в Челси, и, ведя свой «порше» в транспортном потоке, Лаксфорд собирался с мыслями и сооружал фасад, за который, как он надеялся, его жена заглянуть не сможет.

После разговора с Ив он позвонил ей и сказал, что вернется позже, чем рассчитывал. Извини, дорогая, возникли некоторые обстоятельства, в связи с делом Ларнси нужно за стольким проследить. Ты же знаешь, мы до последнего не отдаем в набор утренний выпуск. Мне придется задержаться. Я не слишком нарушил твои планы на вечер?

Нет, ответила Фиона. Когда зазвонил телефон, она как раз читала малышу Лео, точнее, читала вместе с малышом Лео, потому что никто не читает малышу Лео, когда он хочет читать сам. Лео выбрал Джотто, со вздохом сообщила Фиона. Опять. Жаль, что его не интересует никакой другой период живописи. Чтение о картинах на религиозные сюжеты вгоняет ее в сон.

Это полезно для души, сказал Лаксфорд, попытавшись придать своему тону ироничность, а сам подумал: «Разве не про динозавров он должен в этом возрасте читать? Не про созвездия? Знаменитых охотников? Змей и лягушек? Какого черта восьмилетний мальчик читает о художнике, жившем в четырнадцатом веке? И почему его мать поощряет подобное стремление?

Они слишком близки, подумал, и не в первый раз, Лаксфорд. Лео и его мать слишком близки по духу. Когда мальчик наконец-то водворится в Беверстоке на весь осенний семестр, он окажется в мальчишеском мире. Лео от этого не в восторге. Фиона в еще меньшем восторге, но Лаксфорд знал, что им обоим это пойдет на пользу. Разве он сам не обязан всем Беверстоку? Разве не там сделали из него мужчину? Сориентировали в жизни? Разве находился бы он сегодня там, где нахоится, если бы его не послали в частную школу?

Лаксфорд постарался вытравить из сознания память о событиях этого вечера. Нужно позабыть о письме и обо всем, что последовало за его получением. Это единственный способ соорудить фасад.

Однако мысли, подобно маленьким волнам, бились о барьеры, которые он воздвиг, чтобы сдержать их, и главными были мысли о его разговоре с Ив.

Он не разговаривал с ней целую вечность, с тех пор как она сообщила ему о своей беременности ровно через пять месяцев после конференции консерваторов, на которой они познакомились. Ну, не совсем познакомились, потому что он знал Ив по университету, потом сталкивался с ней в коридорах газеты и считал ее привлекательной, даже несмотря на то, что находил отвратительными ее политические взгляды. Когда он увидел Ив в Блэкпуле [9] среди дельцов от власти из партии консерваторов — в стальных костюмах, со стальными волосами и со стальными лицами, — притяжение оказалось прежним, равно как и отталкивание. Но в тот момент они были товарищами-журналистами — он уже два года как возглавлял «Глобус», а она была политическим корреспондентом в «Дейли телеграф», — и у них имелась возможность, ужиная и выпивая с коллегами, помериться интеллектами в яростных спорах из-за явно затянувшегося пребывания консерваторов у власти. Словесная схватка перешла в схватку тел. И не единственную. Для одного раза можно было бы найти оправдание: ну перебрали, ну похоть удовлетворили, и до свиданья. Но их лихорадочные отношения продолжались во все время конференции. В результате появилась Шарлотта.

И о чем только он тогда думал? — спросил себя Лаксфорд. Он уже год ухаживал за Фионой, уже определенно решил на ней жениться, завоевать ее доверие и сердце, не говоря уже о роскошном теле, и при первой же возможности все испортил. Однако не совсем, потому что Ив не только не собиралась за него замуж, но и слышать не захотела о браке, когда, узнав о ее беременности, он сделал ей неискреннее предложение. Она сосредоточила свои устремления на политической карьере. Брак с Деннисом Лаксфордом не входил в ее планы по достижению поставленной цели.

— Бог мой, — сказала тогда она, — неужели ты действительно думаешь, что я свяжу свою жизнь с королем бульварной прессы только ради того, чтобы в свидетельстве о рождении моего ребенка стояла фамилия мужчины? Ты, должно быть, еще более чокнутый, чем можно судить по твоей газете.

Итак, они расстались. И в последующие годы, пока она поднималась по карьерной лестнице, он иногда говорил себе, что Ив успешно проделала то, что не получилось у него: она, как хирург, удалила из своей памяти никчемный придаток своего прошлого.

Что оказалось иллюзией, как он обнаружил, позвонив ей. Существование Шарлотты не позволило бы.

— Что тебе надо? — спросила она, когда он наконец добрался до нее в офисе главного организатора фракции в палате общин. — Зачем ты мне звонишь? — Говорила она негромко и отрывисто. На заднем плане слышались чьи-то голоса.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал он.

— Честно говоря, у меня такого желания нет.

— Это насчет Шарлотты.

Он услышал, как она со свистом втянула в себя воздух. Голос ее не изменился.

— Она не имеет к тебе никакого отношения, и ты это знаешь.

— Ивлин, — торопливо произнес он. — Я знаю, что позвонил неожиданно.

— Прекрасно выбрав момент.

— Извини. Я слышу, что ты не одна. Ты можешь найти отдельный телефон?

— Я не намерена…

— Я получил обличающее письмо.

— Вряд ли это тебя удивило. По-моему, ты должен регулярно получать письма, обличающие тебя в чем-то.

— Кто-то знает.

— О чем?

— О нас. О Шарлотте.

Похоже, это ее потрясло, пусть и на мгновение. Ответа долго не было. Лаксфорду показалось, что он слышит, как барабанят пальцы по мембране телефонной трубки. Затем она резко произнесла:

— Чушь.

— Послушай. Только послушай. — Он зачитал короткое послание. Прослушав его, Ив ничего не сказала. Где-то в офисе раздался мужской смех. — В нем говорится: первенца, — нарушил молчание Лаксфорд. — Кто-то в курсе. Ты никому не говорила?

— Освобождена? — переспросила она. — Шарлотта будет освобождена? — Снова последовало молчание, в продолжение которого Лаксфорд, казалось, слышал: вот работает мозг Ив, прикидывая, как это ударит по ее престижу и насколько глубок будет общеполитический ущерб. — Дай мне свой номер, — наконец произнесла она. — Я тебе перезвоню.