Занавес опускается - Марш Найо (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Голос старшего инспектора, эхом отдавшись от каменных стен, отчетливо произнес: «Зажгите-ка ацетиленовые лампы, Бейли». «Слушаюсь, сэр», – ответил кто-то почти над ухом у констебля, и тот опять вздрогнул. За брезентом с шипением загорелся яркий свет. По кладбищу между деревьями запрыгали причудливые изломанные тени.
И вот наконец те звуки, которых он поджидал с муторным вожделением. Что-то деревянное волоком протащили по каменной плите, зашаркали ботинки, кто-то тяжело запыхтел. Констебль кашлянул и украдкой покосился на своего лондонского напарника.
По ту сторону брезентовой ширмы снова столпились невидимые люди. «Опускайте на козлы. Вот так». Скрипнули доски, и все затихло.
Сунув руки поглубже в карманы, констебль поднял глаза на троицу ангелов и темневший среди звезд шпиль церкви Святого Стефана. «А в колокольне полно летучих мышей, – подумал он. – Странно, чего только не придет в голову!» В Анкретонском лесу ухнула сова.
За брезентом произошло какое-то движение. «Если вы не против, я лучше пока подожду там, – запинаясь, сказал тихий голос. – Я никуда не уйду. Как только понадоблюсь, сразу позовите». – «Да, конечно».
Брезентовую занавеску отдернули, на траву упало треугольное пятно света. Из загородки вышел человек. На нем было плотное пальто и шарф, шляпа была надвинута на лицо, но констебль уже узнал его по голосу и неловко затоптался на месте.
– А, это вы, Брим, – сказал Томас Анкред.
– Да, мистер Томас, я.
– Холодно, верно?
– К рассвету еще сильнее подморозит, сэр.
Часы на церкви предупреждающе заурчали, потом мелодично пробили два раза.
– Мне все это как-то не нравится, Брим.
– Да, сэр, неприятная процедура.
– Ужасно неприятная.
– И тем не менее, сэр, я сейчас как раз думал… Если рассудить, то эти бренные останки не должны наводить страх, – поучающим тоном сказал Брим. – Ибо, если можно так выразиться, это уже вовсе не ваш уважаемый батюшка, сэр. Он сейчас далеко отсюда, там, где ему уготовил быть Высший Судия, а то, что вам предстоит увидеть, вполне безобидно. По сути, это ведь не более чем – вы уж меня извините, – не более чем скинутая оболочка. Именно так наставляют нас грешных вот в этой самой церкви.
– Да, возможно. И все-таки… Что ж, благодарю вас.
Томас кивнул и двинулся по усыпанной гравием дорожке. Лондонский полицейский повернулся и внимательно следил за ним. Но Томас всего на несколько шагов вышел за пределы тускло освещенного пятачка. Опустив голову, он остановился возле какого-то еле различимого в темноте надгробия и, казалось, потирал руки. «Озяб, бедняга, да еще и нервничает», – подумал Брим.
– Прежде чем мы приступим к основной части, – это снова говорил старший инспектор Аллен, – попрошу вас, мистер Мортимер, произвести официальный осмотр. Нам требуется, чтобы вы опознали табличку с именем и подтвердили, что все здесь в точности как было во время похорон.
Кто-то откашлялся, последовала небольшая пауза, затем приглушенный голос произнес:
– Все в полном порядке. Да, это изделия нашей фирмы, мистер Аллен, И гроб, и табличка.
– Спасибо. Томпсон, действуйте.
Звякнул металл, под отверткой тихо заскрипели шурупы. Бриму казалось, что время замерло навечно. За брезентом никто не говорил ни слова. Над Бримом и его коллегой всплывал белыми клубочками пар их дыхания. Лондонский констебль включил карманный фонарик. Луч высветил в темноте Томаса Анкреда – тот поднял голову и заморгал.
– Я просто жду, – сказал он. – Никуда уходить не собираюсь.
– Ничего, ничего, сэр, пожалуйста.
– Внимание! – скомандовал голос за ограждением. – Все шурупы вывинчены? Открывайте!
– Крышку сначала немного сдвиньте, она подогнана вплотную. Вот так, правильно. Чуть вбок.
«Ну и дела!» – подумал Брим.
Послышалось шуршание сдвигаемой крышки. Затем наступила полная тишина. Томас Анкред сошел с травы на дорожку и бесцельно зашагал взад-вперед.
– Кертис, может быть, вы с доктором Уитерсом?..
– Да. Спасибо. Томпсон, направьте-ка свет вот сюда, пожалуйста. Доктор Уитерс, вы бы подошли ближе.
– Что ж… э-э… Состояние вполне удовлетворительное, доктор, вы не находите? Конечно, прошло еще очень мало времени, но уверяю вас, процесс разложения остановлен.
– Неужели? Замечательно.
– Стараемся работать на совесть.
– Если не возражаете, я думаю, эту повязку лучше снять. Фокс, скажите мистеру Анкреду, что мы его ждем.
Грузноватый мужчина вышел из загородки и направился к Томасу. Он прошел всего несколько шагов, когда за брезентом раздался изумленный возглас: «Боже мой! Вы только посмотрите!» Фокс остановился на полдороге. «Молчите, доктор Уитерс, прошу вас!» – властно приказал голос старшего инспектора, и за брезентом оживленно зашептались.
Фокс приблизился к Томасу.
– Мистер Анкред, будьте добры, пойдемте со мной.
– Что, уже? Да-да, конечно. Очень хорошо. Иду, – пролепетал Томас и вслед за Фоксом повернул назад, к загородке.
«Когда они будут входить, надо чуть передвинуться, и тогда я тоже увижу», – подумал Брим, но остался стоять на месте. Лондонский констебль отдернул перед Фоксом и Томасом брезентовую занавеску, придержал ее и, прежде чем отпустить, равнодушно глянул внутрь. За брезентом снова громко заговорили.
– Это совсем не так страшно, мистер Анкред.
– Да? Что ж, хорошо.
– Немного поближе, будьте добры.
Брим услышал, как Томас сделал несколько шагов.
– Вот, видите. Лицо у него очень спокойное.
– Я… Да, это он, я подтверждаю.
– Тогда все в порядке. Спасибо.
– Нет! – В голосе Томаса зазвенели истерические нотки. – Ничего не в порядке! Совсем наоборот. У папочки были прекрасные густые волосы. Разве я не прав, доктор Уитерс? Он ими очень гордился. И усы. А сейчас… Он же лысый! Что они с ним сделали?
– Успокойтесь! Закружилась голова? Сейчас пройдет. Фокс, где у нас бренди? Дайте сюда. Черт, он потерял сознание!
IV
– Итак, Кертис, надеюсь, вы сумеете дать нам определенный ответ, – сказал Родерик, когда машина заскользила между рядами спящих домов.
– Я тоже надеюсь. – Кертис подавил зевок.
– У меня к вам вопрос, доктор, – вступил в разговор Фокс. – Допускаете ли вы, что эти последствия вызваны одной смертельной дозой мышьяка?
– Какие последствия? А, вы про волосы. Нет, такое явление чаще свидетельствует о длительном и регулярном введении мышьяка в организм.
– Значит, опять все запутывается, – проворчал Фокс. – Хорошенькое дельце. В этом случае круг подозреваемых значительно расширяется, и не исключено, что улики против мисс О. кем-то сфабрикованы.
– Версия о медленном отравлении тоже очень уязвима, Фоксик, – заметил Родерик. – Потому что тогда сэр Генри мог бы умереть в любую минуту, например, когда завещание было составлено не в пользу отравителя. Более того, хроническое отравление вызывает постепенную потерю волос, а не внезапное полное облысение после смерти. Я прав, Кертис?
– Да, конечно.
– Хорошо, но ведь его бальзамировали, – не унимался Фокс. – Может быть, это результат?
– Ни в коем случае, – вмешался Мортимер. – Я уже познакомил господина старшего инспектора с формулой нашего состава. Как правило, мы ее не разглашаем, но в таких обстоятельствах я решился на этот шаг. Мистер Аллен, без сомнения, поставил вас в известность, доктор?
– Да, рецепт вашего состава я уже знаю. – Кертис вздохнул. – Формалин. Глицерин. Борная кислота. Ментол. Нитрат калия. Цитрат натрия. Гвоздичное масло. Вода.
– Все правильно.
– Минутку! – всполошился Фокс. – А мышьяк?
– Вы отстали от жизни, Фоксик. – За те два дня, что вы были в Анкретоне, я кое-что выяснил. Мышьяк уже давно не применяют для бальзамирования. Да, мистер Мортимер?
– Да, – снисходительно подтвердил Мортимер. – Формалин куда надежнее и лучше.
– Так это же замечательно, – обрадовался Фокс. – Теперь есть хоть какая-то ясность – да, мистер Аллен? Если анализ подтвердит наличие мышьяка, значит, сэра Генри отравили. Никто не сможет этого оспорить. И – что тоже очень важно – убийца, полагавший, что присутствие мышьяка объяснят бальзамированием, тем самым допустил ошибку, которая будет стоить ему (или ей) жизни. Теперь уже никакой адвокат не сможет заморочить голову присяжным. Показания мистера Мортимера развеют все сомнения. Прекрасно!
